ёрничать. В пуранах вы не найдёте логики: эти тексты были составлены несколько тысяч лет назад, передавались десятками поколений из уст в уста и только потом были записаны. Каждое их слово – священная формула, иногда она может вообще не иметь никакого видимого значения!
– Это я уже успел заметить, – коротко взглянул на неё Андрей. – Поехали далее.
Я терпеливо продолжал вспоминать:
–
– Что за море? – поинтересовался Гурьев.
Савитри подняла указательный палец:
– Это легко. Ушас – древнеиндийская богиня утренней зари, её море, следовательно, лежит к востоку от Индии. Имеется в виду Бенгальский залив, то есть как раз то море, в центре которого находятся Андаманы.
– «У
– Пожалуй, – согласилась Савитри. – Где ещё в Индии есть чёрные люди? В Гималаях живут тибетцы, на севере – кашмирцы и дарды, на Никобарских островах монголоидные племена, а на Цейлоне – сингалы, родственники арийцев. Смуглые здесь есть, но ни в Бирме, ни в Индокитае чёрных людей нет.
– Ну, для нас, русских, все эти ваши люди «чёрные», – на всякий случай съязвил Гурьев, выдержав испепеляющий взгляд нашей попутчицы. – А вот белая одежда мне кажется здесь совсем уж загадочной.
Коренные андаманцы ходят нагишом, никаких белых одежд там и в помине нет. Не правда ли, капитан?
Она покачала головой:
– Я что-то не припомню никаких белых одежд у здешних адиваси[17] . Впрочем, мало ли что тут было в доисторическую эпоху… Во всяком случае, теперь у нас есть довольно определённые доказательства – семнадцатую страницу Книги нужно искать именно на островах. А значит, ваш приятель в посольстве дал нам верную наводку на Сентинель. Приедем – разберёмся!
Так и ехали мы навстречу удивительному приключению, которое ждало теперь всех троих… Если бы только могли мы тогда предположить, какой муравейник разворошили мы своими поисками Золотой Книги и какие силы стоят на нашем пути…
СТРАНИЦА 7
СВАРГАРОХАНИКА-ПАРВА («О ВОСХОЖДЕНИИ НА НЕБО»)
Кто знал, что так получится?
В Порт-Блэр, главный порт Андаманских островов, мы прибыли рано утром. Неказистый пароход, отчаливший предыдущим вечером из гавани Калькутты, наполненной сумасшедшим гвалтом тысяч людей, не столкнувшись с какими-либо погодными аномалиями, за ночь перенёс нас через Бенгальский залив.
В эту ночь мы, мирно отсыпаясь в своих каютах, в какой-то момент пересекли невидимую линию, отделявшую ад от рая. Позади остались серые, пыльные небеса индийских мегаполисов, запахи нищеты, болезней, дешёвой еды, блёклые краски облезлых от влажности бетонных коробок, отвратительные картины мусорных куч и человеческих страданий. Позади нас остался и Ганг, выносящий к берегам Калькутты все свои миллиарды кишечных палочек со всей индийской равнины, отчего цвет моря в гавани вблизи дельты остро напомнил мне детство: вода в стаканчике, где я мыл кисточку после использования всех без исключения оттенков акварели, имела именно такой цвет…
Однако, когда на рассвете я вышел на палубу, потирая плечо, которое отлежал на неудобной койке, ослепительные краски заставили меня зажмуриться. Синее море было совсем прозрачным, и светлое небо уже начинало обретать мягкий лазурный оттенок. А слева по борту, в небольшом отдалении, изумрудными волнами переливались джунгли, нависая над узкими полосками белых песчаных пляжей. Это и был Большой Андаман, главный остров архипелага.
