– Да, явился, но сугубо по делу. Мне их новая домработница сказала, что Жанка замуж собирается и родители жениха прийти должны, вот и Вадима заставили появиться, чтобы приличия были соблюдены. Так что шел он в квартиру с видом самым безрадостным.
– По нему было видно, что он сильно выпил? – спросила я.
– Запах я почувствовать не могла, потому что он мне только кивнул, но… – она задумалась. – Вы знаете, как ходят пьяные, когда они изо всех сил стараются выглядеть трезвыми?
– Конечно, – кивнула я.
– Вот именно так он и шел, – подтвердила она. – Да, невеселый у него был вид, – повторила консьержка. – Видимо, предчувствовал, что ничем хорошим этот визит не кончится. Так и произошло. Ой, как она ему вслед орала! Он мимо меня уже пулей пролетел, за ним уже и дверь закрылась, тут она и начала вопить: «Вы меня все пьянкой попрекаете, а сам-то! Нажрался, как скотина! Руки распускаешь!» Ну и все в этом духе. Родня-то их будущая такого никак не ожидала и быстренько ушла.
– Простите, Лариса пьет? – удивилась я.
– О-о-о! Еще как! – покачала головой она. – Пока мать была жива, она Лорку как-то сдерживала, а после ее смерти, особенно когда сам Шмаков съехал и они с дочкой вдвоем остались… Тут такие гульбища были! Мы милицию вызывали! Уж не знаю, что Шмаков сделал, но гостей с тех пор она не водила, но как пила, так и пьет. При Мише она, правда, немного присмирела, а потом… Уж как он уговаривал ее пить бросить! Видать, серьезные у него намерения были. Только выгнала она его, со скандалом, с криком, чтобы он ее жизни не учил, что она живет, как ей нравится, ну и все такое.
– А что это за Михаил? Откуда он взялся? – насторожилась я, потому что в голове сама собой возникла мысль: а не причастен ли он к исчезновению Вадима? А что? Если у него имелись какие-то планы в отношении Ларисы, либо квартиры, либо он хотел свое положение поправить с помощью ее отца… Да мало ли какие появляются мотивы?
– Миша? – переспросила консьержка. – Так Лорка с ним где-то на отдыхе познакомилась, вот он следом за ней сюда и приехал. Она ведь по-прежнему красива, хотя вид у нее теперь… – она замялась.
– Потасканный? – спросила я.
– Потрепанный, – более интеллигентно выразилась консьержка и продолжила: – Ничего не скажу, Михаил красивый мужчина, вежливый, воспитанный… Поначалу-то у них все хорошо было, она его к отцу на работу устроила, а потом сорвалась! – она махнула рукой. – Ну если человек алкоголик, а ему пить не дают, долго он такое терпеть будет? Пошлет куда подальше! Вот и она его послала! Он сначала еще приезжал сюда, пытался с ней помириться, да куда там! Она за все время, что трезвой была, отрывалась. С лестницы его спустила не хуже, чем Вадима в ту пятницу, и вслед ему, не стесняясь, высказалась.
– А его имя вы полностью не знаете? – осторожно, как бы между прочим, поинтересовалась я.
– Михаил Иванович Васильев, – ответила ничего не подозревавшая консьержка.
«Ах ты гнида! – мысленно воскликнула я. – Через бабскую кровать карьеру делать! Ну ты и подонок!» Вслух я этого говорить, естественно, ничего не стала и только спросила:
– И он больше так и не появлялся?
– Ну почему же? Вчера вместе со Шмаковым приезжал выяснять, куда Вадим делся, – сообщила она.
– Вы и вчера работали? – сочувственно спросила я.
– Нет, – усмехнулась она. – Мы работаем сутки через трое, но я живу в соседней с ними квартире, а стены… Сталинка сталинкой, а слышимость прекрасная. Крик стоял страшный, Лорка вопила как ненормальная… Впрочем, я подозреваю, что она не совсем адекватна.
– Кажется, мне предстоит очень тяжелый разговор, – сказала я, поднимаясь.
