— Больше всего на свете! — воскликнул я. — Да как я могу желать чего-либо иного, если леди Моник больна?! Мы должны помочь ей!
— Да, конечно! — Дюпон вытащил из кармана знакомую мне фигурку дельфина и сразу повесил ее мне на шею. — Не спрашивай, как она у меня оказалась. Расскажу как-нибудь потом. Пока знай одно: когда дельфин коснется твоей кожи, вспомни Моник, почувствуй, как сильно ты хочешь ее видеть.
— А потом? — я развязал шейный платок и прижал дельфина к груди. — Что потом?
Кожу несильно кольнуло, потом дельфин стал теплым.
— А потом попробуй сказать мне, что делать, — сказал француз, пристально глядя мне в глаза. — Как отыскать Моник?
Как объяснить, что со мной происходило? Минуты не прошло, как я уже точно знал, в каком направлении «Ла Навидад» следует идти, чтобы приближаться к Моник. А еще я просто физически почувствовал, что она стремительно удаляется. И это было больно, у меня закололо в сердце. Никогда я так не стремился оказаться рядом с ней! Мое желание будто бы тысячекратно усилилось в один миг. Если бы на моем пути стояли сотни вооруженных воинов, я кинулся бы в бой. Если бы я был на берегу, я связал бы два бревна и бросился в океан. И знал, что победил бы! Но, к счастью, теперь в моем распоряжении был целый корабль.
— На починку, хоть небольшую, нужно еще несколько часов… — выговорил я, когда обеспокоенный Дюпон потряс меня за плечи. — Раньше нам не пойти достаточно быстро. Он увозит ее, мсье Клод! Негодяй увозит ее!
— Курс! — потребовал Дюпон и я увидел, каким бешеным, жадным огнем горят его разноцветные глаза. — Дай мне курс!
— Они идут на восток, к Наветренному проливу! — не зря я успел ознакомиться с некоторыми картами Ван Дер Вельде. — Нам нужно туда, как можно скорее! Мачту можно чинить и на ходу!
— Черт с ней, с мачтой!
Дюпон в мгновение ока вытащил меня на палубу и поволок к компасу. Стоявший рядом со штурвалом Ван Дер Вельде вопросительно посмотрел на него.
— К Наветренному проливу! — крикнул француз, бросил взгляд на компас и послюнявил палец. — Ветер меняется, капитан! Ветер меняется, он уже почти попутный!
— Ну, и ни к чему, чтобы он лупил нам прямо в корму, — хмыкнул бородач. — Значит, Джон, ты теперь знаешь, куда нам идти?
— Да, и я умоляю вас, капитан, командуйте скорее! Вы обязаны их догнать!
— Я? Обязан? — в голове Ван Дер Вельде эти два слова явно никак не связывались. — Я, мальчик, не обязан, а хочу их догнать. И догоню, тысяча чертей! — он закрутил штурвал. — Вот только какого рожна их понесло назад к Эспаньоле?..
— Пролив! — напомнил Дюпон. — Они пойдут на север, я уверен!
Корабль лег на нужный, безумно нужный мне курс. Но Моник продолжала удаляться, и я чувствовал эту странную душевную муку. Не в силах стоять на месте, я неуверенно двинулся вперед и вскоре оказался возле бушприта.
— В море только не прыгай! — посоветовала мне Кристин и кисло усмехнулась. — Корабль не обгонишь.
— Они уходят от нас все дальше… — беспомощно пролепетал я. — Все дальше.
— Наверное. Однако ветер крепчает! — Кристин по-матросски лихо сплюнула далеко за борт и проследила за судьбой плевка на поверхности воды. — Мы неплохо разгоняемся, Джон. Так значит, с помощью какой-то штучки ты обзавелся разноцветными глазами и теперь видишь ими, где сейчас ваша распрекрасная Моник?
— Да! То есть нет… — я едва вспомнил, о чем меня предупреждал Дюпон. — Теперь я знаю, где находится клад, за которым спешит Гомеш, и могу отвести туда «Ла Навидад» без карты!
— Тебе и компас не нужен, как я погляжу! Интересно лишь, отчего Клод сам этим не занялся?
— Оттого, что это невозможно. И давай поговорим об этом в другой раз! — Дюпон встал рядом с нами. — Все же «Пантера» очень быстроходна, и гнаться за ней придется долго. И починка продолжается… Капитан вечером будет говорить с командой о новом «охотничьем соглашении». Но тебе, Джон, там присутствовать не обязательно. Я сам позабочусь, чтобы ты получил свою долю. Иди-ка в каюту и приляг — у тебя не слишком здоровый вид.
