Отец и сын

«серость», не способную произнести что-нибудь вразумительное. Очевидно, не хватает запаса прочности воли (недостаточная уверенность в себе), чтобы бороться за сохранение роли лидера. И наступает период апатии. И в семейной жизни и на работе. Это же было и в школе и в институте. На пятом курсе уже никто и не помнил, что я когда-то активно участвовал в факультетской жизни. В то же время на вечере, посвящённом десятилетию окончания университета, после приёма алкоголя все сокурсники приняли моё лидерство.

По-видимому, в период опьянения ощущение внимания окружающих является своеобразным допингом для проявления лидерской функции (правда, в присутствии Нины такое стало происходить редко). Плох не сам факт лидерства, а его гипертрофированная форма. На следующий день бывает стыдно и, к тому же, нередко после такого лидерства появляются недоброжелатели.

По-видимому, функция лидерства лучше всего выполняется у меня со студентами… Правда, при работе со студентами, функция лидера вручается каждому преподавателю в отделе кадров при приёме на работу.

Самый негативный момент ленинградского времяпровождения обращение к профессору О.Ф.Гинзбургу (куратор группы ФПК) по поводу докторской диссертации. Не пытаясь выслушать суть темы или уровень выполнения, Гинзбург начал рассуждать на тему, почему все приезжающие с периферии стремятся защищать докторские диссертации. Обращался ещё кое к кому, но снобизм профессоров известной национальности (других в «техноложке» не держали) удручающий. Окончательно понял, что на докторской диссертации надо «ставить крест».

В мае-июне 1976 г. лечил радикулит в Цхалтубо (10 км от Кутаиси). Много впечатлений. Лечебные бассейны Сталина, Берия. Взятки лечащего врача за направление на те или иные процедуры, в ту или иную водолечебницу (существуют бассейны, где одновременно до сотни человек принимают процедуры, а есть индивидуальные). Богатейшее грузинское кладбище с очень скромной частью для похорон русских. Отличное дешёвое вино. В Кутаиси дважды ловил карманников, залезавших мне в карман.

В июле был со студентами на практике в Ангарске. Гигантский нефтехимический комбинат, ещё работают несколько промышленных установок, вывезенных после войны из Германии. В городе отчётливо чувствуется присутствие «химии», иной раз дышать нечем. Электричка регулярно ходит в Иркутск. Старинный сибирский город, напоминающий Томск. Главное впечатление месяца Байкал!

В субботу повёз на Байкал 35 студентов (двое ребят) в район Слюдянки. Прелесть неописуемая. Перед поездкой купил набор юному рыболову. В качестве наживки использовал кузнечиков (оказывается, дождевых червей рыбаки возят из Иркутска). И что бы Вы думали? В течение 20-ти минут поймал трёх омулей, да попались такие приличные, что первый крючок разогнул. К счастью, леска была совершенно новая и выдержала. Получилось целое ведро отличной ухи. Кстати, невдалеке рыбачил какой-то «абориген» со спиннингом и за 2 дня поймал всего 4 штуки. Я был очень доволен, но больше ничего не поймал. Вся наша группа выглядела сверхэкзотично. Не было ни одного рюкзака, всю поклажу, провизию несли в сетках, сумках. Но впечатление великолепно!

Ещё раз на Байкале были в районе рождения Ангары (Листвянка). Добрались на автобусе (5 человек), провели полдня, попытались попасть в знаменитый лимнологический музей Байкала. К сожалению, в музей не пускают неорганизованных туристов. Назад добирались до Иркутска по Ангаре на «Ракете», дальше электричкой. Да, Байкал это одно из чудес света.

11 августа выехали с Ниной в Болгарию на 2 недели через Москву с её вонючей гостиницей «Восток». Из Софии шестидневный автобусный переезд по Болгарии до курорта «Солнечный берег». Мы за границей первый раз и многое было удивительно. По дороге по моему настоянию (в программе не было) остановились в Габрово и посетили музей юмора самое сильное впечатление поездки в Болгарию. Я впервые видел музей (4 этажа), специально построенный по профидю тематики экспозиций. Огромное количество оригинальных юмористических рисунков, фотографий, скульптур и других, вызывающих смех предметов, из многих стран мира. Есть Эффель, Бидструп, много неизвестных мне советских авторов…

На «Солнечном берегу» нас разместили в недостроенном здании. Вокруг пустырь. Море рядом, но подход только по щиколотку в песке. Никаких подводов (тротуаров) к морю нет. В довершении всего половину времени погода была скверная и мужики часами играли в преферанс на «пойло». Женщины бродили по магазинам.

