наблюдали, как догорают дрова. Кевин прижимался грудью к моей спине, обнимая сильными и безупречно красивыми руками, и от любовной эйфории хотелось петь.
— Огонь так прекрасен, — прошептал Кевин; от его голоса по телу пробежала дрожь. Я улыбнулась и закрыла глаза, а Кевин продолжил опекать меня: — Ты еще слаба. Ты должна выпить моей крови, чтобы восстановиться. Я взял у тебя слишком много. Прости! Не смог остановиться. Твоя кровь и моя жажда, как два магнита — притягивают друг друга.
— Ничего, переживу. — Мне не хотелось больше пить кровь Кевина, решила, что на сегодня одного раза достаточно. — Я чувствовала, как ты сопротивляешься, но это сильнее тебя.
— Но я смог вовремя остановиться.
— Ты молодец. Со временем ты научишься контролировать себя.
— Спасибо, Кристина.
— За что?
— За то, что веришь в меня.
Я улыбнулась и откинула голову, касаясь плеча Кевина. Я почувствовала, как его губы нежно коснулись моего виска, и я тут же отозвалась на прохладное прикосновение горячим поцелуем.
Глава 22. Правда очарования
Я проснулась в постели Кевина одна. Где же он спит? Неужели не в кровати?
Часы показывали девять утра. Осознав, что Кевин не отходил от меня ни на минуту, я улыбнулась. Я чувствовала его руки, его дыхание сквозь сон, ощущала его присутствие. Должно быть, он ушел перед тем, как теплые и ласковые солнечные лучики заглянули в окно. Кевин специально открыл шторы, чтобы природа разбудила меня. Жаль, что мы никогда не сможем любоваться вместе закатом и встречать рассвет, бывать на пляже, купаться в жарких лучах солнца и просто наслаждаться теплом безоблачного дня. О других дневных развлечениях тоже придется забыть, но это меня мало пугает.
На подушке лежала записка. Я развернула листок:
'С добрым утром, Кристина! Как бы мне хотелось сказать тебе это лично. После заката я приду в бар. Не терпится вновь тебя увидеть. Твой Кевин'.
Как это мило. Кевин такой замечательный. Вот бы все вампиры были такими порядочными и добрыми. Я знаю, что у нас все получится!
Нужно привести себя в порядок и топать домой. Антон, должно быть, места себе не находит. Опять начнет читать проповеди по поводу недоступного телефона… А что я ему скажу? Что провела ночь в постели вампира? А шрамы? Как долго я смогу скрывать их от брата? (Кевин говорил, что они через какое-то время исчезнут вообще). Он все равно когда-нибудь увидит их и Бог знает, что будет. Он не приемлет насилия по отношению к девушке. А укусу он даст именно это определение.
Я приняла душ, собрала свои вещи, разбросанные у камина, и оделась, потом подошла к большому зеркалу и осмотрела себя с ног до головы. Оттуда на меня смотрела счастливая, совсем юная девушка с длинными русыми волосами. Они сияли как никогда, были гладкие и мягкие, словно лепестки розы. Я дотронулась пальцами до щеки и провела рукой до подбородка. Я совсем не ощущала сухости на коже, что была еще вчера. Ни стянутости, ни раздражения. У меня всегда была сухая кожа, а сейчас она имела естественный цвет и гладкую поверхность без единого шелушения. Непринужденная улыбка тронула губы, и отражение рассмеялось, глядя на меня сияющими синими глазами.
В половине десятого я была уже на пороге дома. Антон ждал меня у двери, словно знал, что я войду в этот момент.
— Ну и где ты была?
Брат смотрел на меня, как на врага, но в его взгляде я заметила тревогу и волнение, которое испытывают по отношению к дорогим людям.
— Была с Кевином, — ответила я, входя в дом. Но его лицо как было суровым, так и осталось. Я заметила, что он был одет в ту же одежду, что и вчера. Похоже, что спать не ложился, ждал сестру, которая пропала на всю ночь и даже не соизволила позвонить.
