рассыпанные по столу и ее одежде.
– Конечно, Светочка! Ты уже вернулась? – Проглатывая обиду, с надеждой в голосе спросил Череп и его потухшие глаза засветились неподдельной радостью.
Глаза жены внезапно превратились опять в омут, и раздался грубый и резкий смех, больше напоминающий кашель.
– Где, Рыжая? – Строго спросила Дорохемия.
– Сейчас привезу, ваше темное сиятельство! – От испуга душа Марата далеко спряталась, и за нее ответил голос раба.
По дороге в казино он заехал в ресторан и там с жадностью накинулся на принесенную еду. Сытый и довольный тем, что смог вырваться из колдовского логова, Марат, собрался навестить друзей и подруг, но тут лицо ведьмы встало у него перед глазами, и он незамедлительно отправился исполнять ее приказ. Черепу долго пришлось уговаривать Леночку, переехать к нему в дом.
Никакие деньги и просьбы не помогали.
– Не поеду! Лучше я целый месяц на панели бесплатно работать буду!– Кричала, отпираясь Лена.
– Тогда она тебя в крысу превратит, или отравит!– Череп привел ей последний аргумент, который сразу убедил ее согласиться на переезд.
Леночка, молча села в машину и с большой тревогой в душе поехала в дом Марата.
Когда они зашли в дом, в гостиной на диване сидела Дорохемия и метала ножи в дверь. Они мягко вонзались в дерево, с удивительной точностью вырисовывая контур женской головы.
Ведьма с интересом взглянула на Леночку. Любопытным взглядом она смерила девушку с головы до ног. Рыжая Леночка сильно напоминала ей бывшую служанку, которая пару тысячелетий назад была у нее в рабстве. Но, между ними было одно маленькое различие, которое Дорохимея захотела тут, же быстро поправить:
– Иди ко мне, Маиса*! (Овечка – скиф)
Лена смиренно подошла к этой причудливой женщине, в которой она с трудом узнавала жену Черепа.
– Светлана Михайловна! Я больше не буду! – По-детски всхлипнула девушка, с опасением поглядывая на ее руку с ножом.
Дорохемия продолжала пристально разглядывать Рыжую и властно ей приказала:
– Нагнись ко мне, Маиса! Ты должна быть всегда веселой!
Девушка наклонилась, и ее лицо оказалось рядом с лицом смерти. Ведьма одной рукой схватила ее за волосы, а другой, молниеносно разрезала ножом ей рот с обеих сторон.
– Я не люблю, когда грустят мои любимые рабы! – Скрипучим голосом вещала жрица. Затем она вытерла окровавленный нож об диван и с подобревшим взглядом оценила Леночку.– Вот теперь ты точно на нее похожа!
Рыжая зажала рукой окровавленный рот и от ужасной боли стала терять сознание.
Марат, видавший беспределы не по фильмам, от такой выходки Дорохемии возмутился не на шутку:
– Ну, ты в натуре! Ты че творишь, ведьма?!
Череп собрался идти за своим стволом, который надежно спрятал в своей комнате, но вот уже почти как месяц не мог его найти.
Колдунья протянула к нему руку и прошипела:
– На колени, раб!
Его ноги подкосились, и он послушно выполнил приказ.
– Если ты мне будешь перечить, душу из тебя выну, пустой ходить будешь! – Грозно промолвила ведьма, пронизывая Черепа своим грозным взглядом.
Затем она подошла к лежащей в обмороке, окровавленной Леночке и мягко провела рукой по ее лицу.
Рыжая внезапно открыла глаза и с явным дефектом речи произнесла:
– Госпоза, простите меня! Я зазнула!
Леночка смотрела с удивлением на свои окровавленные руки и ничего не могла понять.
– Иди, умойся и приготовь мне воду, мыть сейчас меня будешь, – ласково произнесла Дорохемия, любуясь своей 'веселой' рабыней.
Обезображенная красотка зашла в ванную, умыла лицо и от ужаса тихонько вскрикнула. На нее смотрела девушка с белоснежным оскалом, издалека напоминающим сияющую улыбку.
Рыжая включила воду и стала терпеливо ожидать свою госпожу.
В ванную величественно зашла Дорохемия и скинула свое одеяние. Она опустилась в горячую воду и разгоревшимися глазами взглянула на Маису.
– Наклонись ко мне, маду Маиса*. (Медовая овечка – скиф)
Лена послушно наклонилась и с ужасом увидела приближающийся рот Дорохемии. Через мгновение, их уста слились в страшном поцелуе порока и смерти.
Марат так и остался стоять на коленях, не осознавая того, кто он и где находится.
Вика и Карл Ваттигур
После чудесного исцеления Карлом Ваттигуром, Вика решительно заявила врачам – она покидает больницу. Генрих и Лида поддержали девушку и через полчаса уговоров они втроем вышли на улицу. Там Вику уже ожидал чародей, собственной персоной.
– Вы считаете, что все уже позади? – Карл обратился с этим вопросом к Вике, которая о чем-то увлеченно в это время беседовала с Лидой.
– Я на ногах, и это уже прекрасно! – Вика с удовольствием наслаждалась небом в облаках.
– Уважаемая фрау Вика, опасность не только не исчезла, а она нависла над вами с новой и более страшной угрозой! И это может произойти в любую минуту, – Карл говорил неторопливо, чеканя каждое слово и у собеседника, как правило, не было сомнений в правдивости его слов, – я хотел бы с вами фрау Вика пообщаться с глазу на глаз.
– К вашим услугам, Карл, – любезно промолвила Вика и обратилась к Лиде с Генрихом. – Подождите меня, я ненадолго.
И она пошла вслед за Ваттигуром. Они подошли к лавочке, на которой сидела девушка, примерно одинакового возраста с Викой. Ее длинные белые волосы были собраны в хвост, а невзрачное курносое лицо незнакомки было усеяно веснушками.
– Знакомьтесь, это Хильга, мой ассистент,– представил Карл свою спутницу.
– Виктория, – приветливо произнесла кареглазая смуглянка и присела рядом с Хильгой.
– Для начала, я объясню вам для чего здесь Хильга,– Ваттигур говорил тихо и внимательно наблюдал за Викой. – Эта девушка находилась точно в такой же ситуации, как и вы, Виктория. Ее жизнь висела на волоске и после третьего приступа, как обозначили ее состояние врачи, ее отправили в психбольницу. Оттуда я Хильгу, собственно и забрал. Я вкратце обрисовал вам дальнейший жизненный путь, с его конечным пунктом назначения. В психбольнице во время очередного приступа, ваше агрессивное поведение и эмоциональные фразы на непонятном для людей языке, вызовут у врачей ответную реакцию. Вам проколют всевозможные препараты, и приступы прекратятся, как впрочем, и сама жизнь. Вы будете похожи на овощ, который лежит на грядке, вроде жива, а встать не могу. И заметьте, Виктория, лучше вам не будет. Разрушение психики и вестибулярного аппарата я гарантирую. Ровно через год вы и ходить без посторонней помощи уже не сможете.
Карл прервал свой рассказ и повернул голову к своей ассистентке:
– Хильга, я все правильно говорю?
– Да учитель, это абсолютная правда!
– У меня возникает такое ощущение Карл, будто вы сгущаете краски, – с сомнением в голосе
