Змея шипит И издыхает. И стон, и вой! Ох, не минется! Над силой злой Беда стрясется. (Рогнеда. Опера в пяти действиях А. Н. Серова. Стихи Д. В. Аверкиева. СПб. 1865, стр. 9-10).
Наталья Кирилловна де Помпадур — намек на любовницу Александра I Марию Антоновну Нарышкину, которой дано имя и отчество второй жены царя Алексея Михайловича, матери Петра I, урожденной Нарышкиной.
…одевшись лебедем, он подплыл к одной купающейся девице… — Согласно древнему мифу, приняв образ лебедя, Зевс соблазнил Леду — жену спартанского царя Тиндарея.
«Жертва вечерняя» — роман П. Д. Боборыкина (1868), развивающий, по словам Салтыкова в статье «Новаторы особого рода», традиции «плотского цинизма».
…вместо гигантов… явились люди женоподобные. — Ср. с характеристикой России до и после войны 1812 года в стихотворении Д. Давыдова «Современная песня»:
Был век бурный, дивный век, Громкий, величавый, Был огромный человек. Расточитель славы. То был век богатырей. Но смешались шашки. И полезли из щелей Мошки да букашки. . . . И мурашка филантроп, И червяк голодный, И Филипп Филиппыч-клоп, Муж… женоподобный… «Жеманство, которое тогда встречалось в литературе, — пишет о царствовании Александра I, правда, несколько более раннего периода, Ф. Ф. Вигель, — можно было также найти в манерах и обращении некоторых молодых людей. Женоподобие не совсем почиталось стыдом, и ужимки, которые противно было бы видеть в женщинах, казались утонченностями светского образования» (Ф. Ф. Вигель. Записки, т. 1, М. 1928, стр. 110).
Любовное свидание мужчин с женщиной именовалось «ездою на остров любви». — «Ездой на остров любви» («Voyage de l’île d’amour») назвал свой роман французский писатель П. Тальман. Роман Тальмана был широко известен в России в переводе В. К. Тредьяковского (1730).
Им неизвестна еще была истина, что человек не одной кашей живет. — Иронически измененные писателем слова Иисуса Христа, сказавшего, согласно евангельской притче, искушавшему его дьяволу: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст божиих» (Матф., IV, 4).
Потом завел речь о прелестях уединенной жизни и вскользь заявил, что он и сам надеется когда-нибудь найти отдохновение в стенах монастыря. — «У Лагарпа, — пишет об Александре I М. А. Корф, — видели письма, относящиеся к самым первым годам царственного пути бывшего его питомца. «Когда провидение, — писал он своему воспитателю, — благословит меня возвести Россию на степень желаемого мною благоденствия, первым моим делом будет сложить с себя бремя правления и удалиться в какой-нибудь уголок Европы, где я стану безмятежно наслаждаться добром, утвержденным в отечестве» (М. А. Корф. Восшествие на престол императора Николая I, СПб. 1857, стр. 2).
С этими словами она сняла с лица своего маску. Грустилов был поражен. — Эпизод встречи Грустилова с Пфейфершей явно подсказан писателю рассказом А. Н. Пыпина о встрече Александра I с увлеченной идеями мистицизма баронессой Варварой-Юлией Крюднер (в статье А. Н. Пыпина «Г-жа Крюднер»). Утомленный тяжелой дорогой, пишет об Александре Пыпин, он «удалился в свою комнату, когда ему доложили, что его настоятельно желает видеть г-жа Крюднер. Он был поражен… В этом первом свидании, — рассказывает близкий свидетель событий, — г-жа Крюднер старалась побудить Александра углубиться в самого себя, показывая ему его греховное состояние, заблуждения его прежней жизни и гордость, которая руководила им в его планах возрождения. Нет, государь, — резко сказала она ему, — вы еще не приближались к богочеловеку… Послушайте слов женщины, которая также была великой грешницей, но нашла прощение всех своих грехов у подножия креста Христова» (ВЕ, 1869, № 8, стр. 631).
Случилось ему, правда, встретить нечто подобное в вольном городе Гамбурге… — «Вольный город Гамбург» часто упоминается писателем в качестве поставщика женщин («принцесс вольного города Гамбурга») в разного рода увеселительные «дома» и «заведения».
Я послана объявить тебе свет Фавора, которого ты ищешь, сам того не зная. — По представлениям мистиков, «объявить свет Фавора» — раскрыть «истинное» учение Христа и указать скрытый от маловеров путь приобщения к нему.
Она была привлекательна на вид, — писалось в этом романе о героине, — но хотя многие мужчины желали ее ласк, она оставалась холодною и как бы загадочною и т. д. — Ср. «Скиталицу Доротею» с романом г-жи Крюднер «Валерия» в изложении Пыпина: «Героиня романа должна, конечно, представлять самого автора… «Валерия» — поразительная, небесная женщина, чистая до того, что, будучи замужем и приготовляясь иметь ребенка, она совершенно не понимает бурной страсти молодого Гюстава, который изнывает у нее на глазах неизвестно сколько времени, но, по-видимому, года два. Развитие этой страсти и составляет, в сущности, содержание романа» (ВЕ, 1869, № 8, стр. 601–602).
«Без працы не бенды кололацы» — искаженная польская пословица «Bez pracy nie będe kołaczy» («Хочешь есть калачи, не сиди на печи»), ставшая широко известной в Москве благодаря юродивому «ясновидцу» И Я. Корейше, разрешившему этой фразой очередные сомнения одной из своих постоянных корреспонденток: жениться или не жениться X.? (см. «26 московских лжепророков, лжеюродивых, дур и дураков», М. 1865, стр. 17).
Сначала они вздрагивали и приседали, потом постепенно начали кружиться и вдруг завихрились и захохотали. — Речь идет о «радениях» в секте Е. К. Татариновой, которой одно время покровительствовал сам Александр I. «Один очевидец, — пишет об этих «радениях» Ф. Ф. Вигель, — рассказывал мне потом следующее. Верховная жрица, некая г-жа Татаринова, урожденная Буксгеведен, посреди залы садилась в кресла; мужчины садились вдоль по стене, женщины становились перед нею, ожидая от нее знака. Когда она подавала его, женщины начинали вертеться, а мужчины петь, под такт ударяя себя в колена, сперва тихо и плавно, а потом все громче и быстрее; по мере
