- Здорово, Хромой! - еще издали окликнул один из встречных.
- Привет, Пуд.
- А мы так и думали, что ты сперва в Большой дом, а потом только домой. Хромой, тебя Обух желает видеть.
- Само собой. Ну, идем. Похоже, мне не судьба сегодня до дому дойти.
- Да брось, - ухмыльнулся Пуд, - не грусти. Мы тебе кое-что покажем - такое, что тебе самому домой расхочется.
Парни привели Хромого в Хибары, к дому атамана Обуха. Разумеется, меняла и сам собирался навестить ночного барона, как-никак в леверкойском дельце Обух принял немалое участие и теперь ему причиталась часть добычи. Однако нынче атаману все, что следует, доложит Хиг Коротышка, а Хромой полагал, что встретится с Обухом попозже, когда начнут поступать деньги - выкуп за юнцов, захваченных в плен. Но если его светлость Обух Первый пожелал увидеться незамедлительно - значит, нужно идти.
Само собой разумеется, с такими провожатыми ждать у входа не пришлось, Хромого сразу повели на второй этаж старого мрачного здания, где обосновался ночной барон. Меняла ничуть не удивился, когда оказалось, что Обух поджидает все в том же большом зале и сидит все в том же массивном кресле. Атаман обожает постоянство и традиции, так что совершенно логично, если Обух не изменяет привычкам.
Кроме Обуха в помещении находился паренек - тот самый, которого Хромой посчитал деревенщиной и к которому отнесся без уважения. Теперь юноша глядел гордо и важно. Что-то случилось, значит - что-то такое, что должно поднять его статус в глазах Хромого.
После первых приветствий заговорил Обух:
- Послушай, Хромой. Такое дело получается, что ты Шнуру задолжал.
И ухмыльнулся. Ага, атаман тоже не забыл, как Хромой отозвался о пареньке после первой встречи. Вероятно, подразумевалось, что меняле следует поразиться.
- Задолжал? - Хромой поднял брови. - Это самое поразительное событие со второго гилфингова пришествия. Если я задолжал, то как раз к третьему пришествию расплачусь.
- Хе-хе! - Обух позволил себе скинуть маску показного равнодушия. - Шнур, покажи, чего нам нынче принесло приливом!
Паренек, все так же гордо скалясь, выволок из угла большущий мешок. Очертания тюка обрисовывали человеческую фигуру. К тому же мешок шевелился и возмущенно мычал. Подтянув поближе, парень выпрямился и вздохнул. От натуги лицо покраснело, но глядел важно. Обух наблюдал с улыбкой.
- Угадай, что там у меня? - предложил юноша по прозвищу Шнур, теперь Хромой знал его кличку.
- Как что? Гилфинг! Третье пришествие, как я и предполагал, - уверенно провозгласил меняла. - Сними же пелены с сего тела, дай полюбоваться вволю. Хотя, конечно, я нераскаянный грешник и не заслужил сей милости.
Шнур поглядела на атамана, тот кивнул. Получив разрешение, паренек развязал узел и стащил ткань с головы пленника. Хромой подошел поближе. В мешке покоился незнакомый мужчина - разумеется, связанный и с кляпом во рту. Пленник, оказавшись извлеченным на свет из пыльного мешка, стал усиленно моргать, чихать и мычать. Камзол его, хотя выглядел добротным и новым, выдавал в мужчине провинциала. В Ливде таких давно не носят. На шее пленника Хромой приметил свежую багровую полосу - душили веревкой или чем-то в этом роде. Под глазом наливался здоровенный синяк.
- Нет, - меняла покачал головой, - этого Гилфинга я не знаю. А что, должен знать?
- Он тебя тоже не знает, - пояснил Обух, - однако мечтал познакомиться. Убери его пока что, Шнур.
Паренек снова накинул на голову пленнику мешковину и завязал над макушкой.
