ошибся. Ты был обманут формами, скрывавшими тот зов. И не услышав его, утратил друга, всегда желавшего быть частью тебя. Нежный и вечный зов каждой частицы Божьего творения к своему целому слышен в мире, явившемся с этим вторым уроком.
9. Такого нет живого существа, которое не разделяло бы вселенской Воли: быть ему целокупным и услышанным тобою. Без твоего ответа любая сущность осталась умирать, но спасена от смерти, когда в ее призыве ты услышал призыв исконный к жизни и понял, что он — не что иное, как твой собственный призыв. Христос в тебе помнит Всевышнего так же уверенно, как знает Он Его Любовь. Но только если непорочен Его Сын может Он быть Любовью. Ибо Бог стал бы, несомненно, страхом, когда бы тот, кого Он сотворил невинным, вдруг оказался рабом вины. Сын совершенный, Божий, помнит свое творенье. Сын виноватый забывает, кто он такой.
10. Страх перед Богом есть такой же безусловный результат урока в виновности Его Сына, как память о Его Любви — итог прихода к собственной невинности. Ведь ненависть рождает страх и узнает в его отце себя. Как ты неправ, не вслушиваясь в зов, перекрывающий любой воображаемый зов смерти, звучащий раздольной песней за каждой убийственной атакой и умоляющий любовь восстановить гибнущий мир. Не понимаешь ты, Кто обращается к тебе за каждой формой ненависти, за каждым трубным призывом к битве. Но ты Его узнаешь, как только дашь Ему ответ на языке, которым Он зовет. Он явится, как только ты Ему ответишь, и ты узнаешь в Нем, что Бог и есть Любовь.
11. Что есть соблазн, как не желание принять неверное решение по поводу того, чему учиться и как получить нежеланный результат? Признание нежелательности подобного состояния становится тем средством, с чьей помощью переоценивается выбор и отдается предпочтение иному результату. Обманут ты, поверив, будто тебе милей разлад, страдания и боль. Не слушай же призывов к ним внутри себя. А слушай глубинный зов за всеми ними — призыв к спокойствию и радости. Весь мир подарит тебе радость и покой. Ибо услышав его, ты ответишь. Узри! Ответ есть доказательство постигнутого. Итог его есть мир, тобою видимый.
12. Давай же остановимся на миг и позабудем всё постигнутое, прежние мысли и всякую предвзятость по поводу того, что означает то или другое, в чем его цель. Забудем наши собственные идеи о цели мира. То нам неведомо. Пусть каждый образ, нами созданный, исторгнется из наших мыслей и выметется прочь.
13. Так не суди и не имей ни злобных мыслей, ни благих о ком–либо, пришедшем тебе на ум. Ты ныне его не знаешь. Но ты свободен заново его узнать. Теперь он для тебя родился свыше, а ты родился свыше для него, без прошлого, которое вас вместе приговаривало к смерти. Теперь он, как и ты, свободен жить, ибо ушло заученное в древности, оставив место для возрождения истины.
II. Идя c Христом
1. Урок старинный не одолеть противопоставлением нового и старого. Его не нужно побеждать для выяснения истины, и с ним не борются, чтоб он поблек в сравнении с ее очарованием. Не требуется ни приготовлений к битве, ни траты времени, ни планов привнесения нового. Исконная война ведется против истины, однако истина на нее не реагирует. Разве кто–либо пострадает в такой войне, если он сам не нанесет себе вреда? В истине у него нет врагов. А разве сны способны нападать?
2. Давай посмотрим снова, что же стоит между тобой и твоей истинною сущностью. Ведь для уничтожения такой помехи понадобятся весьма определенные шаги. Первый из них — принятие решения. А после — истина тебе дана. Ты устанавливаешь истину. Согласно твоему желанию перед тобой двоякий выбор всякий раз, когда ты полагаешь, что должен что–либо решать. Не верен ни один из них. И нет меж ними разницы. Но нам необходимо увидеть тот и другой, прежде чем устремить свой взор за их пределы — к единственной альтернативе, которая и есть выбор иной. Но не во снах, тобою созданных с целью сокрыть эту альтернативу от тебя.
