Юля прекратила рисовать и задумалась.
— Если я нарисую зайчика, учительница точно не поверит, что это ты рисовал.
Антон беспечно махнул рукой.
— Она и так не поверит.
Алексей фыркнул от смеха, но головы не повернул, только Ксюшу начал укачивать интенсивнее. Правда, спать она совсем не собиралась, сосала соску, и время от времени взмахивала ручками. Антон тем временем перебрался к Марине на руки и с нетерпением ожидал, когда Юля закончит рисунок. Потом откинулся назад и обнял Марину за шею.
— Можно в компьютер поиграть?
— Нельзя, — ответила за Марину Юля, не отрываясь от рисунка, — ты наказан на неделю. Забыл?
Антон посмотрел на неё рассерженно, но что-либо говорить поостерёгся, боясь, как бы она не передумала ему помогать. А Марина поцеловала его и шепнула на ухо:
— Можно, но недолго. Пока папа не вспомнил.
— Здорово! — Антон соскользнул с её колен и унёсся в комнату, а Юля покачала головой и заявила:
— Нельзя так баловать детей.
— Говори тише, — попросила Марина и посмотрела на Алексея, который смотрел телевизор. И не могла видеть, как Асадов усмехнулся краешком губ, и удивлялся тому, что Марина, кажется, всерьёз верит, будто бы он ничего не слышит и не замечает. Маленькие ножки молотили по его руке, Ксюша улыбалась, и Алексей сосредоточил всё своё внимание на ней. Погремел погремушкой, пощекотал, поцеловал и замер, когда услышал Юлин выразительный шёпот:
— Он пригласил меня в кино! Можно я пойду, мам?
Асадов нахмурился, повернул голову и громко поинтересовался:
— Я не понял, кто пригласил тебя в кино?
Юля тут же возмущённо воскликнула:
— Папа, не подслушивай!
— А я не подслушиваю! Кто тебя пригласил в кино? — Марина кашлянула в кулак и отвернулась, а Алексей ещё больше нахмурился из-за этого.
— Саша Жигалкин!
— Это ещё кто такой?
— Это новый мальчик в их классе, — пояснила Марина.
— Мальчик? — ужаснулся Асадов и посмотрел на Юлю изумлённо. — А тебе ещё не рано с мальчиками в кино ходить?
Теперь уже изумилась Юля.
— Папа, мне двенадцать лет!
— Так и я о том же!
— Прекратите кричать, — шикнула на них Марина, — ребёнка напугаете. — Подошла и забрала у Алексея Ксюшу, прижала её к себе.
— Марин, я говорю серьёзно, никаких мальчиков!
— Мама, ну скажи ему!
— Тише, я сказала.
Юля топнула ногой и выбежала из комнаты, а Марина наклонилась к мужу и решила его пристыдить немного.
— Ты ведёшь себя ужасно.
— Что? Как ты можешь мне такое говорить?
— Очень даже могу, — кивнула Марина. — Что такого, если они сходят в кино, Алёш? Они же не одни пойдут, а с его родителями.
— И в чём разница?
— Перестань притворяться непробиваемым чурбаном. В том, что Юлю пригласил в кино мальчик, нет ничего плохого.
— Конечно, ничего плохого! Года через три-четыре…
— Года через три-четыре они вряд ли пойдут с родителями, так что у тебя фантастическая возможность завязать с дочерью доверительные отношения.
Он обернулся и посмотрел на Марину в упор.
— Марина, — понизив голос, проговорил Асадов, — ей двенадцать лет!
— Я помню. Так что, я иду успокаивать ребёнка?
— У тебя странные понятия о детстве, милая моя. Как успокаивать — так она ребёнок, а как в кино с мальчиком — так ей уже двенадцать лет. Как будто двадцать два!..
— Не ворчи, я тебя прошу. Держи Ксюшу. — Марина передала ему ребёнка, наклонилась и Лёшку поцеловала, прежде чем уйти. Он не проникся, расстроено вздохнул и посмотрел в детское личико.
— Ты у меня умницей вырастишь, правда? Ты не пойдёшь с каким-то мальчишкой в кино, ты папу будешь любить больше, да, солнышко?
Юля вбежала в гостиную и бросилась ему на шею.
— Папа, спасибо! Я тебя обожаю!
Алексей только уныло кивнул. Говорить Юле больше ничего не стал, дотерпел до того момента, когда они остались с Мариной вдвоём. Дети уже улеглись, даже Ксюшу укачали и сами начали укладываться спать. И вот Асадов стоял у кровати, наблюдая за тем, как жена откидывает одеяло и взбивает подушки, и снова завёл разговор об этом мальчике.
— Кто он вообще такой?
— Первая любовь.
— Чья?
— Господи, Лёша, как с тобой иногда трудно. Не моя же.
— Мне всё это не нравится, так и знай. И запомни: если что — я был против.
— Вот спасибо тебе!
Он лёг в кровать, точнее, сел, сунув за спину подушку, и сложил руки на груди.
— И Соня тоже!.. Нашла себе мужа! Это надо же было догадаться, подарить семилетнему ребёнку столько денег! Тоже мне, режиссёр! Мозгов вообще нет. А я ведь ей говорил — посмотри, за кого ты замуж выходишь!
— Что-то ты разошёлся на ночь глядя.
— Разойдёшься тут…
Марина легла, отвернулась от Алексея, но зато прижалась к нему спиной.
— Мариш, может не отпускать Антона к ней на каникулы?
— Он и так мать видит только по телевизору.
— В этом не я виноват.
Они помолчали. Марина послушала немного, как муж пыхтит от возмущения, потом попросила:
— Алёш, ложись, хватит обижаться на весь мир… Ложись, я соскучилась.
Он посмотрел с интересом.
— Да?
Марина улыбнулась.
— Да. Ты бы давно заметил, если бы не пылал гневом.
Асадов съехал по подушкам вниз и прижался к жене.
— Сильно соскучилась?
— Сильно.
— А любишь сильно?
Марина перевернулась, приподнялась на локте и легко поцеловала его в губы.
— Сильно.
Они пару минут целовались, Марина обняла его покрепче, провела губами по щеке, которая стала уже немного колючей, а Асадов вдруг заявил:
