Ну, ладно!
Нику тотчас же сунули в руки подушечку, на которой расположился обрывок старой газеты. Ник мельком взглянул на текст объявления: «Потомственный колдун в пятнадцатом поколении, один из посвященных магии вуду, проживший десять лет в Тибете… Отворот, приворот, снятие венца безбрачия, помощь в бизнесе…»
Остальные тоже несли наспех подготовленные «подушечки с орденами»: у одного был паспорт, у кого- то – призывное свидетельство, случайно завалявшееся в кармане куртки. Лежали на «орденских подушечках» из пестрого тряпья мятая до неузнаваемости бумажная десятка, всевозможные пропуски- аусвайсы, свидетельство о регистрации в городе-герое Москве, листовка «голосуйте за…» и газеты с разгаданными сканвордами.
Всё, что вызывало ненависть и презрение тех, кто покинул Землю и порвал с человечеством, сопровождало к месту погребения символ рекламы и образа жизни.
Подошел Георгий, строго оглядел собравшихся, но, узнав в чем дело, молча присоединился к процессии.
– Друзья, – начал Эллор. – Мы собрались здесь, чтобы навеки проститься с покойным. Он хотел сопровождать нас вечно, от рождения до смерти, приходить в дом к каждому из нас – стоило лишь включить телевизор. Но, увы, у него ничего не получилось – скончался до срока. И вот мы живы, а он – нет, поэтому прошу церемонию прощания с покойным считать открытой.
– Не тормози, сникерсни! – фыркнули из толпы.
– Об усопшем нужно сказать прощальные слова, – вперед вышел Георгий. – Так вообще-то полагается – или хорошо, или ничего.
Он сделал длинную паузу, как будто задумался над дальнейшей речью, а потом сказал:
– Я закончил свою речь.
– Так, а где хоронить-то будем? Ведь не на поляне? – Хозяйственная душа Химеры, казалось, была заранее возмущена такой мерзкой перспективой.
Посыпались предложения. Кто-то предложил выгребную яму, но это сразу же отвергли.
– Давайте отойдем в ту сторону, туда, где Мутный ручей делает петлю. Есть там отличное место.
После недолгих споров «скорбная» процессия двинулась именно туда. Идти пришлось довольно долго – примерно полчаса. Место было и вправду неплохим – батончику здесь упокоиться было бы комфортно. Неподалеку находился пруд со стоячей водой, над которым вились мелкие многокрылые существа, почти ничем не отличавшиеся от земных назойливых насекомых – по крайней мере, их писк ничуть не уступал комариному. Правда, писком дело и ограничивалось – кусать людей они, видимо, не хотели или не могли.
Впереди следовала Инга, неся на руках рваную картонную коробку, в которой и возлежал «усопший». За ней медленно вышагивали Эллор с гитарой и Верка, которая ради такого случая решила временно отложить столярные инструменты и взять в руки скрипку. Теперь оба старательно выводили траурный марш.
Прочие же с хмурыми лицами несли «подушечки с орденами», а замыкал шествие один из «штандартовцев» с небольшой лопатой в руках.
Яму выкопали быстро. Около нее поставили коробку с «покойным». Теперь осталось сказать последнюю напутственную речь. Все смотрели на Эллора – что он еще выкинет.
– Георгий тут уже все сказал про покойного господина… Мне и добавить нечего. Вот разве что сыграть похоронный марш.
Эллор и в самом деле взял несколько аккордов, а потом заиграл такую невероятно дикую пародию, что народ уже не мог сдержать улыбки.
И с последним аккордом «похоронная команда» – Инга и Ник – опустила «гроб» в свежевырытую могилу, а каждый, кто участвовал в действе, бросил туда по щепотке земли.
Теперь улыбок можно было не скрывать. «Выходит, народ освободился от чего-то. От какого-то груза, который прятался в глубине души и не давал покоя», – думал Георгий, возвращаясь с «траурной церемонии».
Дело на этом не закончилось, что Эллор, впрочем, и предполагал. Разумеется, никто из «случайников» в похоронах «символа доставшей всех эпохи» участия не принял. Но, надо думать, за действиями похоронной команды кто-то следил достаточно внимательно. Во всяком случае, на следующий день могила «господина из рекламы» оказалась оскверненной: ее разрыли, похитив «покойного».
Конечно, сие святотатство можно было списать на Дьявола, который вертелся около процессии. Но пес, судя по всему, ночью был при хозяевах. Да и зачем бы ему утаскивать шоколадный батончик вместе с коробкой – собакам картон не нужен. Да и не голоден был пес.
Так что по всему выходило: «осквернители» были двуногими. И не ролевиками.
В свое время советские археологи решили разрыть могилу Тимура-Тамерлана. Их предупреждали узбекские старейшины: не делайте этого, случится большая война! Те посмеялись над суевериями и взялись за лопаты… Это произошло 21 июня 1941 года…
«Господина из рекламы» тоже можно назвать завоевателем, без единого выстрела оккупировавшим мозги жителей Земли. И вскрывать его место захоронения – нехорошо! Будет беда.
«Случайники» об этом не подумали.
Глава 6
На запретной территории
Конечно же, история с «похоронами» не осталась незамеченной соседями. Сами они в этом действе, разумеется, участия не принимали, но кое-кто похмыкал и покачал головой, когда слух о мероприятии дошел наконец до них. Правда, тот, кто разрыл «могилу» символа эпохи, поделился с ними только слухами, но не шоколадным батончиком.
Те же, кто услышал об этом, повели себя по-разному. Кто-то посмеялся, кто-то начал возмущаться, но большинство – призадумалось.
Выходит, правда, что у «психов» имеется тайник? Иначе с чего бы это им такими глупостями заниматься? Небось, этих самых шоколадных батончиков в припрятанном Куполе было до дури – не одна коробка, это уж точно. А лицедейство было задумано специально для отвода глаз. Ишь, самые умные, нормальных пацанов за лохов держат. Обыскать бы шатер этого их предводителя – да только не зря кобели там тусуются. Что они там охраняют, эти «кавказцы»? И ёжику понятно…
Примерно такие речи толкал Димон, и чем дальше, тем больше его соратники этим речам верили. Сначала – посмеивались, потом – задумались. А в самом деле, почему Сиреневые Скалы объявлены запретной территорией? Какая-такая опасность может исходить оттуда? Птичек повыбили, хотя… Это еще непонятно, кто там и из-за чего погиб. Может, были приличные люди, рассказать всем правду о спрятанном Куполе собирались – вот их и замочили. А потом списали на птичек.
А про угрозу для лагеря – очередная выдумка.
– А прикиньте, с какой завистью они на наши делянки косятся? – вопрошал Димон. – Вот увидите, уведут они у нас весь урожай!
Зачем людям, якобы сидящим на немереных запасах тушенки, сгущенки и шоколада, отбирать еще и довольно жалкий пока урожай, не задумывался ни сам лидер бунтарей, ни его слушатели. Главное – угроза налицо!
Логика у толпы отсутствует. А «случайные» были именно людьми толпы, тусовки. Из тех, кто готов собраться на площади, чтобы помахать флагами любого цвета и всласть покричать «долой!». Им совсем неважно, кого «долой!»: президента – в отставку или же судью – на мыло.
И теперь, на Плацдарме, оказавшись отрезанными от Интернета и телевизора, они ощущали вакуум внутри. Что всегда случается с теми, кто отбился от привычной тусы, неважно – в реале и в виртуале. Но вынужденная пустота обязательно должна чем-то заполниться. Неважно чем именно – работой на огороде или желанием пробить башку ближнему. Вот почему речи Димона, сделавшегося неформальным вождем «случайных», находили благодарных слушателей.
– Вряд ли у них там все хорошо охраняется, в этих скалах. Вот увидите, они из нас скоро сделают рабов… А чтобы этого не случилось, мы должны пойти и отыскать их схрон…
Дальше фантазия Димона не простиралась. Захватить склад, а уж думать будем потом. Зато его слушатели выдвигали самые разнообразные предложения: «Перебить их всех, в натуре!», «Опустить этих
