Кто-то не ответил. Он никогда не отвечал. Если бы не его ровное, глубокое и медленное дыхание, Верещагин, может статься, и не верил бы в него.
Услышав хруст камней на тропинке, не поднял головы. Он знал, кто ходит по этим тропинкам таким легким, широким шагом.
Пришедших, правда, было двое. Второй сопел, как кузнечные мехи. Ну что ж, коль скоро первым был Шэм, второй его не интересовал.
— Ваши кроссовки, кэп. И ваша тишэтка.
— Спасибо. — Артем сел, взял из его рук черную майку, но не стал надевать ее, а просто набросил на плечи. Потом принялся расшнуровывать скальные туфли. Руки занемели, пальцы не слушались.
— Хотите пить, кэп? — унтер достал из кармана бутылку «Учан-Су» и брелок-открывалку.
— Давай, — Артем взял бутылку, белый жестяной колпачок слетел и звякнул о камешки.
Верещагин наконец глянул в ту сторону, где находился спутник Шамиля, к которому Верещагин — странное предубеждение — заранее не испытывал никаких добрых чувств.
И правильно.
На одном из валунов сидел, поигрывая ключами от машины, Вадим Семенович Востоков.
— Добрый вечер, — сказал Артем.
— Вечер добрый, — отозвался Востоков.
Верещагин надел футболку и принялся зашнуровывать кроссовки.
— Шэм, а ты знаешь, что в СССР по скалам лазают в галошах?
— Вы серьезно, кэп?
— Абсолютно.
— А почему вы не взяли кроссовки с собой? — спросил Востоков. — Не рассчитывали, что придется спускаться?
— Что за чушь, — Артем встал, перебросил связанные за шнурки скальные туфли через шею.
Востоков подошел к краю обрыва и посмотрел вниз. Пнул камешек. Тук, — ударился камешек о скалу… Тук, — ударился он значительно тише и ниже… Последнее «тук» растворилось в просторе.
— Странное развлечение. Правда, не более странное, чем гонки на автомобилях. Наверное, даже не более опасное. Артем, Георгий передавал вам привет от Флэннегана?
— Да.
— Почему же вы так подставляетесь? Этот молодой человек — унтер Сандыбеков, я не ошибаюсь? — слегка меня напугал. Я было подумал, что уже поздно…
На первый взгляд — это был обыкновенный дорожный бандит. Черная майка, черный «Харламов», — такие грабят зазевавшихся туристов и исчезают быстрее, чем те вдохнут поглубже для вопля Караул!'.
На второй взгляд — это был профессиональный убийца. Безжалостная грация его позы, равнодушный блеск карих глаз, видевших явно не первую смерть…
С третьего взгляда Востоков его узнал.
— Старший унтер Сандыбеков…
— Точно! — блеснула злая улыбка. — А вы-то сами кто будете?
— В данный момент — частное лицо. Раньше я работал в ОСВАГ. Вот мои документы, фамилия должна быть вам знакома. А вы взяли на себя обязанности бодигарда?
«Беретта» опустилась.
— Не ваше дело. Убирайтесь отсюда.
— А если я не хочу?
Тонкокрылый, изящный нос красавчика-яки на миг словно заострился — дрогнули и сузились ноздри.
— Если бы не ваш возраст, сигим-са фак, я бы дал вам под зад, — сказал татарин.
— Он собирается свернуть себе шею?
— Кэп? — Шамиль задрал голову, словно только сейчас увидел распластавшуюся по стене фигурку. — Свернуть себе шею? Йоу, Востоков-ага, этого не будет. Он поднимется наверх быстрее, чем я по тропе. Тем более, что я сейчас сверну в город и куплю бутылку «Учан-Су».
— Он идет без страховки.
Шамиль посмотрел на своего собеседника с легкой долей превосходства.
— Конечно, без страховки. Со страховкой он бы трахался тут до полуночи.
Уверенность унтера в том, что его капитан в очередной раз пройдет по воде, не замочив ног, была, похоже, непоколебима.
Они действительно заехали в Новый Свет и Шамиль купил в открытом кафе «Учан-Су». «Слушайся своей жажды, пей „Учан-Су“!» — призывала реклама. К концу подъема на вершину Сокола по тропинке Востоков понял, что следовало взять две бутылки.
Он отдышался только перед самым финишем. Достал платок, вытер пот, закурил…
И вот мы здесь, господа…
— Артем, вы росли в этих краях. Не подскажете приличный ресторан?
— «Шэмрок», — ответил Верещагин. — Ирландский паб здесь, в Новом Свете. Лучшее, что я мог себе позволить.
— В Новом Свете пить пиво?
— На шампанское меня все равно не станет. Дам попрошу отвернуться, — разжалованный полковник снял эластиковые штаны в обтяжку и надел джинсы.
— Это было красивое восхождение, — сказал Востоков. — Нам нужно поговорить.
— Красивые восхождения я привык запивать темным пивом. Пойдемте в “Шэмрок”.
Местного жителя от туриста в Новом Свете можно было отличить сразу по пересечении порога “Шэмрока”. Очень просто: кого из посетителей ни возьми, тот и урожденный новосветец. Это понятно: 90% населения занято в винном производстве, так что вино им порядком приелось… Или правильнее — припилось? В “Шэмроке” шампанского не подавали принципиально и выбор вин был небольшой. Зато имелось много дешевого и хорошего пива, немного дорогого и хорошего виски и непременная водка. Поэтому в 1980 году, кода все остальные рестораны и бары Нового Света переживали мертвый сезон, “Шэмрок” не то, чтобы процветал — но оставался на плаву.
— Милое заведение, — оценил Востоков. — Стиль выдержан.
— Похоже, Джоши просто пожадничал на нормальную мебель, — вступился за вкус хозяина Верещагин.
Они сели за грубо сколоченный стол, на деревянные колоды — ни дать ни взять, ирландская харчевня.
— Три темного! — крикнул Шэм не весь зал.
— Джаста момент! — так же зычно отозвался нечесанный долговязый мужик из-за стойки.
— Это десять минут, — усмехнулся Верещагин. — Пойду тряхну его. Пить хочется…
— Тогда уже я, кэп. Вас все еще слегонца покачивает.
— Учитывая, что я тебе больше не командир, и даже не офицер в отставке, может вернемся к старому доброму “ты”? — спросил Артем, когда Шэм вернулся.
— Простите, кэп, но я уже привык. Долго переучиваться.
— За жизнь, — они стукнулись кружками.
После подъема на гору жарким августовским вечером прохладное пиво было просто блаженством. И это еще он поднимался по тропе, а не по стене. Хотя, с другой стороны, можно сделать поправку на возраст, на нездоровый образ жизни.
— Это действительно было красиво, капитан… А, черт — полковник…
— Рядовой, — поправил Верещагин. — Отставной козы барабанщик.
— А, да… Кстати, я ваш товарищ по несчастью — неделю назад меня тоже вышибли. Но, как