Появились в Тюмени 3 сентября и я сразу же уехал со студентами на сельхозработы в Казанский район, к тому же назначен ответственным по району. Много времени провёл в переездах на перекладных из деревни в деревню, никаких автобусов внутри района не ходило. В основном это были грузовики, перевозящие зерно. Большинство водителей пьяные. Не забуду водителя гружённого зерном автопоезда (с прицепом), который ни стоять, ни ходить был не способен, а с рулём управлялся.

Дважды положительно отмечался в институтской газете «За инженерные кадры», в т. ч. о вынесении благодарности «за хорошую организацию работ и ударный труд на уборке урожая» (под большим секретом, чтобы не узнал Магарил, об этом меня предварительно уведомил один из членов парткома). Заслужил, наконец.

На городском собрании учёных Тюмени получил Почётный диплом и премию ВХО им. Менделеева за работу «Исследование слабых донорно-акцепторных комплексов ароматических нитросоединений с ароматическими углеводородами и ароматическими аминами», представленную на Всесоюзный конкурс по итогам 1975 года.

Прочитал копию первого письма генеральному директору Томского химкомбината В.С.Гетманцеву. Письмо весьма лирично и уже давно подобным стилем к официальным лицам не обращаюсь. Процитирую несколько фрагментов.

22.09.76 г.…Что я хочу? Должности начальника ЦЗЛ… Почему именно сейчас я к Вам обращаюсь? Во-первых, Вы сообщили, что с 1976 г. начнётся постепенный набор кадров. Во-вторых, ректорат института настойчиво «заталкивает» меня в творческий отпуск на написание докторской диссертации. И хотя материала достаточно у меня есть глубокое внутреннее убеждение, что на практической работе смогу сделать значительно больше полезного…

Заключение. Можно полагать, что принятие положительного решения маловероятно. Однако знание современных физико-химических методов анализа и современной аппаратуры позволяет надеяться, что при комплектовании и оборудовании ЦЗЛ был бы небесполезен. Национальная принадлежность гарантия систематичности и порядка в лаборатории.

Виктор Стефанович! Убедительно прошу Вас ответить (независимо от содержания), так как от этого полностью зависят мои дальнейшие планы…

В день набора этих строк исполнилось ровно 20 лет со дня отправки рукописного ответа Гетманцевым, приглашавшем в ноябре на личную встречу «для решения затронутых вопросов по месту чтобы потом отсутствовал повод для разочарований».

В октябре переехали в трёхкомнатную квартиру. Район похуже, но всё-таки на комнату больше.

Возникла заминка в контактах с Гетманцевым, вызванная очередной попыткой выйти на столичную научную элиту.

В Риге познакомился с профессором из института химической физики (Черноголовка) Михаилом Львовичем Хидекелем, работавшим в научной области, соприкасающейся с моей. Начали разрабатывать планы совместных работ, в т. ч. с использованием совместных дипломников и аспирантов. В мае отправил Хидекелю письмо о согласовании с ректоратом ТИИ выделения одного аспиранта с 01.02.77 г. (официальный руководитель М.С.Захаров), нескольких дипломников. Кроме того 2–3 дипломников обещали в Тюменском университете. Возвращаясь из Болгарии посетил Черноголовку и лично обговорил с Хидекелем детали совместной работы.

Ближе к утверждению тем дипломных работ опять возникли проблемы с Магарилом. В качестве декана категорически отказывается утверждать мои темы, как непрофильные специальности. Конфликт вспыхнул вновь. Пришлось идти к ректору, что-то объяснять про командировку дипломника и эксперимент в Черноголовке, тот разрешил использовать одного из подобранных мной дипломников ленинского стипендиата Сушко.

К сожалению, с таким трудом пробитая совместная работа с Черноголовкой закончилась конфузом для меня, практически в ТИИ незамеченном. Через неделю после прибытия студента в Черноголовку