Люди миллионами летят на курорты Таиланда, мечтают всю зиму о Шарм-эль-Шейхе или Мальдивах – кому что по средствам, – а здесь, на Андаманских островах, тропический рай остаётся заповедным уголком, не тронутым мировой туристической лихорадкой. Немногочисленным жителям архипелага нет дела до тенистых пальм, обрамляющих побережье, чистейшего моря – тёплого круглый год, как парное молоко, и удивительного подводного мира окрестных коралловых рифов. Здесь живут аборигены, которые тысячелетиями не видели другого мира и потому не удивляются своему счастью, а также бенгальские поселенцы, слишком занятые своими плантациями тропических фруктов, чтобы разогнуться и насладиться солнцем. Только для нас, проводящих едва ли не по восемь месяцев в году под куполом сплошных серых облаков, это вечное лето кажется столь удивительным, что две недели отдыха здесь запомнятся на целый год. Это только у нас в стране «слушают» морские раковины, откуда до мечтательного северянина доносится шум моря, и считают крупнейшим провалом летнего отпуска заявление друзей и родственников вроде «Что-то не очень ты загорел!». Здесь, на узкой гряде островов, затерянной между Индией и Бирмой, все эти вещи не имеют значения. И море, и солнце тут всегда под рукой.
Вот поэтому я и не мог оторваться от мучительно красивого пейзажа, скользя взглядом по кромке земли, на которую спустя полчаса нам предстояло высадиться в поисках неведомой и, по моим растущим подозрениям, всё же мифической Золотой Книги. И единственное, что меня могло вырвать из этого созерцательно-лирического состояния, так это резкий и тревожный звонок спутникового телефона, висевшего у меня на поясе.
Это ведь только в реальной жизни телефон может просто звонить, нейтрально и всякий раз одинаковым голосом. В мировой литературе он каждый раз звонит по-разному. Он это делает, как правило, «нервно», «неожиданно», «напряжённо» или «звонко», в зависимости от характера сообщения человека, висящего на том конце линии. Он звонит «настойчиво» именно в те моменты, когда герою меньше всего на свете хочется на него отвлекаться, и «одиноко раздаётся» его звонок, когда герой и сам пребывает в одиночестве. А вот когда герой сочтёт, что всё у него в жизни замечательно и когда он в кои-то веки получит возможность десять минут понаслаждаться видами райского острова на фоне умиротворённого безбрежного океана, телефон обязательно «разорвёт тишину» своим «резким и тревожным» вибрирующим звуком.
Так случилось и на этот раз.
– Алексей! – кричала уже в шестой раз моя помощница Соня. – Вы меня слышите?!
– Слышу. Что случилось? Почему вы куролесите среди ночи, Соня? – Я заподозрил худшее. Вновь пришли с проверкой налоговики из сто сорок шестой инспекции. Или из помещения зоомагазина, этажом выше, опять произошла утечка воды, смешанной со звериными нечистотами, а страховку нашего офиса, конечно, никто оформить не позаботился. Или у Сони снова заболел излечимой, но чрезвычайно длительной болезнью её очередной молодой человек, в результате чего она улетает в отпуск в Швейцарию, где ему якобы требуется столь же длительный курс лечения.
– У нас здесь полный кошмар, Алексей! Грабители влезли в офис! Нас ограбили!
Худшего не произошло.
– Да там нечего грабить, кроме ваших запасных сапог, – пытался я успокоить её. – Давайте по порядку! – Я выбежал на палубу из-под навеса, чтобы лучше ловить сигнал спутника, и через пару минут картина московского происшествия стояла у меня перед глазами.
Действительно, в московский офис моей компании, располагавшейся на первом этаже одного из старых домов в центре Москвы, забрались грабители. Причём грабители не совсем обычные – к примеру, их совершенно не интересовали офисная мебель, плазменный телевизор или сейф. Они влезли в окно, каким-то непостижимым образом спилив решётку, взломали дверь в мой кабинет и вынесли буквально все документы, которые смогли найти у меня на столе, а также стоявший там же ноутбук – его буквально за несколько дней до моего отъезда из Москвы имел несчастье забыть у меня один из моих деловых партнёров, да так за ним и не возвращался.
Я очень не люблю захламлять свой рабочий стол бумагами, отправляя всю древность в шредер, после чего наша бухгалтерша бьётся в конвульсиях из-за какой-нибудь пропавшей налоговой декларации и угрожает наложить на себя руки. Бумаги, конечно, всё равно постепенно скапливаются, так что я живо