– Боюсь, что он вообще не состоится, – предупредила меня консьержка.
– Она ушла? – спросила я.
– Думаю, Лариса уже не в состоянии связно излагать мысли, – интеллигентно сформулировала она.
– Так ведь еще и двенадцати нет, – удивилась я.
– У нее свой режим дня, – заметила консьержка.
– А домработница дома? – спросила я.
– Сегодня еще не выходила, – ответила она.
– Ну тогда хоть с ней поговорю, – сказала я.
Направляясь наверх, я тихонько мурлыкала себе под нос: «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь, и делай с ним, что хошь», потому что разговаривать с такого рода людьми, как эта консьержка, давно уже научилась. Чувствуя некоторую приниженность своего положения, они изо всех сил стараются показать собственную значительность, то, что они умнее других. И, стоит притвориться наивной дурочкой, как они демонстрируя свое превосходство, преподнесут всю информацию на блюдечке. Да и привычка постоянно поучать и воспитывать кого-нибудь у этой консьержки тоже сыграла мне на руку. А вот вздумай я разговаривать с ней иначе, никакой полезной информации не получила бы.
На мой звонок дверь открыла разбитная бабенка лет тридцати, и я поняла, что это и есть домработница.
– Лариса Ивановна дома? – спросила я.
– Приболела и не принимает, – заученно ответила она.
– Тогда я с вами поговорю, – сказала я, входя в квартиру.
– А вы кто? – она подозрительно посмотрела на меня.
– Частный детектив, зовут Татьяна Александровна, а нанял меня Иван Степанович, – объяснила я.
– Так что рассказывать, я же не знаю ничего, – ответила она, но я поняла, что это не так.
– Вам зарплату кто платит? – невинно поинтересовалась я.
– Лариса Ивановна, – сказала она.
– А ей кто деньги дает? – с тем же невинным тоном спросила я.
– Вадим Сергеевич, – уже понимая, что к чему, вздохнула она.
– Значит, если он не найдется, то?.. – Я вопросительно посмотрела на нее.
– Поняла! Ни денег, ни работы у меня не будет, – покивала мне домработница. – Спрашивайте!
Мы прошли на кухню, и я приступила к завуалированному допросу, предварив его капелькой замаскированной лести:
– Вы, я вижу, женщина умная, так что расскажите мне все, что предшествовало тому пятничному вечеру.
– Хозяйка очень злилась, когда Вадим Сергеевич квартиру матери не стал у сиделки отсуживать, – шепотом начала домработница. – Ругалась страшно! Кричала, что Жанна теперь с мужем сюда жить придет, а ей чужие люди в доме не нужны! Тут и Иван Степанович приезжал ее урезонить, да не вышло ничего. Лариса Ивановна пообещала глаза мужу выцарапать за такое благородство, а отец ей на это – что своими руками придушит, если она Вадиму Сергеевичу хоть слово поперек скажет. А тут в пятницу родня будущая собиралась прийти, вот хозяйка и потребовала, чтобы Вадим Сергеевич тоже пришел – отец он или нет? Хотя какой он Жанне отец?
– Знаете уже? – спросила я.
– Как же не знать, если Лариса Ивановна в голос кричала на Вадима Сергеевича, как она рада, что дочку от нормального мужика родила, а не от такой тряпки, как он, – тихонько удивилась домработница. – Да на Жанну только посмотреть стоит, как тут же станет ясно, что нагуляла ее Лорка, а на Вадима Сергеевича повесила.
– Ладно, с этим разобрались, а теперь скажите мне, что представляет собой жених Жанны и его родители? – попросила я.
– Парень хороший, но из простых, и приезжий. Учится где-то и подрабатывает барменом, там он с Жанной и познакомился. Я так думаю, что ему в городе зацепиться надо, вот он и позарился, – предположила она.
– А есть на что? – с интересом спросила я.
– Будь я мужиком… – она покривилась. – Прописка ему нужна, квартира, связи Ивана Степановича…
– Понятно. А Жанна учится, работает? – Вопрос мною задавался исключительно для проформы – и так
