— Спасибо, асса, — раскланялся молодой эльф.
— Мне-то за что… Вдохновения тебе!
Когда Торкана наконец-то покинула парфюмерно-косметический салон Одрик все еще сидел на ступенях закрыв глаза. Казалось, что он спит, Торкана хотела дотронуться до него, протянула руку, но Одрик перехватил ее пальцы.
— Я же в магическом зрении все равно все вижу, ты забыла?
— Ой, действительно! Ты посмотри, что тут продается…
— Кани, давай ты мне это дома все покажешь.
— А ты хочешь домой?
— Честно? Хочу домой, где обед, растопленный камин, илларье молоко, илларье же одеяло и дождь за витражным окном.
— А чтобы я была под тем же одеялом? Разве нет?
— Если на то будет твое желание.
Вечером в усадьбу Одрика заплетающейся походкой заявился Марат, от него веяло духом ненавистной хозяину эльфийки, правда, лучшего ее варианта.
— О, хорош! Тебя никуда отпускать нельзя.
— Вот хозяйка тоже самое сказала. И она про эльфа не поверила и выгнала. Говорит, нечего мне тут рыгать, спать не даешь. А я ей говорю: «Я позировала… позировал для батального полотна! «А она мне: «Какого? Наверное «Взятие Грозного федеральными войсками»?» Я так старалась, мы с эльфом увековечивали, заметь, твою славу, а ты не ценишь. Между прочим ушастый оценил меня как натурщицу, он мне все монеты отдал, у него ничего не осталось.
— Не страшно, у него дядюшка не бедный, с голоду не помереть не даст.
— Да?! Надо было больше просить, следующий раз так и сделаю.
— А будет еще раз?
— А ты как думал! Полотно просто гигантское, к тому же его дядюшка назначил Марата консультантом по межрасовому культурному обмену, и просил выступить от лица участников на первом показе произведения.
— О, Пресветлая!!! Мара, можешь пить пиво бочками, можешь сжирать варгов стадами, но я тебя прошу, я тебя умоляю: не лезь в политику!!
— А тебе что, завидно?
Тут Одрик не выдержал и прервал словоохотливого демона:
— Заткнись и не лезь туда, в чем ни капли не понимаешь. Я тоже эльфийским духом дышать не собираюсь, отправляйся к Сигвару, он на кухне тебя покормит. А спать будешь в комнате, где гномы жили, там и лежанки есть и одеяла. Иди, проспись, утром поговорим.
— Ладно, брательник, как скажешь. Только это, у нас завтра гости, я пригласила.
— Кого еще?
— Да мальчишку одного, сына мага такого черного всего. Я их встретила, пока шла с эльфом. Он со мной играет, а вас не допросишься никого.
— Вордера? Но у него нет детей.
— Уже есть, он усыновил безымяныша.
— Почему безымяныша?
— Мальчишка беглый раб.
— Молодец, пацан!
— Еще какой! А вдобавок будущий маг, зеленый.
— Хорошо, завтра разберемся.
Марат, покачиваясь, удалился, а в столовую вошла Торкана. Одрик открыл окно, чтобы выветрить его дурманящее дыхание, вызвал легкий сквознячок.
— Безымянный маг… Безымянный маг найдет средство и избавит Каравач от чахотки. Кани, помнишь, кто нам это говорил? Завтра за ней заедем. Решено, завтра на Мурану у нас гости, и ты их будешь принимать как хозяйка.
Утром Торкана поднялась рано, как и подобает хозяйке. Развела огонь в большой печи на кухне, кухарка провозилась бы с розжигом куда дольше огненной ведьмы. Опара в кадушках стояла еще с вечера, смиз Бетине начала творить тесто. В недостроенном манеже для тренировок Сигвар начал складывать очаг, камни для которого Малыш собирал по всей усадьбе. До гостей еще рано, но чтобы хорошо запечь хвачика, надо нажечь много углей. Торкане все больше нравилась ее новая роль, но было немного странно, но все моментально признали ее за хозяйку, и разговаривали с ней чуть склонив голову, тем более если сейн как обычно с утра куда-то уехал. Она развела огонь в камине столовой, вскипятила воду для пунша, сделала обычный — «взрослый» и «детский» — без рома. А и побежала облачаться, как и подобает хозяйке.
И как оказалось, вовремя, только она закончила укладывать свои еще не совсем отросшие пряди рубинового цвета, как Сигвар позвал ее встречать гостей.
— А где же ваш мальчик?
— У вас там что за дым?
— Это Сигвар развел костер…
— Костер! Самое мальчишечье дело. У вас там тоже какой-то мальчик.
— Да, найденыш, Одрик где-то подобрал.
— Тогда они договорятся, у моего вороненка все еще проблемы с домашними детьми.
— Но только Одрик опять неизвестно где, — Торкана принялась извиняться перед гостем.
— Ничего страшного, каравачский мужчина не должен засиживаться дома.
— Вот я и не засиживаюсь, — подтвердил его слова появившийся в дверях Одрик.
— Ты откуда? Я с дороги глаз не спускала.
— А я и не проезжал там. Иметь всего один въезд в усадьбу крайне не предусмотрительно. Вы уже оценили мой дом, асса Вордер? Тогда мы можем приступить к закускам, а скоро будет горячее. Лотти опять занята в госпитале, подойдет позже.
— Тогда я с радостью приму бокал из рук твоей прекрасной девушки.
— А может сначала детей накормить? Одрик, ты привез Аги, как она?
— Она… нормально. Осталась с мальчишками, ей с ними интереснее. Да Мара там собачкой, ей все пузико гладят. Ты не переживай. Кухарка подоила илларку, они молока выпили, и мяса им Сигвар выберет самого лучшего. А я конфет купил, целый карман им оставил, — и Одрик хлопнул себя правому пустому карману. — А для тебя в этом лежат. И он начал опустошать свой левый карман.
— Одрик, конфеты не еда, зови их сюда, суп стынет. И Сигвара тоже.
— Ладно, как скажешь, только не шуми, — и направился к выходу.
— Что Вы, сейн! Не годиться оставлять гостя, — запричитала кухарка, — Я сама схожу. И я их покормлю на кухне, сюда приведу к десерту.
Одрик занял свое место во главе стола, подошел Сигвар, и первый тост произнесен по обычаю за хозяина дома, второй полагалось за хозяйку, хотя Торкана официально ею и не была. Разговоры пошли житейские, о погоде, о запасах на зиму, об открывшемся охотничьем сезоне. Асса Вордер признался, что его беспокоит безымянность сына. И он по совету Анны сходил к гадалке. Смиз Шооре выдала ему странное пророчество: «Она ему даст имя, а он спасет ей жизнь».
— Кто-нибудь понимает, что наплела эта старуха?
— Все очень просто, он зеленый и быть ему лекарем. И ему дано стать таким лекарем, который найдет спасение Каравача от восточной чахотки. Он может, значит должен.
— Но он упрям как стадо варгов.
— Именно такой упертый и нужен, другой не справиться. Так что начинайте учить его общей магии, что касается зеленой специфики, сестра всегда поможет.
— А имя?
— Я думаю надо узнать, как Аги его называет, они вместе играли, значит, обращались друг к другу.
— Так Аги больна?
— Да, она медленно умирает. И она знает это.
