есть в течение сорока лет после основания государства Израиль; см. с. 43 названной книги). Взгляды Линдси оказали влияние на миллионы людей, а в некоторых кругах они не потеряли силы и по сей день. (note 7 Обстоятельный обзор взглядов Линдси, а также анализ их влиянияна современную мысль в Америке содержится в работе Поля Бойера, см.Paul Boyer, WhenTime ShallBeNoMore (Cambridge, Mass.: The Belknap Pressof Harvard University Press, 1992).) Таким образом, можно сказать, что творческая активность человека, занятого истолкованием библейской идеи конца мира, сама по себе бесконечна. Однако что же на самом деле говорит об этом Писание? Как нам определить, что, стремясь решить эту проблему, мы не сбились с пути? Мне думается, что, приступая к толкованию, многие исследователи исходят из определенных предпосылок, которые в итоге приводят к серьезным затруднениям. Они считают, что: 1) поскольку есть основания предполагать, что существуют определенные свидетельства нашего приближения к концу мира; 2) поскольку сама Библия говорит о конце мира, 3) следовательно, в Библии речь идет непосредственно о той ситуации, в которой мы сегодня находимся. Вооружившись такой установкой, эти исследователи начинают искать параллели между изречениями Библии и современными событиями. Остается добавить, что такой подход неизбежно ведет к разного рода эсхатологическим спекуляциям, примеры которых я описал в первой главе. Самый надежный путь к осмыслению проблемы в верном свете состоит в том, чтобы рассматривать библейское понимание конца мира в контексте самой Библии. Необходимо помнить, что Библия возникла в результате обращения Бога к человеку в определенное время и в определенном месте. Только тогда, когда мы увидим, как представляли конец мира люди, писавшие об этом под Божьим водительством, мы получим реальную возможность в какой-то мере правильно осмыслить ту вневременную эсхатологическую перспективу, которая доступна одному лишь Богу.
Проведя многие годы в исследовании Библии на ее оригинальных языках, я убедился, что, обращаясь к человеку, Бог всегда делает это сообразно времени, месту и обстоятельствам, в которых этот человек находится. Невозможно представить, чтобы житель древнего Вавилона или Египта мог иметь какие-либо видения о танках, самолетах, вертолетах или компьютерах. Библия учит, что Бог от начала уже знает о конце (см. Ис. 46:9, 10), однако в тех отрывках, где Он являет это знание, нет никаких признаков того, что Он хоть когда-нибудь пренебрег культурой, литературным стилем или менталитетом тех людей, которым открывал Себя. Библейские писатели, конечно, не всегда понимали обращенные к ним Божественные откровения. Это особенно верно в случае с Даниилом (см. Дан. 8:26, 27; 12:13). Когда речь заходит о библейских пророчествах, те, кто видит их исполнение, могут понять некоторые тексты лучше, чем те, кто их написал (см. Дан. 12:4). Однако, принимая это во внимание, читатель никогда не должен забывать, что содержание библейских откровений о конце мира всегда выражается языком, соответствующим времени, месту, культуре и обстоятельствам жизни писателя. Бог встречается с людьми там, где они находятся. Возьмем в качестве примера саму Книгу Даниила. Во 2-й главе мы читаем, что вавилонскому царю приснился страшный сон об истукане, состоящем из различных материалов, в основном из металлов. Этот истукан был разрушен камнем, превратившимся в гору. В главе рассказывается, как царь Навуходоносор совершенно позабыл свой сон, однако настолько разволновался, что потребовал от мудрецов, чтобы они не только истолковали его, но вообще напомнили, что же ему приснилось! Мы видим, как к нему приходит Даниил, еврейский пророк, который не только истолковывает сон, но и поясняет, что посредством сна Бог решил поведать царю о смене царств вплоть до конца мировой истории. Интересно, что в 7-й главе Даниилу было видение на ту же самую тему, однако здесь последовательная смена царств предстает в виде описания фантастических ужасных зверей. Почему такое различие? Царю языческому государства были представлены в виде истукана, и это естественно, поскольку земные царства казались ему блистательным подобием тех богов, которым они служили. Еврейскому же пророку эти царства предстали так, как он их и воспринимал, то есть как ужасные, кровожадные звери, угнетающие и уничтожающие его народ. Чтобы донести до этих людей свои планы на будущее, Бог использовал язык и культурное окружение каждого из них. Могло ли быть иначе? Слова, которыми пользуются люди, и их значения являются результатом их прошлого опыта. Даже когда мы говорим о будущем и стремимся охарактеризовать грядущие события, мы используем язык нашего прошлого. Библия свидетельствует: когда Бог хочет что-то сказать о будущем, дабы соделать Свою весть более действенной, Он использует язык, культуру и опыт тех людей, к кому обращается. Поэтому, когда ветхозаветные писатели рассказывают об исходе Израиля из Египта, они используют язык, напоминающий читателю повествования о творении и о потопе. Как Ной, так и Моисей были спасены с помощью «ковчега», покрытого смолой (см. Исх. 2:3; Быт. 6:14). Как во время исхода, так и в момент творения Божественное присутствие осветило тьму (см. Исх. 13:21; Быт. 1:3-5) и разделило воды (см. Исх. 14:21; Быт. 1:6-8). Общим для всех трех описаний является использование выражения «суша» (см. Ис. Нав. 4:18 и Исх. 14:21,29; Быт. 8:11, 13 и 1:9, 10) и заповедь «плодитесь и размножайтесь» (см. Исх. 1:7; Быт. 9:7; 1:28). Подобно тому как в описании исхода упоминаются прежние Божественные деяния, вавилонское пленение описывается с помощью языка, характерного для описания творения и исхода. Язык творения является, в частности, образцом для пророка Исайи (см. Ис. 65:17-19) и Даниила (см. Дан. 7:1– 14). Исход также предстает как образец для Осии (см. Ос. 2:8-15), Михея (см. Мих. 7:15-20), Исайи (см. Ис. 4:2-6; 11:15, 16; 43: 16-19) и прочих. Точно так же пророчества, касающиеся Мессии, представляют Его как пророка, подобного Моисею, сына Давида и священника по чину Мелхиседека. В каждом случае для того, чтобы явить Свою волю или поведать о Своих замыслах о грядущем, Бог использует язык прошлого. Поэтому не стоит удивляться, если в видениях Книги Откровение нет вертолетов, космических кораблей, компьютеров и атомных бомб. Вместо этого они исполнены образов, которые по отношению к Новому Завету являются прошлым, то есть образов ветхозаветных. Видения Апокалипсиса, несмотря на то, что они исходят от самого престола Божьего, приобретают форму, сообразную времени, месту и обстоятельствам того, кто пишет богодухновенный текст, то есть Иоанна. Язык прошлого опыта Церкви используется для описания будущего. Итак, Библия была написана на языке, который абсолютно отличался от нашего, в совершенно ином месте и в другое время. Однако в эпоху осознания приближающегося конца света нам очень легко усмотреть в библейских текстах именно теперешнюю ситуацию вместо той, в контексте которой изначально была сообщена Божья весть. Нелегко удержаться от соблазна увидеть в тексте то, что нам хочется. Лучший способ удержаться от естественной склонности подгонять библейский текст под наши собственные установки состоит в том, чтобы научиться выявлять его изначальный смысл. Это не означает, однако (и об этом мы уже упоминали), что библейский писатель или те, к кому он обращался, полностью понимали Божий замысел о грядущем. Но
