ситуации на современном Ближнем Востоке. Возможно ли вообразить, что армии всего мира собрались в долинах, прилегающих к Иерусалиму? Площадь Иерусалима времен Давида составляла всего лишь восемь гектаров. Во времена Езекии его территория увеличилась и составила где-то гектаров сорок. И, несмотря на все это, некоторые христиане сегодня готовы в любой момент отправиться в Иерусалим, потому что, согласно Иоилю, при наступлении времени конца остаток будет находиться на Сионе! Если мы будем усматривать в ветхозаветных картинах описание нашего времени, то неверно поймем не только Ветхий Завет, но и современную эпоху. Интересно, что у Иезекииля события разворачиваются несколько иначе. Война, о которой говорится в 38-й главе, начинается спустя долгое время после возвращения израильтян из вавилонского плена. Израиль обосновался в обетованной земле, где чувствует себя в безопасности. Наступил новый век мира и процветания. Однако одна опасность, и немалая, по- прежнему существует. Это Гог. С ордами союзников он приходит с далекого севера, дабы вторгнуться в обетованную землю. «В последние годы ты придешь в землю, избавленную от меча, собранную из многих народов, на горы Израилевы, которые были в постоянном запустении, но теперь жители ее будут возвращены из народов и все они будут жить безопасно» (Иез. 38:8). Как видим, все это произойдет спустя долгое время после возвращения Израиля из плена. Израиль живет в мире и безопасности. Он оправился от войны, быть может, более ранней, упомянутой у Иоиля. Злу еще раз дается возможность не допустить Божественного вмешательства. Как и у Иоиля, Израиль не участвует в битве, ибо за него сражается Бог (ст. 21 -23), и благодаря этому сражению о Господе узнают народы. У Иезекииля ход событий освещается несколько подробнее, нежели у Иоиля. Сначала описывается троякое преображение реальности Богом (см. Иез. 36:22-38), в результате которого сухие кости пораженного Израиля оживут во время царствования Давида (см. Иез. 37). После заселения земли Израилем и мирного проживания на ней (см. Иез. 38:8, 11-14) Бог обрушивается на Гога и его союзников и уничтожает их (см. Иез. 38, 39). Только после этой великой войны отстраивается новый храм, и рай полностью и навсегда восстанавливается (см. Иез. 40-48). Различия между описанием войны у Иоиля и Иезекииля лучше всего объясняются тем, что в действительности пророки говорят о двух разных войнах. Иоиль описывает войну, которая началась сразу после возвращения израильтян из вавилонского плена, когда ближайшие соседи воспротивились их возвращению. После того как сопротивление было сломлено, начался период обустройства и постепенного исполнения обетовании. В какой-то момент более отдаленные народы позавидовали Израилю и вознамерились извлечь для себя пользу из его процветания (см. Иез. 38:12-14). Это вторжение и ускорило второе и окончательное вмешательство со стороны Бога. Нечто подобное мы видим и в Книге Откровение. В некоторых местах наиболее подробно описывается та часть Армагеддона, которая произойдет перед Вторым пришествием Христа (см. Откр. 16:12-16; 17:14; 19:11-21). Однако окончательная эсхатологическая битва совершается еще раз, уже спустя тысячу лет, когда наступает безусловный конец (см. Откр. 20:7-10). Через все описания лейтмотивом проходит мысль о том, что конец мира, с точки зрения ветхозаветных пророков, совершится в рамках известной на тот момент истории и географии. Идея абсолютно нового неба и новой земли (как в Книге Откровение) здесь еще не присутствует. В то же время надо отметить, что у пророков эсхатологическая перспектива разработана гораздо подробнее, чем во Второзаконии. К несчастью, тот конец, который виделся пророкам, так и не обрел хоть какого-то буквального воплощения, и, следовательно, Ветхий Завет завершается большим вопросительным знаком. Его эсхатология не завершена. Для такого завершения он ждет чего-то извне и устремляется вперед. В период между утверждением ветхозаветного канона и пришествием Мессии было много попыток осмыслить, каким образом могло бы обрести реальность ветхозаветное понимание конца. Глава 5. Эсхатология межзаветного периода
(Garden City, N.Y:Doubleday, 1983), vol. 1.). Авторы-апокалиптики дают удивительную возможность заглянуть в мир, в котором жили и к которому обращались Иисус, Павел и Иоанн. Ниже мы приводим несколько цитат из различных апокалиптических сочинений, дабы читатель мог уловить хоть какой-то аромат этих текстов.
«Не один, но два мира сотворил Всевышний» (4 Езд. 7:50). Книга, известная ныне как 4-я Книга Ездры, была написана не ветхозаветным Ездрой, а неизвестным еврейским автором приблизительно в то же время, когда Иоанн писал свое Откровение (Многие исследователи считают, что один или несколько христианских писателей приукрасили книгу, дабы увлечь читателя христианскими идеями, однако процитированные нами отрывки, вне всякого сомнения, являются иудейскими.). Слово, переведенное как «мир», может означать и «век». И тогда получается, что «не один, но два века сотворил Всевышний». Согласно «Ездре», новый век, исполненный славы, придет после того, как старый, преисполненный зла, будет уничтожен и верные Господу будут вознаграждены. Ниже в этой же главе автор подробнее разрабатывает эту концепцию. «Нынешний мир – не конец, и полнота славы не пребывает в нем; посему сильные молились о слабых. Но день суда станет концом этого века и началом грядущего века бессмертия, в коем не будет тления, потворство греху исчезнет, неверный отсечется, а праведность возрастет и явится правда. Посему никто тогда не сможет явить милосердие к осужденному на суде и нанести ущерб снискавшему победу» (7:112-115). Итак, мы видим, что в еврейской апокалиптической литературе имеет место полный разрыв между двумя веками – настоящим и грядущим. У пророков такого нет, зато есть в повествовании о потопе (4 Езд. 3:8– 11; Енох 10:1-18; 83:1– 9; 1 Сивил. кн. 125-282 и т. д.). Согласно апокалиптикам, сначала должен быть уничтожен старый мир (как и во дни Ноя), а затем будет сотворен новый. В то же время мы видим, что эсхатология Моисея и пророков в большей степени ориентирована на постепенное наступление конца и постепенное преобразование нынешнего мира в более лучший. Если говорить о пророках, то, пожалуй, ближе всех к идее
