Думал я о чуткостиРук, державших шприц,И не боли, —РадостиНе было границ…
ГОРДОСТЬ
Море с громом, и метелью,И с утесами во мраке —Вечно будет колыбельюФлотской силы и отваги.Отступают огорченья,Новым чувствам повинуясь.Остается убежденье,Что не зря проходит юность.Остается только гордостьЗа суровость жизни цельной,За товарищей, за годностьК трудной службе корабельной!
МАТРОССКИЙ БУШЛАТ
Я много увидеть хотел —Манила романтика в дали.Я, помню, от счастья робел,Когда мне бушлат выдавали.Все мысли, все чувства моиОхвачены гордостью были.Я знал, что матросы в боиВ таких же бушлатах ходили,И храбро в дыму и огнеГромили врагов по приказу…Одел я бушлат и во мнеВдруг силы прибавилось сразу,Я вдумчивей стал и скромней,Покончив с ребяческим нравом:С друзьями я был наравне,И с флотским сдружился уставом.Пусть брызги в лицо, словно град,Пусть море грохочет у борта.Меня укрывает бушлатОт брызг и от натиска норда.На вахте ли в море стою,Иль в город иду в увольненье, —Всегда, как на юность свою,Смотрю на него с уваженьем.
ЮНОСТЬ
Было мне девятнадцать с немногим,Был я в рощи и реки влюблен,В час, когда приготовясь к дороге,Я стоял у вокзальных колонн.А потом — за гранитною кромкойВолны бурные. Северный порт.— Здравствуй, море, — сказал я негромко,И по трапу поднялся на борт.Здесь, где руки мозолят тросы,Шторм свирепствует, жизням грозя,Я увидел, что слово «матросы»Не напрасно звучит, как «друзья».И, бывало, в посту дальномерномЯ о юности думал своей,Что она не из громких, наверно,Но проходит, как следует ей.Близок день, штормовые качелиИспытают другого. А яПолучу обходной… НеужелиТем и кончишься, юность моя?Не представлю я, чтобы ушла ты,За собой не оставив следа.Как сейчас под матросским бушлатом,