— Почему пока? — спросил Вартан. — Почему именно пятьдесят?
— Потому что в данный момент о природе явления нам не известно ровным счетом ничего. Мы можем только гадать. В таких условиях любые предположения равновероятны. Например: закроется или не закроется.
— Ты такой умный! Всегда терпеть не мог умников, — пробормотал Вартан, но возбуждение его уже спало. — И что же ты предлагаешь?
— По-моему, это очевидно, — сказал я. — Отсюда нужно немедленно уходить. Мы не готовы к возможным неожиданностям. О них мы ничего не знаем. К тому же, полагаю, мы и так уже собрали немало информации.
— Ну вот, наконец-то и от Профессора я услышал разумное предложение, — воскликнул Вартан. — Надеюсь, возражать никто не собирается?
— Лично я — нет! — сказал Костя, и мы все вместе посмотрели на Игоря.
Тот застыл в какой-то странной, неудобной позе, словно внезапный паралич охватил его на первом шаге.
— Игорь! — осторожно позвал Костя.
— Я их слышу! — свистящим шепотом сказал Игорь. — Они идут сюда! Они близко, совсем близко!
У Кости отменная реакция. К тому же он единственный из нас, кто умел правильно использовать ее именно в таких ситуациях.
— Все в кусты! — скомандовал он. — Залечь и ни звука!
Он умел к тому же и отдавать команды, которые должны были исполняться немедленно. Все мы — и Ёжик в том числе — одновременно прыгнули в кустарник, повалились наземь и затихли. Две минуты тишины разделили нас, оставив каждого под лучами чужого светила наедине со своими ощущениями. Я справился с эмоциями раньше остальных, но все равно не сомневался, что обезьяна, переместившись вдруг из африканского леса на ледяной панцирь Антарктиды, чувствовала бы себя намного уверенней.
А потом мы их увидели.
Они двигались колонной, возникнув словно призраки, слепленные из клочьев тумана. Восемнадцать силуэтов (на подсчет мне потребовалось менее секунды), принимавших по мере приближения к поляне все более четкие очертания. Существа вышли на поляну, и тогда я понял, что же напугало Игоря и Вартана во время их прошлого визита на Территорию. Двенадцать из восемнадцати действительно выглядели отвратительно — кошмарные твари с серой кожей, будто сошедшие со страниц комиксов о захватчиках- инопланетянах, жутковатая помесь обезьян и ящеров. Меня настигла волна ужаса, но это ощущение принадлежало уже не мне, а Игорю. Шестеро остальных, несомненно, были людьми. Высокие и беловолосые, издалека они казались похожими друг на друга, словно гвардейцы элитного императорского полка. Колонна приближалась, и в следующий момент я увидел то, что меня совершенно успокоило. Твари не представляли для нас угрозы. Они оказались пленниками или, скорее, просто стадом для белоголовых пастухов. На каждом из животных был ошейник из блестящего металла. Ошейники соединялись друг с другом метровыми цепочками-поводками. По обе стороны образованной живой цепочки шагали по трое белоголовых, вооруженных стержнями полуметровой длины, поблескивающими в лучах светила, словно никелированные. Странным было лишь то, что испуг и смятение Игоря отнюдь не уменьшились. Возможно, он просто не видел того, что заметил я, или пока не понял смысла происходящего. А потом я разглядел на серых существах нечто похожее на набедренные повязки и понял, что пленники не животные. Они, несомненно, обладали разумом, следовательно, были намного более опасными, и белоголовые понимали это не хуже меня.
Первое из скованных чудовищ вдруг запнулось и повалилось в траву, остановив движение всей цепочки. Ближайший из белоголовых шагнул к упавшему существу и нетерпеливо ткнул его стержнем. Однако падение, видимо, было вызвано не простой неловкостью. Существо попыталось подняться, но вновь бессильно опрокинулось на бок. Белоголовый обменялся с напарниками несколькими фразами и отстегнул упавшего от общей привязи. Потом схватил его за лапу и оттащил на пару метров в сторону. Последовал новый обмен короткими репликами. Белоголовый засмеялся и неторопливо поднял стержень, прицеливаясь в неподвижное тело. Мне стало совершенно ясно, что сейчас должно случиться, и, честно говоря, я не испытывал ни малейшего сочувствия к обессилевшей твари. Мои инстинкты были на стороне людей, разум лишь беспристрастно суммировал информацию, но в этот момент в события вмешался фактор, которого я не мог учесть.
