Внезапно стихи прекратились, и Чанс перешла на простую речь, отдаленно напоминающую стихи:
— Никто не сможет мне помочь, лишь только мой родной огонь. Стихия выжжет все дотла, избавив разум от тумана. Очистит он меня, те… — дальше Чанс сбилась, закашлявшись.
— Подруга ты в порядке? — кинулся я к ней. Почему подруга? А я, что, должен лезть к ней целоваться и обниматься? Так Керлиэль меня не так поймет. Да и поймет ли вообще? А потом есть реальная возможность того, что он доложит Терентэлю об этом и уж тогда Сашка мне точно спасибо не скажет.
«Ты прав не скажу» — прорезался голос весьма довольной моим решением моей второй, женской, половины.
Откашлявшись, Чанс подняла на меня взгляд и просила:
— Что я сейчас сказала?
«И что прикажете мне ей говорить?» — простонал я мысленно.
«Правду, правду, и ничего кроме правды!» — тут же отреагировала Сашка.
— В общем, ты сказала, что, то наказание, которое на тебя наложили, способно тебя излечить. Правда, ты не успела закончить предсказание.
— Что ж, значит, так тому и быть. Завтра меня попытаются сжечь, — внезапно Чанс мне задорно подмигнула, Я оглянулся на Крелиэля, тот стоял в стороне и недоуменно смотрел на нас. Через мгновение до меня дошло, в чем причина его недоумения. Его заинтриговали слова Чанс о том, что ее всего лишь ПОПЫТАЮТСЯ сжечь.
Заметив, что я смотрю на него, эльф подошел и сказал:
— Все, ваше свидание окончилось. Надеюсь, что вы все смогли обсудить, так как больше я не собираюсь предоставлять кому-либо из вас общаться с задержанной.
— Да, спасибо! — Чанс довольно искренне улыбнулась хмурому эльфу.
Взяв подругу за наручники, эльф вернул ее в камеру. Там посадил на стул и что-то прошептал на ухо. Затем снял с Чанс металлические браслеты и вышел из камеры.
Подняв на него взгляд, я спросил?
— Вы проводите меня до моей комнаты. А то я боюсь, что заплутаю в ваших переходах.
— Да, конечно.
Все дорогу до моей комнаты мы проделали молчком, ни у меня, ни у эльфа не было никакого желания что-либо обсуждать. Каждый погрузился в свои мысли.
Оказавшись в комнате, прилег на кровать и стал обдумывать предсказание Чанс. Через полчаса вдумчивых размышлений я пришел к выход, что как бы я не хотел уберечь подругу от огня, у меня все равно ничего не получится. Слишком явное предсказание выдала Чанс. Ее обязаны предать огню. Да и, в конце концов, чего бояться? Чанс — огонь и хаос в одном лице. Она просто не может сгореть. Так чего мы все боимся?
«Вы боитесь неизвестности. Вам незнакомо понятие Очистительный огонь, вот вы и волнуетесь» — пробудился Алмаз. — «А вообще, чем зазря волноваться, переждите ночь, завтра вам все станет ясно.»
«Ал, ты что-то знаешь? И молчишь как партизан? Рассказывай!» — приказным тоном воскликнул я.
«Разбежался. Я сказал, ждите завтрашнего дня, скажу только, что ничего страшного не случиться.» — прогудел недовольно артефакт.
«Ладно, раз ждать, то будем ждать.»
Не спал практически всю ночь, все время ворочался и ворочался. Мучился неизвестностью, с восторгом и придыханием вспоминал прекрасные моменты, произошедшие между мной и Чанс. Смог заснуть лишь к рассвету. Кажется, только заснул, как меня уже будит голос Порядка.
— Алекс, Алекс, вставай!
Меня прямо подбросило на кровати — слишком взволнованный голос был у близнеца.
Протерев глаза кулачками и широко зевнув, спросил:
— Что?
— Я весь день и ночь просидел в библиотеке, пролистал все книги, в которых могло встретиться Очистительное пламя, но так ничего и не нашел! Я уже и не знаю, что делать.
Мой спокойный ответ несколько обескуражил Пора:
— Ничего не делать. Что должно случиться, то случиться. Не стоит волноваться попусту.
Минуту сидя с открытым ртом, Пор глотал воздух, а затем разразился тирадой:
— Как ничего не делать? Ты с ума сошел, мою сестру собираются предать какому-то Очистительному огню, пламени, а я должен бездействовать? А ты… Я думал, ты ее любишь, а ты уже согласен на то, чтобы ее сожгли!
— Уймись! — выкрикнула Сашка.
Пор тут же заткнулся и теперь уже я спокойно принялся рассказывать результат моего похода в камеру к Чанс. Порядок молча и очень внимательно меня слушал, после того, как я закончил, он, после минутного молчания и переваривания информации, произнес:
— Значит, она должна это пройти. Хм, странно. Хотя… Черт их поймет этих эльфов. Вечно они сами себе на уме. Я, когда бежал к тебе, встретил Терентэля. Он уже ходит, правда немного крениться на раненную сторону.
— Пор, а сколько сейчас времени? — спохватился я. Нужно ведь узнать, сколько нам с ним еще предстоит мучиться от неизвестности.
— До процедуры осталось всего пара часов. Так что уже немного ждать осталось.
Эти пара часов тянулась мучительно долго. Пор не сдерживая гнетущего его напряжения метался из угла в угол. Когда у меня уже начало рябить в глазах, я не выдержал и попросил:
— Пор, сядь уже! От твоего кружения голова кружиться начала. Порядок послушно уселся на первый попавшийся ему стул, но уже через минуту принялся постукивать ногой по полу.
«Уж лучше так, чем бегать…» — протянула Сашка.
За пятнадцать минут до полудня в мою комнату постучались. Порядок тут же вскочил со стула и воскликнул:
— Войдите.
Двери отворилась и в комнату, прихрамывай, вошел Терентэль.
— Тай, тая, уже пора. — он вновь отворил дверь, выпуская нас наружу и мы пошли. По ходу движения полуэльф нас обогнал и принялся показывать, куда идти дальше. Вышли мы не в сад, растущий вокруг дворца, а во внутренний дворик. Посреди него уже стоял деревянный помост, в центре которого, прикованная браслетами к столбу, стояла Чанс. На площадке народа было не протолкнуться. Все что-то обсуждали, однако при нашем появлении все разом замолчали. Взгляды, которые они бросали на нас полные осуждения, и даже презрения. Несмотря на всеобщую отчужденность, мы прошли сквозь строй хмурых стражников к самому помосту. Чанс в длинной развевающемся на ветру платье была подобна ангелу.
Едва только мы оказались около помоста, как из толпы зрителей вышло четыре высоких седовласых эльфа. Одинаковые одежды отличались лишь своей окраской: ярко алая, изумрудно-зеленая, ультрамариновая и серебристо-белая. Неожиданно разлившаяся над площадью тишина заставила меня напрячься. В этот момент эльфы раскинули руки в стороны и закинули головы вверх. С их губ не сорвалось ни единого слова, однако я отчетливо услышал разлившуюся вокруг нас музыку. Поддавшись едва слышной мелодии, я, буквально на минуту, прикрыл глаза. Открыв их в следующее мгновение, я увидел объятый яростным пламенем помост. Не задумываясь, я с возгласом «ЧАНСИ!» рванул с места, и уже в следующий миг оказался на деревянном возвышении.
Вначале я ничего не почувствовал. А все потому, что в тот момент был занят только одним. Мой взгляд как безумный метался по Чанс, прикованной к столбу. В голове поселилась только одна мысль,