— Новое «охотничье соглашение»? — Кристин даже присвистнула. — Похоже, папаша не знает, куда плывет, и хочет заранее подстраховаться!
Дюпон увел меня с носа корабля и вернул в каюту. Это было трудно, но я и сам понимал, что торчать у бушприта все плавание — невозможно. Да и легче мне там не становилось. Моник по-прежнему удалялась.
Зато ее брат был чрезвычайно доволен.
— Ветер крепчает, Джон! И я уверен, что не ослабнет до тех пор, пока мы не достигнем цели! Прости, я должен тебя оставить. Если не возражаешь, пришлю Роберта — пусть он присмотрит за тобой.
Когда за французом закрылась дверь, я подошел к зеркалу. Вид у меня и правда был, как у больного лихорадкой. Глаза ввалились, сам я будто высох, от напряжения в шее чуть тряслась голова. Я чувствовал, что как только сниму с шеи дельфина, мне станет легче. Но тогда я потерял бы эту могучую связь с Моник, перестал бы ее чувствовать… Опустившись на койку Янычара, я попытался сосредоточиться, но не смог — все мои мысли были очень далеко. Пришел Роберт, попробовал разузнать что-нибудь, но я лишь попросил его не надоедать и лег, уставившись в потолок. Так время тянулось до вечера, и я постоянно чувствовал, как все дальше и дальше от меня уходит Моник. Ниточка, тянувшаяся к ней из моего сердца, становилась все тоньше, все болезненнее, но оборваться не могла. Потом пришли Янычар и Мерфи, забрали свои вещи, что-то ворча про «оборзевших мартышек» — капитан Ван Дер Вельде приказал оставить за мной и Робертом всю каюту.
Ночью я не спал, а лишь время от времени впадал в нездоровую, полную смутных кошмаров дремоту. В один из таких припадков, делавших меня только слабее, я увидел Прозрачного.
— Дельфин у тебя — это хорошо! — сказал он. — Это самое главное. Теперь мы сможем обо всем поговорить.
— Я не хочу разговаривать! Я хочу увидеть Моник, даже если это будет стоить мне жизни, вот и все. Уходи.
— Тебе так плохо оттого, что цель удаляется, — Прозрачный присел рядом и я перестал понимать, сплю или бодрствую. Веселое похрапывание Роба с соседней койки я тоже прекрасно слышал. — Дельфин ведет тебя к цели, и если бы этой целью был, скажем, далекий остров, то с каждой милей ты становился бы сильнее. Но ты следуешь за женщиной, которая убегает… Что ж, пусть так. Главное, помни: когда ваш корабль начнет нагонять их, тебе полегчает. А до тех пор держись.
— Когда, когда я ее увижу? Сколько мне ждать, пока хотя бы парус не покажется?! — почти закричал я.
— Вы встретитесь нескоро и очень далеко отсюда, — уверенно сказал Прозрачный. — Потому что твоя истинная цель не женщина, а остров, покрытый дубовым лесом. Там, где Демон сторожит Башню Сатаны, ты поймешь свое предназначение…
— Уходи! — взмолился я. — Уходи, я не хочу слушать о демонах и Сатане, я и так вот-вот сойду с ума!
Вместо ответа он вдруг быстро протянул свою призрачную руку и ухватил холодными пальцами цепочку на моей шее. Миг — и фигурка дельфина закачалась над моей грудью, не касаясь кожи. Я хотел схватить ее, но вдруг почувствовал, как чудовищная тяжесть отпустила меня. Сразу захотелось спать.
— Нет, не спи! — приказал Прозрачный. — Часто так делать нельзя — ветер ослабнет, и Моник уплывет еще дальше. Но иногда можешь понемногу отдыхать. Попроси Роберта, чтобы он следил за тобой. Он твой друг, он поможет. Но не спи! Послушай меня еще немного. Дельфин направляет все стихии на пользу тебе, чтобы…
— Кто ты? — это я должен был выяснить с самого начала. — Кто ты такой? Человек, демон, морской черт? Что случится, если я тебя перекрещу?
— Ничего не случится, можешь попробовать, — Прозрачный не испугался, и мне стало спокойнее. —
