— Вы должны позвонить им. Даже если все выглядит так, будто Бет действительно вступила в эту секту.
Гас схватил пистолет Декса:
— Сначала мне надо проверить, как там Мередит.
— Вам нельзя идти в этот дом.
— Мне надо проверить. Копам, возможно, понадобится минут десять, чтобы добраться сюда. Если ее повесили, важна каждая минута.
— А если там еще один тип с пистолетом, вы оба покойники. Не рискуйте жизнью, чтобы спасти эту женщину.
— Эта женщина, возможно, знает, где моя жена!
— Смотри правде в глаза, приятель. Твоя жена вступила в секту.
— Заткнись, черт побери! Или я прострелю тебе другое плечо.
— Ого, да ты герой. Я только, черт побери, надеюсь, что она одна.
— И живая, — сказал Гас, направляясь к дому.
61
Энди сидела на кровати и анализировала разговор с Томом, пытаясь согласовать философию секты с вещественными доказательствами по серийным убийствам. Два мертвых мужчины. Оба похожи на Тома. Три мертвые женщины. Все похожи на Бет. Секта исходит из представления, что весь мирской опыт похож на отголоски и что трансформация на следующий уровень происходит только в окне между жизнью и смертью — окне, которое широко открывается при повешении.
Если все так просто, то почему Бет Уитли нет на ферме? А если она здесь, то почему ее нигде не видно?
Энди попыталась уснуть, но не могла закрыть глаза. Слишком много вопросов колотилось в голове.
В комнате Бет оставалось темно, когда заиграла музыка. У нее не было власти над этим — не больше, чем над температурой или чем-либо еще вокруг. Последние две недели различные классические произведения звучали из двух больших динамиков в потолке, начинаясь и заканчиваясь в разное время дня без видимых причин. Сначала она думала, что это какая-то награда. В последнее время это больше напоминало способ не дать ей услышать, что происходит за пределами комнаты.
Казалось, она давным-давно оставила Морган в детском центре и поехала пообедать с Карлой. Поставила машину в гараж. Все произошло так внезапно. Несколько быстрых шагов за спиной, сильная рука на шее, прижатая к лицу тряпка, пахнущая какой-то химией. Через какое-то время — Бет не знала, какое именно, — она очнулась в этой самой комнате.
Щелкнул замок, и дверь внезапно открылась. Бет прижалась к дальней стене. Мужчина в дверях казался лишь силуэтом.
— Кто там? — прошептала она.
— Том.
Она знала Тома по прежним встречам, по тем, на которых она присутствовала добровольно — до того, как поняла, что связалась с сектой. Тогда он казался очень приятным человеком. Бет немного успокоилась, хотя по-прежнему держалась настороженно.
— Чего тебе надо?
Он щелкнул выключателем в коридоре, потом закрыл дверь.
— Стиву нужна кассета.
— Ты смотрела? — В голосе Тома звучало удивление. Он держал кассету, которую Бет не позаботилась перемотать.
— Я… — пробормотала она нервно, — я думала, он хочет, чтобы я посмотрела.
— Хочет. Он всегда хотел, чтобы ты знала.
— Что знала? Что я очень похожа на эту бедную женщину?
— Что тебе предназначено вступить в его внутренний круг.
— Я не хочу никуда вступать. Вот почему я перестала приходить на собрания.
— Ты перестала приходить, потому что тебя заставил муж.
— Мой муж ничего не знал об этом.
— Он из таких деспотичных супругов, о каких Стив предостерегал нас. Он контролирует тебя, даже когда ты не понимаешь, что находишься под контролем.
— А так, видимо, жить лучше? В клетке, как животное?
— В твоей власти освободить себя, Флора.
— Меня зовут не Флорой. И я устала слышать, что во власти Флоры освободить себя. Что в ее власти остановить убийства невинных женщин. Какая власть? Я хочу одного — вернуться домой. Кто-нибудь собирается отпустить меня домой?
Том пристально посмотрел на нее и сказал:
— Мне ты никогда не нравилась, Бет.
Она зажмурилась, потрясенная тем, как он буквально выплюнул ее настоящее имя.
— Что?
— Я знал, что ты никогда не сделаешь того, что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
Чем больше Том злился, тем, казалось, становился разговорчивее. Это было рискованно, но Бет набралась храбрости и решила подразнить его:
— Да откуда такому придурку знать, что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
— Я вошел во внутренний круг.
— О? И что ты сделал для этого? Пообещал всю жизнь мыть машину Стива?
Том побагровел. Мгновение Бет казалось, что он бросится на нее, но тот просто стиснул зубы и процедил:
— Я убивал для него. Вот что нужно, чтобы войти во внутренний круг.
Бет отшатнулась. Она видела фотографии убитых женщин. Он сказал:
— Стив и я сделали это вместе. Мы перерезали нить между моей старой и новой семьей. Я убил мое старое «я».
— Так ты на самом деле никого не убивал, — сказала Бет, отчаянно надеясь, что фотографии были фальшивками. — Это все символы?
— Процесс символичен. Убийства реальны.
— Ты… ты действительно кого-то убил?
— И самый смак в том, что копы никогда не поймут этого. У меня нет явного мотива. Даже никогда не встречался с жертвой.
Единственная связь — случайное сходство. Ему было пятьдесят один, как и мне. Он был разведен и жил один — я тоже. Он олицетворяет мое старое «я». Ту часть, которая должна умереть, прежде чем человек сможет достичь более высокого уровня излучения.
— Так ты просто выбрал какого-то бедолагу и убил его?
— Выбирает Стив. Он выбрал обе жертвы. — Обе?
— Конечно. Стив никогда бы не попросил своих самых преданных последователей сделать что-то, чего он уже не сделал сам. Он убивает первого — и показывает путь. Надо только повторить его.
— Отголоски, — сказала Бет, вспоминая ссылки на рукопись Блечмана на собраниях.
— Теперь ты поняла.
От ужаса Бет потеряла дар речи.
— Так вот почему он убил тех женщин — на фотографиях, которые он мне показывал? Он показывал путь?
— Ага. Только ему уже надоело пытаться вести тебя примером. Он дал тебе три шанса. Каждый раз он говорил тебе, что остановить убийства — в твоей власти. Надо было только последовать его примеру. Убить свое прежнее «я». И отголоски прекратились бы.
— И с какой стати он решил, что я способна на убийство?
— Ты воровала для него.