- Значит, было так, - принялся рассказывать атаман. - Человечек объявился на рынке и стал расспрашивать о тебе. По имени не знал, но уж как сильно хотел выяснить, что за красавец нынче рядом с его светлостью на лошадке в город въехал! И еще очень желал дознаться, как бы этого красавца убрать. Денег обещал. По дурости завел он разговор со Шнуром. Смекаешь?
- А, ну конечно, смекаю! Рыбак рыбака видит издалека. Твой гость, наверное, кем-то из господ подослан. Ну, из тех, которых мы в Леверкое обидели. Сам деревенщина, когда такую же деревенщину увидел, сразу доверием проникся.
- Не надо Шнура дразнить, - укоризненно заметил Обух, - слушай дальше. Шнур, хотя ты его не уважаешь, сработал правильно. Много на себя брать не стал, но пообещал свести с нужными парнями, которые тебя, дескать, прибрать смогут. Привел к Коню.
- А, разумно, - согласился Хромой. - Конь именно так выглядит, какими деревенскому увальню городские убийцы рисуются. Не то, что Шнур, который выглядит, как деревнщина. Значит, привел в Хибары?
- Точно. Конь, как услышал, что речь о тебе...
- Дал гостю в глаз, - закончил Хромой.
- Само собой, - Обух не удивился проницательности менялы. - Парень - удавочку на шею, но, однако же недодавил.
Хромой кивнул. Шнур, оказывается, не только имя, но и профессия. Бывает, бывает. Все равно, что палач по прозвищу Топор.
- Недодавил, - повторил атаман. - Шнур, тебе нужно руку тренировать.
- Я тренирую, - серьезно кивнул парень, - но в этот раз мне Конь запретил. Сказал, Хромому сперва покажем теплым.
- Вот и вся история, - заключил Обух. - Что делать будем?
Хромой задумчиво потер подбородок. Ничего в голову не приходило. Он устал, около месяца не был дома, впереди ждало множество дел... Этот незадачливый убийца казался такой мелочью! Ведь понятно, что если какому-то господину взбрело в голову, будто он нашел ответ на все вопросы, за этим покусителем последуют другие. Убить кого-то, кого считаешь виноватым в собственных бедах - такой ответ на все вопросы приходит в голову сам собой. Это в духе времени.
- Не знаю, Обух, - честно признался Хромой. - Охрана мне теперь не помешает, наверное.
- Это верно. Я своим велю приглядывать.
- Благодарю. Денег-то у этого молодца при себе было много?
- Совсем мало, - покачал головой ночной барон, - можно сказать, дурак какой-то. С такой-то мошной серьезных людей вздумал побеспокоить. Что эти сеньорчики о нас думают? Прямо даже обидно как-то!
- Ну, может, следующему больше серебра господин отсыплет. Обух, а ты можешь получить неплохую прибыль! Нужно только выслеживать вовремя этих парней. Где Шнур его подцепил? Небось, на овощном рынке? В картофельном ряду?
- Не твое дело, - рассеянно бросил атаман. - Так что с этим дурнем делать-то? Он тебе нужен?
- Мне? - Хромой изумился. - А зачем?
- Почем мне знать? Вдруг графу своему покажешь, цену себе набьешь. Ты ж теперь к нему в милость должен попасть. Должность получить? Ты не забыл, о чем был разговор?
Потом атаман покосился на Шнура и коротко бросил: 'Вали!' Парень послушно удалился. Хромой проводил его взглядом, затем ответил:
- В милость попал, а насчет должности... Если я в холуи подамся, ты ж первый в мою сторону плевать станешь?
- Ну, почему... - Обух притворно удивился, - ты ж не в братстве, тебе не зазорно.
- Да ладно! Графских слуг никто не любит. Я тоже не люблю. В любом случае, пока я при малыше, и за делами пригляжу. За нашими делами. Ты ведь прикроешь меня здесь, если на овощном рынке объявятся новые безжалостные убийцы?
Обух не стал смеяться. Напротив, он тяжело вздохнул - настолько тяжело, что Хромой счел это плохим признаком.
- Видишь ли, Хромой, - после паузы заговорил ночной барон, - на овощном рынке - все, что хочешь. Я
