тебя временем и пространством, оставив малый интервал тебе и столько же — ему. Символ подобного разделения в твоем восприятии есть тело, которое явно отделено и обособлено. Но этот представляет только твое желание быть обособленным и отстраненным.
9. Прощение убирает всё, стоящее между тобой и братом. Оно — желание единения, а не размежевания с ним. Мы называем это 'желанием', поскольку оно всё еще допускает возможность выбора, еще не вышло полностью за пределы мира выбора. Но это желание — в одном ряду с условиями Царства Небесного и не противоречит Божьей Воле. Хотя прощение еще не возвращает тебе полного наследия, оно убирает препятствия, воздвигнутые тобою между Раем, где ты есть, и осознанием того, где ты и что ты есть. Факты не изменить. Но можно их отрицать и таким образом о них не знать, хотя до отрицания они и были хорошо известны.
10. Спасение, полное и совершенное, просит всего о толике желания истинному стать истинным; скромной готовности не замечать того, чего не существует; легкого вздоха, что скажет о предпочтении Царства миру, в котором правят запустение и смерть. С ответом радостным восстанет в тебе творение, и заместит мир, видимый тебе, на совершенное и целокупное Царство Небесное. Что есть прощение, как не желание быть истинною истине? И что останется неисцеленным, отколотым от Единства, вмещающего всё внутри Себя? Греха не существует. Любое чудо возможно в тот миг, когда Сын Божий воспримет свои желания в единстве с Божьей Волей.
11. Что есть Господня Воля? Желает Он, чтобы у Сына было всё. Это Он гарантировал, сотворив его как всё. Но если всё, что ты имеешь, и есть всё то, что ты есть, то ничего нельзя утратить. Вот это и есть то чудо, благодаря которому творение стало твоею разделяемою с Богом функцией. Она непонимаема отдельно от Него и следовательно не имеет смысла в этом мире. Здесь Сын Господень просит не слишком много, но слишком мало. Он жертвует своим отождествлением со всем, чтобы найти убогое, но зато свое собственное сокровище. И здесь ему не миновать чувства изоляции, потери, одиночества. Ибо такое уж сокровище он ищет. И перед ним испытывает страх. Но разве страх — сокровище? Разве ты ищешь неопределенности? Или же то ошибка в определении твоей воли и в том, что ты на самом деле есть?
12. Давай посмотрим, в чем состоит ошибка, чтобы ее исправить, а не защищать. Грех — это вера, будто атаку можно спроецировать из разума вовне, где и возникла вера. Именно здесь становится реальной и осмысленной твердая вера в то, что идеи покидают свой источник. Из этой–то ошибки и вырос мир греха и жертвенности. Мир этот есть попытка доказать твою невинность, одновременно дорожа атакой. Попытка безуспешная, ибо ты продолжаешь себя чувствовать виновным, не понимая почему. Следствия видятся отдельно от их причины и предстают неподконтрольными и неотвратимыми. Подобным образом хранимое раздельно, не в состоянии соединиться.
13. Причина и ее следствие едины, неделимы. Господь тебе желает постижения вечной истины: Он сотворил тебя как часть Себя, что истинно и посейчас, ибо идеи не покидают свой источник. Таков закон творения: каждая идея, родившаяся в разуме, лишь добавляет к его богатству и никогда не отнимает от него. Это в равной мере справедливо и для злокозненных желаний, и для истинных, поскольку разум, даже желая быть обманутым, не станет тем, что он не есть. Поверить, будто идеи покидают свой источник, значит призвать иллюзии стать истиной, хотя и без особого успеха. Ведь всякая попытка обмануть Господня Сына безуспешна.
14. Чудо становится возможным, когда причина и ее следствия сводятся вместе, а не хранятся врозь. Исцеление следствия без причины просто переместит его в другие формы. Это — не освобождение. Сын Божий никогда не удовольствуется меньшим, нежели полное спасение и избавление от вины. Иначе он всё еще требует от себя жертвы, тем самым отрицая, что всё — его и что оно не ограничено потерями какого–либо рода. Самая крошечная жертва равна в своих последствиях полной идее жертвенности. Если возможна потеря в какой угодно форме, то Божий Сын становится неполноценным и не самим собой. Он не узнает ни себя, ни своей воли. Он отрекается от своего Отца и от себя, и в своей ненависти превращает обоих во врагов.
