— А он тебя узнал?
— Не знаю.
— Странно это, — Хротнер покачал головой. — А ты чего там так долго делал?
— А я ей сказал, что согласен ее подождать…
— Ну, вы все из союза с придурью, а ты так и вовсе на всю голову.
— Это почему? Джург! Еще лепешек принеси и окорока добавь.
— Вот сколько лет жил в Союзе, учился в школе, потом в академии, но так и не понимаю вашего излишне трепетного отношения к женщинам. И землей владеют только они, и недвижимостью разной, и мужей себе сами выбирают, и часто не одного, и вы все это терпите. У нас тут в Караваче все проще, все равны….
— И что тут непонятного? Земля может принадлежать только женщинам, потому что только они могут давать жизнь. Все правильно. Ну, а прочая недвижимость, тоже принадлежит им, потому что это справедливо. Им надо кормить и воспитывать наших детей. И то, что мужей, отцов для своих детей они выбирают сами — это тоже правильно. Они всегда выбирают лучших. Так всегда было…. А мы должны их защищать и помогать, по мере сил. Как же иначе?
— А вот в вольных мужчины землях, говорят, что если им что-то понравится, то они возьмут это сами, — Сантеро нахмурился, он слышал об этих нравах вольных земель и не одобрял их.
— Взять-то они, может и возьмут, коли силы много, но Пресветлую богиню этим сильно прогневают. Не любит она насилия. А если им гнев богини нипочем, то дети от такого насилия редко рождаются здоровыми. Это ж портить свой Род, я уж не говорю про посмертие.
— Ладно. А ждать-то ты чего собрался? Я не понял…
— Ну, пока она решит, кто ей больше дорог…
— Дурак, ну дурак… Это она значит будет выбирать между тобой, нищим магом и богатым сейном. И кого она выберет? Догадайся с двух раз!
— Она уже выбрала, и не меня.
— Ага, а ты, значит, будешь сидеть и ждать пока она передумает?
— Ну почему «сидеть»? Я скоро выйду в отставку, буду ей помогать, чем смогу, может у нас потом, чего и получится.
— А зачем тебе это надо??
— Хротнер, вот тебе до отставки сколько осталось? Лет пять?
— Семь.
— И что ты будешь потом делать?
— Домой вернусь. У меня тут, у южного хребта куча родни. Они уже сейчас облизываются на мою пенсию. Вложу все в семейные предприятия, мельницу поставим, илларей породистых разведем. Да, мало ли куда еще можно денежки вложить? А чтоб не скучать пойду в Тайную стражу работать. Но тебе там место не светит, туда только местных берут, иногда бывают исключения, вот асса Вордер, например. Но он в Караваче уже давно живет.
— А мне придется после службы в какой-нибудь Род проситься, родни у меня нет. А те что есть, тем я не нужен… И это наверняка будут не Великие Роды, попасть туда мне не светит, родословной не вышел, да и силы у меня не великие и капитала, окромя пенсии за душой не будет. А Анна, она — Зетеринг, она из Великого Рода! Такую еще поискать надо, молодая, красивая, в добавок магиня, и как женщина она мне понравилась. Шансы у меня хорошие, почему бы не попробовать?
— Да зачем тебе это надо!?! Зачем тебе ее ждать, проситься в Род, авось примет, помогать, прощать других мужиков и прочее. Зачем?!? Я тебя с такими нашими местными хуторянками познакомлю… зашибись… Во, какие у нас хуторянки. — И Хротнер стал руками показывать размер достоинств предлагаемых красавиц.
— Хротнер, если я войду в Род этой твоей «хуторянки», то кем будут мои дети? Тоже хуторянами, а я все же какой-никакой, а дворянин. А если у меня и Зетеринг будут дети, то они будут Зетеринг. Дочери могут стать Великими! Основательницами собственных родов. Да и сыновья тоже обижены не будут. Вот в этом и разница, ради этого можно многое стерпеть. Так что у меня тут любовь с интересом!
