еще больше поразит то, что президент Рузвельт, который кстати был евреем и коммунистом, заклятым врагом Британской империи, неоднократно заявлял, что он желает разрушения Британской империи. Его сын, полковник Эллиот Рузвельт, говорит об этом совершенно недвусмысленно в своей книге «As He Saw It» (Как он это видел), которая недавно вышла в США. На стр. 19-28 полковник Рузвельт говорит нам, что в августе 1941 г. его отец, сказав, что он едет на отдых с рыбной ловлей, на самом деле поехал на встречу с Черчиллем, которая состоялась на военном корабле у берегов Ньюфаундленда. Там также присутствовали лорд Бивербрук, Едвард Кадоган, лорд Червел (наст. имя Линдеман) и Аверрел Харриман.
На стр. 35 он приводит слова своего отца, который сказал — «После войны ...должна быть установлена наиболее возможная свобода торговли, без искусственно созданных барьеров. Черчилль тогда упомянул торговые соглашения, существовавшие в Британской империи, на что Рузвельт ответил, что он их и имеет в виду. «Это из-за них люди Индии, Африки и Ближнего Востока настолько отсталые. Я не верю, что мы можем вести войну против фашистского рабства и в то же время не прилагать усилий для освобождения людей мира от колониального владычества. Мир не может основываться на деспотизме.» [9]
Разговор на эту тему достиг такой точки, что Черчилль воскликнул — «Господин президент, я считаю, что Вы хотите покончить с английской империей!»
Вполне естественная реакция Черчилля, учитывая, что Рузвельт говорил об «освобождении» Индии, Бирмы, Египта, Палестины, Индокитая, Индонезии, Африки.
На стр. 115 полковник Рузвельт приводит слова своего отца, который говорил ему — «Американцам не пришлось бы умирать ни тихоокеанском театре если бы не близорукая жадность французов, англичан и датчан.» Но совсем не эти причины давались официально американским людям как причина, почему США ввязались в войну. В Англии же линия правительства, оправдывающая их курс на войну была «защита империи от Гитлера», хотя их империю следовало бы защищать от Рузвельта, а не от Гитлера.
На стр. 116 сын Рузвельта приводит еще одну выдержку из сказанного его отцом на тему Британской империи. «Когда мы выиграем войну, я позабочусь, чтобы США не были втянуты ни в какие планы, которые будут способствовать Англии в ее имперских амбициях.»
А несколько страниц ниже — «Я пытался довести нашу позицию до Уинстона и других, что они не должны считать, что мы в этой войне для того, чтобы помочь им сохранить свою архаическую идею империи».
«Тому, кто ест с дьяволом из одного котла, нужна длинная ложка» — гласит пословица. Черчилль, этот исполнитель еврейских планов, вдруг обнаружил, что он играет вторую скрипку, а первая доверена их другому агенту, который, кстати даже и не пытается маскировать свои намерения в отношении Британской империи.
Карл Маркс, их ранний «Моисей», осудил империю еще тогда, а в 1941 г. лишь оппоненты иудаизма и марксизма, такие как Гитлер, были готовы защищать чужую империю, которую они считали основой христианской цивилизации.
Но несмотря на то, что Черчилль иногда вспыхивал после замечаний Рузвельта об империи, это, тем не менее, не помешало ему быть его «преданным адъютантом», как он выразился в Палате Общин.
Как это возможно, чтобы премьер министр независимого государства Великобритании мог быть «преданным адъютантом» президента чужой страны, который поставил себе цель разрушить Британскую империю, г-н Черчилль не объяснил.
В другом случае г-н Черчилль сделал туманное замечание — «Заправлять ликвидацией Британской империи не является частью моих обязанностей.»
Разумеется нет! В его обязанности также не входило объявлять себя «преданным адъютантом» того, кто в открытую объявлял, что и его планы входит уничтожение империи. Но он, тем не менее, этим занимался весьма усердно, еще когда он был министром обороны, он вел секретный обмен информацией с Рузвельтом за спиной Чемберлена, используя для этого шифровальный отдел Адмиралтейства.
