заката романтического стиля. Как пишет историк русского балета В. М. Красовская, «если романтический балет эпохи расцвета привлекал сочувственное внимание Белинского, Герцена, Щедрина, то балет поры упадка для Щедрина и Некрасова уже не существовал как искусство, а являлся лишь одним из неприглядных «признаков времени»[166]. Действительно, для сурового реалиста и демократа Салтыкова балет в 60-х годах — одна из отрицаемых им форм «чистого искусства», запоздало романтического, далекого от народа, отвлекающего общество от насущных задач жизненной борьбы и потому, в конечном счете, реакционного. Как и в «Московских письмах» (см. наст. том, стр. 153–156), как и в ряде более поздних публицистических выступлений писателя, критика балета часто служит лишь средством критики спиритуализма, всякого философского идеализма вообще. В статье «Современные призраки», относящейся к апрелю 1863 г. и при жизни автора не напечатанной, например, прямо утверждается: «Пускай философы-идеалисты… сходят в первый балет, какой будет даваться на сцене. Они увидят, они с краской стыда почувствуют, что целую жизнь свою посвятили не чему иному, а именно только сочинению балетов» и т. д. (см. т. 6 наст. изд.). Так и в настоящей статье. Образ балетной «галиматьи» помогает сатирику высмеять «галиматью» философскую, с прямым прицелом в философа-идеалиста П. Д. Юркевича и подобных ему воинствующих врагов материализма.
Статья Салтыкова написана в разгар ожесточенной схватки «Современника» с Достоевским и его журналом «Эпоха» и вся пронизана полемическими выпадами в этот адрес. В перечне персонажей «балета» Салтыкова фигурирует «Эпохино семейство»; потому «семейство», что издатель «Эпохи» М. М. Достоевский умер в июне 1864 г. и его права перешли к наследникам. Салтыков высмеивает «почвенническую» идеологию журнала, как вид ретроградства. Расплывчатость призывов к сближению с «почвой», то есть с исконными началами русской жизни, он уподобляет чириканью стрижей. «Стрижами» же в системе полемических иносказаний Салтыкова выступают, кроме братьев Достоевских, также А. А. Григорьев, Н. Н. Страхов («Косица») и др. (подробнее о полемике Салтыкова с «Временем» и «Эпохой» см. в т. 6 наст. изд., прим. к статье «Литературные мелочи» и др.; см. в наст. томе стр. 611–612, 623–627, 636– 637, а также прим. к рецензии «О добродетелях и недостатках…»). Попутно Салтыков пародирует мнимо- обличительную журналистику «необулгаринского» толка, которая звала к реформистской «постепенности», усматривала корень зла во взятках и других нарушениях «безупречных» законов.
«Наяда и рыбак» — балет выдающегося романтического хореографа и танцовщика Жюля Перро на музыку Цезаря Пуни. Впервые показан в Лондоне 22 июня 1843 г. под названием «Ундина, или Наяда». Петербургская премьера состоялась 30 января 1851 г. с участием Карлотты Гризи в роли Наяды и Жюля Перро в роли рыбака Маттео. 7 ноября 1863 г., после отъезда Перро из России, в партии Наяды впервые выступила М. Н. Муравьева; прочие роли исполняли: Маттео — X. П. Иогансон, Джианина — В. А. Лядова, Гидрола — А. Н. Кеммерер, Тереза — Н. Н. Троицкая.
…да простит мне г. Тургенев, что я, быть может, слишком часто ссылаюсь на этих… старичков. — Об отношении Салтыкова к роману Тургенева «Отцы и дети» см. наст. том, прим. к стр. 168.
…Кирсановы… говорят об «даже»… — намек на умеренный либерализм «отцов» из тургеневского романа. Должно быть, Салтыков имеет в виду диалог братьев Кирсановых и Базарова в десятой главе «Отцов и детей» (И. С. Тургенев. Полн. собр. соч. и писем в двадцати восьми томах. Сочинения, т. VIII, «Наука», М. —Л. 1964, стр. 237–249). См. также в январской хронике «Нашей общественной жизни» (т. 6, М. 1941, стр. 47).