15. Иллюзии служат той цели, с которой они созданы. Из этой цели черпается их мнимый смысл. Всем созданным иллюзиям Бог дал иную цель, которая оправдывает чудо, какую бы иллюзии ни принимали форму. В каждом чуде содержится всё исцеление, поскольку всем иллюзиям Господь ответил как одной. А что едино для Него, должно быть одним и тем же. Если ты видишь одно и то же разным, ты просто– напросто себя обманываешь. То, что бог сочетал, не разлучить. Царство Его едино; таким оно сотворено, таким останется навечно.
16. Чудо зовет тебя твоим исконным именем, которое ты узнаешь благодаря истине в твоей памяти. К тому же имени взывает и твой брат, ради его освобождения и твоего. Царство Небесное сияет над Сыном Божьим. Не отрекайся от него во имя собственной свободы. В каждом мгновении снова рождается Господень Сын, покуда он не выберет более не умирать. С каждым желанием навредить он выбирает смерть взамен того, что в воле для него его Отца. Ведь каждое мгновенье предлагает ему жизнь, ибо его Отец желает ему жить.
17. В распятии помещено и избавление, поскольку исцеление не нужно там, где нету ни страдания, ни боли. Прощение — ответ атаке любого рода. Таким путем атака лишается своих последствий, а ненависти дан ответ во имя любви. Вечная слава тебе, кому дано спасти Господня Сына от ада, и распятия, и смерти. Ты обладаешь этой силой, поскольку так повелел его Отец. В твоих руках действительно покоится спасение, чтобы его и предложить, и получить в единстве.
18. Использовать подаренную Богом силу согласно Его желанию — естественно. В том нет гордыни, чтобы оставаться таким, каким Он сотворил тебя, используя всё, чем Он одарил, дабы ответить на все ошибки Сына, дабы освободить его. А вот отказ от данной Богом силы и предпочтение ничтожного бессмысленного желания Его воле — и впрямь гордыня. Дар Сущего тебе не ограничен. Нет для него неодолимого препятствия или проблемы, неразрешимой в его милосердном свете.
19. Пребудь в покое, где Бог тебе желает быть. И будь тем средством, с чьей помощью твой брат найдет покой, в коем осуществятся все твои желания. Давай объединимся, неся благословение в мир смерти и греха. Ведь то, что спасает каждого из нас, может спасти нас всех. Меж Сыновьями Божьими различий нет. Союз, который отрицается особостью, спасет их всех, ибо в едином нет места для особости. Всё, что ни есть, принадлежит любому сыну. Желания не разделяют брата с такими же, как он. Забрать что–либо у кого–то, значить лишить того же самого всех остальных. Но и благословение одного подарит благословение всем как одному. 20. Твое исконное имя — имя всех, так же как их имена — твои. Зови брата по имени, и Бог ответит, поскольку ты обратился к Богу. Разве откажет Он в ответе, когда Он уже дал ответ всем, кто к нему воззвал? Чудо не может изменить чего бы то ни было. Однако то, что вечно было истинным, способно сделать узнаваемым для тех, кто истины не знает, и этим малым даром позволить истине быть самой собой, Божьему Сыну — тем, что он есть, а всё творение освободить, дабы оно воззвало к имени Предвечного единым целым.
VIII. Мгновенность спасения
1. Одна твоя проблема всё еще остается нерешенной: ты видишь интервал между моментом, когда ты прощаешь и тем моментом, когда скажутся благие результаты доверия, оказанного брату. Это есть отражение той малости, которую ты предпочел оставить между тобой и братом, чтобы держать его с собой 'чуть–чуть' раздельно. Ведь время и пространство — одна иллюзия, разнятся только ее формы. Если она спроецирована за грань твоего разума, ты о ней думаешь как о времени. Чем ближе она к тому, где она есть, тем больше ты воспринимаешь ее пространством.
2. Есть некий интервал, который ты хранишь между собой и братом, воспринимаемый как время, поскольку ты всё еще видишь себя снаружи от него. А это делает доверие невозможным. Ты вовсе не убежден, будто доверие способно разрешить твои проблемы именно сейчас. Ты полагаешь, что безопасней оставаться чуть бдительней, чуть осторожней в защите интересов, воспринимаемых тобой как разные. С подобным восприятием нельзя и мыслить о тех благах, которые прощение дает сейчас. В том интервале, что по видимости лежит между дарением и получением дара, тебе сопутствуют и жертва и потеря. Ты видишь конечное освобождение, но не его немедленные результаты.
