в четверть силы, поскольку следил за тем, что происходит с Мерри. Убедившись, что она в безопасности, он облегченно вздохнул и обратился к скачущему вокруг него с мечом парнишке:
— Ты не сможешь победить и знаешь это. Сдайся и живи.
— Как жить? — с горечью спросил Годфри. — В одной из камер донжона д'Омсбери? Нет уж, милорд, вам придется меня убить.
— Что ж, ты сам выбираешь свою судьбу, — спокойно заключил Алекс, и Мерри отвернулась, не желая видеть конца этого сражения. Ее взгляд упал на лежащую у ее ног женщину, и она нахмурилась. В ее гибели никто не виноват, кроме нее самой. Эдда навлекла смерть на себя и своего племянника. Нужно еще как-то сообщить об этом лорду и леди Дуке. Мерри понятия не имела, как это сделать.
В следующее мгновение звон мечей прекратился и раздался громкий крик. Затем наступила тишина. Мерри прикусила губу и нерешительно обернулась. Она увидела, что Алекс опустился на колени возле лежащего на спине парня и убрал волосы с его покрытого испариной лба. Потом он наклонился, потому что Годфри что-то тихо говорил. Мерри не двигалась с места, не желая вмешиваться, но уловила момент, когда парнишка испустил дух. Ее муж ссутулился, а его плечи подозрительно тряслись.
Мерри подошла и положила руку ему на плечо. Алекс какое-то время не реагировал, но потом накрыл ее руку своей, и несколько минут они стояли не двигаясь. В таком положении их и застал Герхард, выскочивший на крышу минутой позже. Мерри оглянулась, заслышав лязг металла, возвестившего о его прибытии. Разогнавшийся Герхард резко остановился, переводя недоуменный взгляд с тела Эдды на тело Годфри.
— Уна рассказала мне про письмо, и я захотел убедиться, что все в порядке, — среагировал он на немой вопрос Мерри и добавил: — Насколько я понимаю, за всей этой чертовщиной стояли Эдда и Годфри.
Мерри молча кивнула и не смогла скрыть удивления, когда муж встал и объявил:
— Парень умер, пытаясь спасти нас от своей тетки.
Герхард молча смотрел то на хозяина, то на хозяйку, стараясь переварить противоречивую информацию. Мерри поняла, что удивление, написанное на ее лице, выдает ложь, но ничего не могла с собой поделать.
Алекс, очевидно, тоже это понял, потому что обнял за плечи жену, бросив на нее быстрый предостерегающий взгляд, и сказал Герхарду:
— Эдда шантажом вынудила его помогать себе, но в последний момент он перешел на нашу сторону и умер за своего господина. Так мы скажем его родителям.
Герхард кивнул, восприняв эти слова как приказ, и сказал:
— Да будет так.
Алекс подхватил Мерри на руки и понес ее к двери.
— Пусть тела подготовят, — через плечо сказал он Герхарду, — и отправят Дуке.
Они наверняка захотят похоронить своего сына с почестями и имеют право сами решить, что им делать с телом Эдды. Ее больше не будет в д'Омсбери, даже под могильной плитой.
Мерри успела заметить, как кивнул Герхард, прежде чем Алекс вошел в башню и начал спускаться. Она обняла его за шею и с любовью вгляделась в его суровое лицо. Только когда лестница кончилась, и они вышли в зал, она сказала:
— Ты, конечно, прав.
— Страх — ужасная вещь, а Годфри больше всего на свете боялся потерять любовь и поддержку родителей.
— И все же, — начала Мерри, но замолчала, потому что Алекс снова заговорил:
— Он попросил меня: «Молю вас, милорд, не говорите родителям, что я натворил». Это были его последние слова. Пойми, Мерри, он был всего лишь несмышленым юнцом, которого сбила с толку и использовала в своих интересах злая и хитрая женщина. Да, парень сделал неправильный выбор, но я не считаю, что он должен нести ту же полноту ответственности, что и Эдда. И мне не хотелось бы, чтобы его родители не только горевали, но и стыдились своего сына.
Мерри кивнула и прижалась к мужу, думая о том, как ей повезло с этим человеком.
Эпилог
— Почему моя жена выглядит такой мрачной и несчастной?
Мерри отвлеклась от своих мыслей и взглянула на Алекса, который сел на кровать рядом с ней. Прошло восемь месяцев после памятной ночи на крыше башни, и все это время она старалась не вспоминать о тех страшных событиях, но сегодня она почему-то никак не могла не думать об Эдде и ее коварстве. Но Алексу она об этом не сказала, а только сухо ответила:
— Даже не знаю. У меня распухли ноги, я стала огромной, как повозка, да еще ребенок то и дело пинается.
Алекс усмехнулся и поцеловал сначала укрытый простыней живот, а потом сухие губы жены. Сделав дело, он поинтересовался:
— Должен ли я как следует отчитать его за то, что он дерется?
— Ты можешь, конечно, попытаться отчитать ее, если хочешь, но сомневаюсь, что она станет слушать. Кстати, а почему ты поцеловал сначала ребенка, а потом меня? Алекс заулыбался:
— Сначала ребенок, потом красавица. А ты считаешь, следует делать наоборот?
Теперь засмеялась Мерри:
— Ты все-таки волшебник, Алекс д'Омсбери. Устоять перед тобой невозможно. Надеюсь, твой сын будет похож на тебя.
Алекс с удивлением выгнул брови:
— Я считал, ты уверена, что у нас будет девочка.
— Я передумала, — ответила Мерри, — хотя, возможно, через пару минут передумаю опять.
Лорд д'Омсбери хихикнул, как мальчишка, и подвинулся к жене. Обняв ее за плечи, он показал ей свиток, который до этого где-то прятал.
— Угадай, что это?
— Весточка от Каллена и Эвелинды. Они сообщают, что едут к нам в гости. Теперь их очередь.
— Да, теперь их очередь, — согласился он, — и они действительно сообщили, что скоро приедут, но это письмо не от них.
Мерри радостно засмеялась. Она была счастлива, что полюбившаяся ей пара скоро приедет в гости.
— Так какая же новость может быть более важной, чем эта? — спросила она.
Алекс открыл рот, чтобы ответить, но сделал паузу, прилег рядом и положил ногу на ее ноги, прежде чем сказать:
— Это письмо от твоего отца. Он сообщает, что Кейд, наконец, уже дома.
Мерри сделала глубокий вдох, потом с шумом выдохнула и попыталась столкнуть с себя ногу Алекса. Иначе она никак не могла вскочить с кровати и немедленно начать собираться.
— Убери ногу, Алекс! — нетерпеливо воскликнула она. — Мне нужно сложить вещи. Мы едем в Стюарт!
— Послушай, Мерри, — строго прервал ее Алекс, — я знаю, что ты очень давно ждешь возвращения Кейда и хочешь его увидеть. Но не забывай, что со дня на день ты должна произвести на свет ребенка. Поэтому тебе нельзя сейчас путешествовать.
— Но, Алекс, это же Кейд, — простонала Мерри со слезами на глазах.
— Я знаю, но он никуда не денется и будет в Стюарте, даже после того, как родится наш малыш. Хотя, возможно, Кейд сможет приехать сюда раньше. Ему-то ничто не может помешать путешествовать.
— Да, — сразу согласилась Мерри, просветлев лицом. — Хорошо бы он приехал, когда Эвелинда и Каллен будут здесь.
— Согласен, — улыбнулся Алекс, и Мерри тут же начала строить планы, что они будут делать, и чем