— Да, ну тебя, комбинатор. Пошли уже, опоздаем.
Пустая кровать, рядом маленькое теплое тельце, покрытое короткой, жесткой шерсткой и привычное посапывание… Я опять одна. Тут же вспоминается ранний визит сейна и опять хочется горько плакать. Только нет рядом теплого плеча, в которое можно было бы уткнуться и еще пореветь. Пришлось сгрести в охапку Мару и попытаться найти утешение у нее. Она тут же проснулась и щедро меня «умыла», ну как все собаки делают, языком.
Через две минуты такого массажа, жалеть себя дальше мне надоело категорически. И я пошла отмокать в ванной, а то смотреть на свою опухшую от слез физиономию мне было страшно. Заодно осмотрела в зеркале свою фигуру. Никакого даже намека на живот пока нет. А вот грудь стала больше, почти на размер, то-то вчера компания стражников так на меня пялилась.
Спустилась вниз. Трактир был абсолютно пуст и гулок. Джург в гордом одиночестве возвышался за стойкой бара и по привычке всех барменов натирал полотенцем пустые кружки. Я утвердилась на высоком стульчике напротив него и потребовала завтрак.
Орк чуть подумал и заявил:
— Завтракать уже поздно, поэтому предлагаю легкий обед. Есть тут будешь, или за стол пойдешь?
— Тут.
Джург степенно удалился на кухню и почти сразу стал выставлять передо мной разные судочки, мисочки и кастрюльки. В животе, при виде всего этого изобилия, заурчало…
Орк подкладывал мне на тарелку разносолы и умильно улыбался моему ненормальному аппетиту. Когда первый, второй и третий голод были удовлетворены, я решила расспросить Джурга.
— А скажи-ка мне, добрый хозяин, а вот, как я слышала, сейн Калларинг, который Дьо-Магро, он ведь вдовец?
— Да, и уже шесть лет…
— А что случилось с его женой?
Джург как-то замялся. Сколько раз я пыталась узнать обстоятельства смерти жены сейна, и каждый раз вопрошаемые под разными предлогами уходили от ответа. И этот тоже пытается отвертеться. Я скривила страшную рожу и попыталась ей испугать орка. То ли он действительно впечатлился, то ли еще что, но он приступил к рассказу.
— Шесть лет назад заболела, а потом умерла младшая дочка сейна. Что точно там с ней произошло — никто кроме семьи не знает. Слухи по городу ходили разные и один другого страшнее. Если хочешь узнать подробности, то спроси своего женишка, он тогда вовсю ухлестывал за старшей дочкой сейна, той, что сейчас живет в Болене. Вот он был полностью в курсе происходящего. Это при нем заболела младшая, и он был на похоронах, когда случилось еще одно странное магическое нападение, во время которого под удар попала жена сейна. Говорят, она была тогда беременна…
— Магическое нападение? На полковника Тайной Стражи? И что, никого не нашли?
— Тут все непонятно, то ли было нападение, то ли не было. И если было, то не на самого полковника, а на его детей.
— И что нашли того, кто покушался?
— Нет, ничего и никого не нашли. Никаких следов магии, никто ничего не видел и не знает. Но своего нападавшие добились. Полковник тогда бросил все дела и ушел в бессрочный отпуск. Хотел уйти в отставку, но тогдашний додж уговорил его не уходить совсем, а взять отпуск. Сейн почти пять лет переживал, был в глубоком трауре, старшую дочку лечил. Увез ее из Каравача в Союз. Та, говорят, так испугалась или все же попала под магию, что была не в себе и все забыла. Ее с тех пор в городе никто не видел. Вроде она сейчас замужем и счастлива, но я не видел, не знаю.
— Пять лет в трауре?
— Почти пять…
— Спасибо, пойду пройдусь… Там, как всегда, дождь?
— А то…