В моем заявлении членам Палаты Общин относительно моего ареста (см. дополнение I) я выразил причины, которыми я руководствовался, когда я принял решение ознакомиться с секретными документами американского посольства на квартире Тайлера Кента в последние недели пребывания у власти Чемберлена. [10]
Первые из тех причин были следующими:
1. Как и многие другие члены обеих палат Парламента, я хорошо знал, что среди организаций и групп, как в Англии так и за границей, занятых подрывом отношений между Англией и Германией, организованное еврейство играло ведущую роль.
2. Я знал, что США превратились в мировой центр еврейства. Неопровержимые факты, проливающие свет на это, появились в книге профессора Чарльза Биэрда (Beard) «President Roosevelt and the Coming of the War» (Президент Рузвельт и приход войны), которая была напечатана в 1948 г. (Yale University Press). Эта книга, написанная профессором с мировым именем, является приговором Рузвельту по трем обвинениям.
Первое это то, «что Рузвельт был избран потому, что люди поверили его предвыборным обещаниям не втягивать США ни в какую европейскую войну». Второе это то, что он предательски отошел от своих обещаний, более того, он нарушил международные законы о нейтралитете, а третье это то, что он своими действиями совершил эскалацию войны, переведя ее из холодной в настоящую, когда он послал Японии ультиматум, результатом которого могла быть только война.
Из множества его обещаний не ввязываться в войну, мы процитируем лишь два — «Я это уже говорил, но я повторю эти слова опять, и опять, и опять — ваши сыновья не будут посланы ни на какую войну за рубежом!» Он это сказал в Бостоне 30 октября 1940 г. А 29 декабря он сказал — «Вы поэтому можете пригвоздить любые разговоры о посылке армий в Европу как ложь.»
Профессор Биэрд дальше показывает, что в то время как Рузвельт делал эти речи, он попирал международные законы о нейтралитете, в интересах тех, кто вел борьбу с позиции мирового еврейства. Двумя главными типами неактивного вмешательства были посылки морских конвоев с боеприпасами и другими военными грузами в Англию, а также Ленд-Лиз.
Оставив в стороне наши чувства как англичане, которые мы, естественно, испытывали, получая помощь из американских арсеналов, а также их перевозку флотом США, эти два решения, принятые Рузвельтом, противоречили обещаниям, которые он дал американским людям; они также нарушали международные законы о нейтралитете.
Некоторые представители в Конгрессе выразили свою озабоченность этими действиями президента. У. Бурдик (U. Burdick) из Северной Дакоты сказал — «Вся эта наша помощь Англии может кое-что означать... Продавать ей товары это одно дело, но если мы также их и переправляем на наших кораблях, то это совсем другое, из-за этого может произойти война!»
Представитель Хью Патерсон (Hugh Patterson) из Джорджии сказал — «Это является частью агрессивной войны!»
Представитель Шорт (Dewey Short) из Миссури сказал — «Невозможно быть наполовину в войне, а наполовину вне войны. Это можно приодеть, замаскировать (он имел в виду Ленд-Лиз), побрызгать духами, но вонь этой ситуации все равно не скрыть.» Представитель Филип Беннетт от Миссури, заявил — «Из всего происходящего неизбежно только одно заключение, это то, что президент готовится к активному военному вмешательству, если такое вмешательство будет нужным для того, чтобы победить Германию и ее союзников. Но президент говорит, что наши ребята не будут посланы за границу. Это ложь, господин председатель. В то время когда я произношу эти слова, наши корабли оборудуются для перевозки войск. Жетоны для опознавания убитых и раненых штампуются компанией Баллантайн (W.C.Ballantyne) из Вашингтона.» Профессор Биэрд приводит доказательства по своему третьему обвинению, приводя массу материала, он показывает, что Рузвельт вынудил Японию начать войну, послав ультиматум, в котором он требовал немедленного выполнения условий, которые никогда не могли бы быть приняты никакой страной.
«Меморандум, который сенатор Холл (Hull), по указанию Рузвельта передал японскому правительству 26 ноября 1941 г., представлял из себя максимальные условия американской политики на Тихоокеанском театре.»
