Домино молчала. Ей нечего было сказать в ответ! Она искала в его словах скрытые мотивы, и не могла найти. Только боль, от потери, скорбь об утрате… Он был искренен! И тем сильнее она ранила его своими словами и своим недоверием.
Молодец, Домино! Только ты нашла тех, кто готов любить тебя и принять без всяких условий, как сама все испортила! Будешь в городе — купи себе пирожок!
— Для нас огромное счастье, что ты нашлась, Дезари! — взял её за плечи Данте, и заглянул ей в глаза. — Я понимаю, что тебе трудно довериться кому-либо, после всего, что ты пережила! Но мы любим тебя! И надеемся, что ты простишь нас, за то, что мы тебя не уберегли!
Он просит у неё прощения?! После всего, что она наговорила?! Для этого действительно нужно очень сильно её любить… Домино заплакала, и уткнулась лицом в его жилетку.
— Позволь, нам принять тебя в нашу семью, Дезари, — просил её отец, когда она немного успокоилась. Доми не раздумывала ни секунды. Она любима, она желанна, она в родной семье!
— Конечно, я согласна!
Народ вокруг ликовал. Тут же закатали огромный праздник!
Домино никогда не чувствовала себя такой счастливой. Только через неделю пребывания в лоне семьи, она начала задавать вопросы.
Она постучалась в дверь библиотеки, и, дождавшись приглашения войти, шагнула внутрь. Домино давно облюбовала это время, чтобы проводить его с отцом. Обычно они подолгу разговаривали в это послеобеденное время. Он рассказывал ей обо всем о жизни народа горгулий, о их стране, о их обычаях… Но чаще всего она расспрашивала его о маме. Сегодня же она пришла поговорить о другом.
— Пап, вы все называете меня Дезари, но насколько я знаю, Высший должен был дать имя своей жене. А значит, когда вы отсылали меня на обучение, имени у меня не было? Но как же так, что у меня одновременно и есть, и нет имени?
— Понимаешь, доченька, Дезари — это скорее титул, чем имя. Это значит Солнечная принцесса! Многие тысячелетия в нашем народе была традиция. Каждый год выбиралась одна девушка, которая независимо от своего происхождения носила этот титул. Неважно, сколько было бы претенденток. Солнечной принцессой могла стать только добродетельная, веселая и харизматичная девушка! Только одна из всего народа! Потому, что всегда, во все времена Солнечная принцесса была душой нашего народа!
— И вы назвали меня Дезари потому, что я была единственной девочкой?
— Мы не давали тебе имени, потому, что ты не достигла того возраста в котором мы горгульи, даем имена своим детям! Мы называли тебя Дезари, потому, что ты была таким милым, озорным и любознательным ребенком! Тебя нельзя было не любить! Ты просто приносила с собой свет везде, где появлялась! Ты осветила нашу с твоей мамой жизнь! Мы назвали тебя Дезари, потому, что ты более, чем достойна имени Солнечная принцесса!
— Но у меня уже есть имя, — робко напомнила отцу дочь.
— Ты можешь оставить его себе, если оно тебе нравиться, — усмехнулся король. — Видишь ли, по нашим законам, у тебя пока нет имени. Твой день рождения будет только через несколько месяцев! И если ты так пожелаешь, то я дам тебе именно это имя на церемонии!
— То есть, пока для вас я Дезари, потому, что дать имя вы мне можете только после совершеннолетия? Совсем, как говорили Рейн и Магдалина!
— Поэтому, к нам и обратились за этим браком. У нас так же есть традиция давать имя дочерям в день их совершеннолетия. Так уж получилось, что во всей Драконьей империи не родилось ни единого повелителя воздуха. Ты единственная! Поэтому, ты ему так нужна. Но ты не переживай, Драконья, Темная и обе Эльфийские империи даже объединившись не смогут тягаться с нами, горгульями! Здесь, тебе не страшен никто!
— Но, ведь там из-за меня может начаться война! — взволнованно воскликнула Доми. Пусть, отец предал её. Но остальные ведь не виноваты! Да и царство Тацки пострадает! Не говоря уже о том, что даже если горгульи выстоят в войне, то все равно потери будут просто катастрофическими со всех сторон.
— Ты не можешь сделать ничего, что бы эту войну остановить! — мягко возразил её отец.
— Но её начали из-за меня! — Домино просто не могла остаться в стороне. Она чувствовала свою вину.
Ей пришлось рассказывать отцу, все как есть, не утаивая ничего!
— Тацки, Бинки, Каристи… Все пострадают из-за меня! Я должна их остановить! — пылко воскликнула она в конце.
— Но, как? Что ты можешь, доченька?
Домино склонила голову. Она не знала, что она может. Просто не могла сидеть сложа руки, когда все вокруг рушится!
Вдруг дверь библиотеки резко распахнулась, являя их взору запыхавшегося Данте:
— Там… Лорд Дракон… требует Дезари…
— Ну, и почему ты не рассказал ему, куда он должен пойти со своими требованиями, — удивился король.
— Я ему даже карту нарисовать предложил, чтобы он не заблудился! — возмутился отдышавшийся Данте.
— Так в чем проблема? — начал терять терпение король.
— Он знает про турнир…
Повисла гробовая тишина.
— Какой турнир? — спросила Домино, но ответом ей была молчание.
— Какой турнир!? — от волнения, она вцепилась брату в руку.
— Старинный обычай! Претендентам на руку принцессы горгулий, нужно завоевать её на турнире! — нехотя ответил тот.
— Они, что должны сражаться между собою? — не поняла такого туманного и обобщенного объяснения Доми.
— Можно и так, но чаще всего, им дается трудновыполнимое задание, и тот, кто его выполнит, женится на принцессе! — кратко пояснил Данте, явно не желая вдаваться в подробности.
— Так, ведь, он приехал один! Какой же тут может быть турнир? — с надеждой спросила Домино. Она все ещё надеялась решить дело миром.
И снова повисла гробовая тишина.
— Понимаешь, — осторожно заговорил её отец, — сегодня утром я получил два послания. — Одно, от князя Николлы Сейндвина…
— О, Боже! Чего он хотел? — дрожащим от волнения голосом спросила Доми. При мысли о том, что он где-то рядом, её начинало трусить!
— Просил твоей руки и сердца…
— Никогда! — закричала Домино.
— Я ему так же ответил! — успокоил её отец, и взял за плечи, что бы хоть как-то успокоить.
— А второе? — поинтересовалась она, взяв себя в руки.
— Второе, — вздохнул Данте, — от Риордана Айнарина…
— Небеса и звезды! Этому-то, что нужно? — Домино готова была кричать!
Оба мужчины красноречиво промолчали.
— Понятно, он тоже надеется стать высшим! — горько заключила Доми.
— Мы отказали всем троим претендентам! Но если станет известно о турнире… — попробовал объяснить ей всю серьезность положения брат.
— Любой может стать победителем… — побелевшими губами закончила за него Доми.
— Не волнуйся, — прервал затянувшееся молчание Данте. — Мы, что-нибудь придумаем!
Домино ответила ему лишь горькой улыбкой. Почему-то в последнее время она слышит эту фразу слишком часто…
. . .
Прошли три дня отведенные на раздумья. Все три дня Домино провела в библиотеке, ища ответы или лазейку. Таковых не было. И она уже начала терять надежду, когда наткнулась, на любопытнейшую книгу… Вот, кажется, теперь у неё есть план!