С громким ревом, одинаково парализовавшим и нас, и чужаков, из кустов слева от меня выскочило чудовище. В длинном прыжке монстр сбил с ног белоголового, прокатился с ним в обнимку, в следующее мгновение оставил неподвижное тело и стремительно прыгнул на второго. Все это произошло настолько быстро, что белоголовые начали реагировать лишь после того, как двое из них были мертвы. Тем не менее у чудовища не было шансов на победу. Из вскинутой палки белоголового вырвался сгусток пламени. Монстр бросился в сторону, но заряд поразил его в бок. Монстр был еще жив, он попытался подняться и бессильно рухнул. Белоголовый снова прицелился, но добить противника не успел.
Почти над моей головой прозвучали гулкие хлопки. Они следовали с чрезвычайно короткими интервалами, словно автоматная очередь, и после каждого один из белоголовых безвольно складывался пополам и падал на землю. Спустя несколько секунд все было кончено. На поляну с пистолетом в руке выбежал Костя и помчался к беспомощно шевелившемуся на траве монстру. «Стой!» — хотел закричать я, но возглас мой умер, не родившись, потому что только теперь я увидел: перед нами вовсе не чудовище. Это был наш Ёжик. Я не заметил, как произошла обратная метаморфоза. Да и не понял: была ли она вообще. Опершись на локоть, Ёжик немного приподнялся и удивленно посмотрел на свой развороченный бок.
— Больно, — сказал он детским голосом.
Все время схватки скованные существа неподвижно просидели на земле в одинаковых склоненных позах, прикрыв головы лапами. Потом один из них приподнял голову, огляделся и осторожно вытянул конечность в сторону Ёжика.
— Суи, — произнес он. Именно произнес! Этот звук не был ни мяуканьем, ни рычанием. И, клянусь, интонация его была совершенно человеческой, что поразило меня столь же сильно, как и все произошедшее до этой минуты.
Я выбрался из кустов одновременно с Вартаном и Костей.
— Суи, — снова сказало существо, и вслед за ним те же звуки повторил сидевший рядом: — Суи!
— Суи! — проговорил следующий, а затем другой: — Суи! Суи!..
Когда миновал шок, вызванный встречей с тварями и страшной гибелью Лечи, отряд успел удалиться от разрушенной деревни достаточно далеко, чтобы не думать о возвращении. Но поглядывая на Джамала — единственного из них, кому посчастливилось стать обладателем драгоценного трофея, — каждого бойца рано или поздно охватывала досада за излишнюю поспешность. Их миссии ничуть не повредило бы, если бы Бессмертные потратили совсем немного времени для собственной выгоды. Никому из правоверных не возбранялось стать богатым. Ни Создатель, ни его пророк никогда не возводили бедность в достоинство. Конечно, жизнь воина сладка не только победой над врагом, но и ожиданием райских кущ, наполненных прекрасными девственницами, но кто возразит против того, чтобы начать знакомиться с традициями рая еще в этом мире, девственницы которого также вполне достойны внимания.
Эта досада рано или поздно обращалась на командира: именно он заставил их поспешить и не сделал даже попытки изловить в окрестном лесу две-три твари, чтобы выяснить, откуда здесь берутся изумруды. Ибрай все чаще ловил на себе неодобрительные взгляды то с одной, то с другой стороны, отлично понимая их смысл. Никто не заговорил с ним об этом напрямую ни во время марша, ни на стоянке. Отчасти потому, что все достаточно сильно устали, но также и по той причине, что закваска недовольства еще не достигла нужного градуса. Однако Ибрай был опытным командиром и не собирался дожидаться, когда это случится, и Ходжа увидит, что руководитель не способен держать отряд в подчинении.
Поэтому, когда на следующем переходе одна из двоек разведчиков, двигавшихся параллельным маршрутом, обнаружила еще одну деревню серых в стороне от главного направления их движения, Ибрай тут же распорядился повернуть. Услышав это, Бессмертные воодушевились. Обида на командира была