…балет находится в состоянии еще более младенческом, нежели, например, поэзия гг. Майкова, Фета и проч. — Салтыков посвятил специальные рецензии «Стихотворениям» А. А. Фета и «Новым стихотворениям» А. Н. Майкова (см. наст. том, стр. 383–387 и 424– 435).
…с своими «духами долин», с своими «наядами», «метеорами» и прочею нечистою силой. — Имеются в виду репертуарные балеты: 1) «Сирота Теолинда, или Дух долины» А. Сен-Леона на музыку Ц. Пуни, поставленный на петербургской сцене в бенефис М. Н. Муравьевой 6 декабря 1862 г.; 2) «Наяда и рыбак» и 3) «Метеора, или Долина звезд» А. Сен-Леона на музыку Пипта и Пуни, шедший в Петербурге впервые для бенефиса Н. К. Богдановой 23 февраля 1861 г.
…белила и румяны ползут с его лица, на котором обнажаются старческие морщины… — Исполнителю роли рыбака Маттео, выдающемуся петербургскому танцовщику X. П. Иогансону, в 1864 г. было 47 лет.
Cur? quomodo? quando? quibus auxiliis?.. от всей этой галиматьи… — Салтыков иронически ставит простейшие, школярские вопросы латинской грамматики и логики, высмеивая реакционный спиритуализм (и намеренно смешивая его со спиритизмом) П. Д. Юркевича. С этой же разоблачительной целью сатирик устанавливает тождество между миром балетных «чудес» и «духов» и «философией духа» Юркевича, оказывающейся на поверку такой же фантазией.
Соч. хроникера «Современника»… — Салтыков вел в «Современнике» 1863–1864 гг. постоянную хронику «Наша общественная жизнь» (см. т. 6 наст. изд.).
Ах, когда же с поля чести /Русский воин удалой… — начало так называемого рассказа Собинина из первого акта оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя», по тексту либретто барона Е. Ф. Розена.
…секретнейшее отделение!! — намек на III Отделение собственной его величества канцелярии — центральное учреждение политической полиции царизма.
Тихо всюду! глухо всюду! /Быть тут чуду! быть тут чуду! — стихи из второй части поэмы А. Мицкевича «Дзяды».
…на коленях Взятка-Потихоньку-Постепенная преподносит изящнейший портсигар из черной юфти. — Здесь и далее пародируются газетные отчеты о бенефисных подношениях танцовщицам.
…герб Хлестаковых-Давиловых Римский огурец. — Салтыков сатирически заостряет, как символ чудовищн3ой лжи, образ из басни И. А. Крылова «Лжец», герой которой заявляет:
Вот в Риме, например, я видел огурец: Ах, мой творец! И по сию не вспомнюсь пору! Поверишь ли? ну, право, был он с гору… …слесарши Пошлепкиной… — персонаж из комедии Гоголя «Ревизор».
Несколько слов по поводу «Заметки», помещенной в октябрьской книжке «Русского вестника» за 1862 год Впервые — в журнале «Современник», 1863, № 1–2, отд. II, стр. 1-16 (ценз. разр. — 5 февраля). Подпись: Т-н (Тверянин?). Псевдоним раскрыт А. Н. Пыпиным («М. Е. Салтыков», СПб. 1899, стр. 235); авторство подтверждено публикацией документов конторы «Современника» («Литературное наследство», т. 13–14, стр. 64, и т. 53–54, стр. 258). Рукопись неизвестна. Но в ИРЛИ сохранились исправленные корректурные гранки (на них помета: «2 корр. Декабря 29» и надпись: «Его Высокоблагородию Александру Николаевичу Пыпину»). Они дают возможность восстановить тексты двух ядовитых выпадов против «Русского вестника», которые были исключены из журнальной публикации, по-видимому, по цензурным соображениям. Восстанавливаются тексты — стр. 218–219: «Одним словом… телесные упражнения»; стр. 221: Подстрочное примечание: «Когда-то «Современник»… не вышел».
В «Материалах…» К. К. Арсеньева приводятся сведения о хранившейся в бумагах Салтыкова, но
