Таня с Романом весело переглянулись, и она пощекотала Тёмку, который уже успел закрыть глаза.
— Хитрюга.
Баринов наклонил голову и поцеловал её и одними губами проговорил те слова, которые она ждала весь сегодняшний вечер.
— Я тебя люблю…
На следующий день
— Вы сегодня прямо сияете, Татьяна Николаевна!
Самойлова улыбнулась своей секретарше и кивнула.
— У меня есть для этого повод. Очень веский.
— И что это за повод, интересно?
Она обернулась и несколько стушевалась, увидев Бориса. Пожала плечами.
— Просто хорошее настроение.
— Даже завидно, — вздохнул он. — Это, наверное, здорово — быть источником твоего хорошего настроения.
Таня умоляюще посмотрела на него, понимая, что секретарша ловит каждое их слово, хотя и делает вид, что не слушает.
— У меня просто хорошее настроение, — тихо повторила она. — Просто так.
— Ну, конечно, — скептически усмехнулся Стержаков. — Конечно, просто так.
Она улыбнулась ему ничего не значащей улыбкой и прошла в свой кабинет. Как же всё-таки ей неудобно перед Борисом.
А ещё больше неудобно из-за того, что приходится чувствовать себя виноватой за собственное счастье. Потому что именно сейчас, в последние дни, она, наконец, поняла, как это самое счастье выглядит, и с чем его едят. Едят его за завтраком с любимыми людьми. Любимым мужчиной и любимым ребёнком. И больше уже ничего не надо.
И как это легко, раздвинуть тёмные тучи прямо руками, чтобы добраться, наконец, до своего счастья и любви. А она этого не смогла понять шесть лет назад. Тогда думала об обидах, боли, гордости, а о счастье и любви в последнюю очередь.
Глупо.
Но сейчас нельзя себя не в чём винить и укорять, надо строить своё будущее. Свою семью.
А у неё обязательно будет семья. Она уже у неё есть.
Даже работать сегодня не могла, в голову ничего не шло. А надо было. Надо было быстро взять себя в руки, сделать всю работу и ехать за Артёмом, забрать его из школы.
А потом целый вечер дома — дома! — наслаждаясь покоем и этим самым долгожданным счастьем.
Татьяна в какой-то момент поймала себя на мысли, что опять не работает, а сидит, подперев подбородок рукой, и мечтает. И испугалась, когда в дверь постучали. Спохватилась и засуетилась, пытаясь принять вид очень деловой и занятой женщины.
— Татьяна Николаевна, к вам посетитель, — не очень уверенно проговорила секретарша. — Говорит, что он по личному вопросу.
Татьяна кашлянула в сторону и заинтересованно посмотрела.
— Кто?
А за спиной секретарши возник Баринов.
— Я.
Она вдруг задохнулась и разулыбалась, и не сразу сообразила, что надо взять себя в руки.
Роман вошёл в её кабинет и закрыл за собой дверь, прямо перед носом любопытствующей секретарши. Повернулся к Тане и тоже улыбнулся.
— Решил посмотреть, где ты работаешь.
Она растерянно смотрела на него.
— А я думала, ты сегодня очень занят… Ты же говорил…
— Я решил всех послать. Ругаться не будешь?
— Я? Почему я должна ругаться? Рома, ты хочешь кофе? Ты ел?
— Успокойся, — рассмеялся Баринов и сел на стул напротив неё. А потом протянул руку и прикоснулся к её руке. — Работаешь?
Она кивнула, и сама взяла его за руку.
— А я о тебе думала.
— А я о тебе, — порадовал он. — Поэтому и приехал.
— Здорово.
Он кивнул и засмеялся каким-то своим мыслям. А Таня спохватилась.
— Рома, мне надо ещё немного времени, я сейчас закончу. И можно поехать пообедать. Или тебе на работу надо?
— У меня сегодня выходной, — повторил Баринов.
— Тогда Тёмку заберём и поедем, да?
Роман о чём-то задумался, смотрел на неё с непонятным томлением, но кивнул.
— Хорошо. Только я с тобой поговорить хотел.
— Поговорим, — согласилась Татьяна. — Дай мне двадцать минут… и я…
— А у меня разговор секунд на тридцать.
— Да? — удивилась она. — Хорошо, давай сейчас. Или всё-таки потом?
Он только успел пожать плечами, как в кабинет, после короткого стука вошёл мужчина.
— Тань, что с документами? Готово? Там Савельев на линии, хочет срочно знать результат. — Увидел Баринова и даже запнулся.
Татьяна быстро отдёрнула руку и смущённо посмотрела на Бориса.
— Почти готово. Я сейчас… заканчиваю уже.
Стержаков сильно нахмурился, разглядывая Романа.
— Понятно… — недовольно протянул он, а Баринов без малейшего намёка на беспокойство откинулся на стуле и даже улыбнулся.
— Здравствуйте.
Стержаков кивнул.
— Добрый день.
Татьяна хотела их представить друг другу, но потом передумала — поняла, что им это не нужно. Двое мужчин, которые тут же встали в позу, почувствовав в другом соперника.
Борис сунул руку в карман брюк и настойчиво глянул на Таню.
— Может, ты с Савельевым поговоришь сама? Раз уж у тебя ничего не готово.
Она с сожалением посмотрела на Романа.
— Я недолго. И поедем, хорошо?
Баринов хотел что-то возразить, как ей показалось, но она уже поднялась и взяла документы.
— Я быстро, — шепнула она и вышла из кабинета, а Борис, напоследок наградив соперника выразительным взглядом, следом за ней.
Роман сомневался всего секунду, может даже полсекунды, а потом встал и вышел за ними.
— Таня, — окликнул он её довольно громко, — вообще-то я хотел тебя попросить выйти за меня замуж. Но если ты занята, я домой поеду. Или в машине тебя подождать могу.
Она остановилась так резко, что Стержаков на неё едва не налетел, но на Баринова обернулся так же быстро и посмотрел также ошарашено, как и Татьяна. Та смотрела на Романа во все глаза, и ей даже захотелось головой помотать, чтобы прийти в себя от удивления. Неужели он серьёзно?
Посмотрела на Бориса, встретила его ошалелый взгляд, а потом, как во сне, сунула ему в руки документы. Её секретарша почти выпала из-за стола, стараясь всё разглядеть и услышать, но Таня этого даже не заметила, смотрела только на Баринова. Хотя, сейчас на него смотрели все.