— Я знаю, что с ним. Ты не должна была оставаться у него. Пускай он спас тебя. За это ему отдельное спасибо, — затараторил Антон, — я буду благодарен ему по гроб жизни, но Кристина, он пьет кровь. Он мертвец!
— Не говори так! Он замечательный.
Мне не понравился тон брата и то, как он отзывался о Кевине. Да, я знаю, что он вампир и понимаю, что мертвый. Не нужно лишний раз об этом напоминать. Это меня все равно не пугает.
— А тебе в голову не приходила мысль, что он может тебя использовать? Что, если нет в мире хороших вампиров? Ведь нет комаров, которые не сосут кровь. Они все кровопийцы и такими останутся! Это их сущность.
— Но только не Кевин.
— А может он очаровал тебя? Поэтому ты его так защищаешь? Поэтому ты отдала мне кольцо? Скоро ты потеряешь от него голову, потом влюбишься. Что дальше? Сделает тебя своим человеком, марионеткой? И ты позволишь пить свою кровь? Этого ты хочешь?
Слова брата не напугали меня. Я знала, что Кевин не способен на такое. Пусть только попытается и получит хук справа или слева. Я взглянула на Антона исподлобья, поправила юбку и почувствовала, как вспыхнули щеки. Казалось, брат насквозь меня видит и знает, что произошло этой ночью.
— Или ты уже позволила? — с подозрением спросил он и, схватив меня за локоть, отвел от шеи прядь волос. — Идиотка! Что я говорил? Тупая, чокнутая дура! Что это? Он тебя укусил? Как он мог? Как ты могла, Крис?
— Антон, я сама позволила, — сухо сказала я. — Пойми, Кевин мне очень нравится.
— Ты спала с ним? — казалось, глаза брата вот-вот выпадут из орбит. По моему встревоженному взгляду, Антон понял, что прав. — Спала. Вот дура. Не такого будущего я хотел для сестры. Трахаться с вампиром — это слишком.
Он отпустил мою руку и ударил кулаком о дверь. Я вздрогнула и схватилась за голову.
— Антон, успокойся! Ты знал, как я отношусь к Кевину. Я думала, ты меня поймешь! И вообще, не собираюсь перед тобой оправдываться. Это моя жизнь!
— Как можно понять такое? — закричал он. От его крика у меня в висках застучало. — Вампирская подстилка!
Не в силах вынести оскорблений брата, я ударила его по лицу. Руку зажгло, и я сжала кулак.
— Никогда больше не оскорбляй меня! Не понимаю, почему ты изменил свое мнение о Кевине. Это Эндрю промыл тебе мозги?
— Эндрю? Да этот подонок… Я найду его и убью! — Антон оттолкнул меня от двери и выскочил на улицу.
Я вышла следом, но его уже не было. Словно испарился. Я решила дать ему шанс все обдумать. Он слишком вспыльчивый. Пускай успокоится и поймет, что поступил неправильно, обвинив Кевина и оскорбив меня. А Эндрю он найти не сможет, за это я даже не беспокоюсь, тем более кольцо при брате.
Я поднялась в кабинет дяди и подошла к его портрету, который висел на стене в деревянной рамке.
— Дядюшка, если бы ты только был жив. Мне так тебя не хватает, — я дотронулась до фотографии и с грустью улыбнулась. — Ты навечно останешься в моей памяти таким же красивым, как здесь.
Что случилось с моей жизнью? Сначала не стало родителей, потом дяди, теперь брат отдаляется от меня. И во всем этом виноваты вампиры. За что мне все это? Зачем в моей жизни появился Кевин? Для чего? Ведь я должна ненавидеть вампиров, а не спать с ними. Порой я не чувствую к Эндрю той ненависти, что была сначала, а ощущаю лишь давящий осадок, который гложет душу, но это не похоже на ненависть, скорее на неприязнь. Но месть за смерть близких людей в моей душе сидит глубоко. Месть — единственное, что позволило мне выжить, поэтому с идеей поквитаться я не расстанусь никогда.
Я набрала номер Кейт и попросила прийти. С утра в баре не так много посетителей, пару часов