3. То, между чем ты выбираешь, — вовсе не выбор, а лишь иллюзия его свободы, ибо в обоих случаях итог один. Тогда это не выбор. Ведущий и ведомый предстают каждый в своей отдельной роли, и каждый — будто бы — имеет преимущества, лишиться коих ты не пожелаешь. Поэтому в слиянии их видится надежда на удовлетворение и покой. Ты видишь себя раздвоенным этими ролями, навечно расщепленным ими. И каждый друг и недруг становится для тебя средством спасения от подобного состояния.
4. Возможно, ты зовешь это любовью. Возможно, ты считаешь это наконец оправданным убийством. Ты ненавидишь того, кому отдал роль лидера, желая ее для себя, а также ненавидишь недогадливость его в то время, когда ты дал ведомому в тебе подняться, желая отказаться от ведущей роли. Вот для чего ты создал себе брата и научился думать, что в этом его цель. Не выполнив ее, он не исполнил функции, назначенной ему тобой. Тогда он и заслуживает смерти, поскольку не имеет цели и бесполезен для тебя.
5. А что же он? Чего он хочет от тебя? Разве не того же самого, чего ты хочешь от него? Здесь жизнь становится такою же простой как смерть, ибо всё, что ты выбираешь для себя, ты выбираешь и для него. Двумя путями ты обращаешься к нему, а он — к тебе. И между этими двумя есть выбор, ибо различен их исход. Ведущий он тебе или ведомый, разница невелика, ибо ты выбрал смерть. Но к смерти его призыв или к жизни, к ненависти или к прощению и помощи — в итоге вовсе не одно и то же. Услышишь первое, вы — врозь, и ты потерян. Услышь другое, и ты соединился с ним, и твой ответ несет спасение. Голос, который ты услышишь в нем, принадлежит тебе. О чем он просит? Слушай внимательно! Ибо всё, что он просит, придет к тебе, ибо ты видишь образ самого себя и слышишь собственный свой голос, испрашивающий то, чего ты хочешь.
6. Прежде чем дать ответ, остановись и так подумай:
Итак, давай умолкнем на мгновенье, забудем всё, что, как нам казалось, мы слышали и помня лишь о том, как мало нам известно. Этот наш брат ни возглавляет путь, ни следует за нами: он подле нас идет и тою же стезей. Он нам подобен; он так далек или так близок от того, что нам желанно, как мы ему позволим быть. Что бы ни обретали мы, он обретает вместе с нами, и мы отступим, если он не продвинется вперед. Возьми же за руку его не по злобе, а движимый любовью, ибо его успехом ты измеряешь свой. И мы с тобой проследуем раздельными путями, если ты не оставишь его подле себя.
7. Коль скоро он тебе ровня в Любви Господней, от всякой видимости будешь ты спасен и на призыв Христу, зовущему тебя, ответишь. Остановись и слушай. Не думай древних дум–, Забудь гнетущие и переученные уроки об этом Божьем Сыне, взывающем к тебе. Христос ко всем взывает с равной добротой, не видя лидеров или идущих вслед за ними и слыша только один ответ им всем. Коль скоро Он слышит только один Голос, ему не услыхать ответа, отличного от того, что дал Господь, когда назначил Его Своим единородным Сыном.
8. На миг затихни. Приди без мыслей о былом, оставь все созданные тобою образы. Былое рухнет перед новым, не встретив твоего сопротивления или намерений к тому. Не подлежит атаке то, что ты считал бесценным, нуждающимся в твоей заботе. Не будет нападений на твое желание услышать зов, вовек не прозвучавший. Ничто тебе не повредит в священном месте, куда явился ты в молчании слушать и постигать истину о том, чего доподлинно желаешь. Большего постигать тебя не просят. Но это услыхав, ты осознаешь, что должен отойти от мыслей, которых не желал, от мыслей, не бывших истинными.
9. Прости же брату своему любую видимость, поскольку все они — не более чем древние уроки твоей греховности, которым ты себя учил. Услышь одну его мольбу о милосердии, об избавлении от страшных образов себя или тебя. Боится он идти подле тебя, считая, что безопасней чуть–чуть отстать или уйти вперед. Можно ли ожидать прогресса, если и ты мыслишь подобным образом; идешь вперед, когда он
