пробыв там 18 часов. Командовал этой лодкой до 1868 г. В 1875-80 гг. был главным командиром портов Восточного округа. В 1880-83 гг. в чине контр-aдмирала командовал Ревельским портом.
Семьдесят пятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.
У меня появилась своя домашняя разведывательная служба. Малышня немного простудилась, и сидели дома. Делать было нечего, торчали у окон и смотрели на Неву. Они то мне первые и доложили:
- Никса, Никса, а по Неве 'каракатица' плывёт!
Это они так о нашем судне типа катамаран отозвались, а я то думал, как его назвать.
Прохождение этого судна, означало, что и мне пора на Ладогу наведаться. Гремучая смесь Бутаков- Александровский и иже с ними, могут сильно от намеченных планов отклониться. Завтра с утра пораньше еду!
Внезапного визита не получилось. Уже под вечер, мне доложили, что на Неве прямо под дворцовой набережной что-то ошвартовалось. Потом по специфическому покашливанию и пыхтению, я узнал о прибытии 'беспокойного адмирала'. Чмокнув в щёку благоверную, я быстро накинул свой казацкий прикид и прошёл в кабинет. В приёмной в неурочный час никого не было, потому монументальная фигура Бутакова сильно выделялась на фоне её интерьеров.
- Здравия желаю! Ваше Императорское Величество!
Слегка приглушённым голосом приветствовал меня адмирал. Он заметно волновался, но чувствовалось, что-то волнение какое-то особенное.
- Что случилось? Григорий Иванович?
- Прибыло судно Гидрограф-1. Вы повелели, вас в известность поставить по его прибытию!
Хотел я съязвить. Что, мол, у нас уже адмиралы вестовыми подрабатывают но, видя несколько смущённого заслуженного человека, решил этого не делать.
Вместо язвительного замечания, я придумал другой вид 'мести', ужин.
- Отлично, Григорий Иванович! Сейчас отужинаем и махнём на Ладогу!
Ужинали, как студенты перед футбольным матчем любимой команды. Глотали пищу почти, не пережёвывая, запивали каким-то морсом и через несколько минут покончили с трапезой. Я приказал приготовить ещё несколько больших корзин со съестными припасами и напитками. Мои казачки с лёгкостью подхватили всё это и мы почти бегом, как мальчишки, иногда перепрыгивая через ступеньки, сбежали по внутренней лестнице в сад. По пути Бутаков энергично размахивая руками, рассказывал, как ему пришлось усмирять бунт подчинённых, которые по прибытию спасателя, сразу решили продолжить испытания 'Лады'.
У причальной стенки набережной покачивался ………. ТОРПЕДНЫЙ КАТЕР! Я ошалел, от увиденного. Правда на нём не стояли аппараты, и закамуфлирован он был так, что 'мама родная не узнает', но это был ТК. Видимо по выражению моего лица адмирал понял, что возможна гроза. Потому сразу начал объяснять, что пришли они малыми ходами, торпедные аппараты на этом экземпляре не установлены и таким образом СЕКРЕТНОСТЬ не пострадала.
- У! Черти!
Только на эти звуки меня и хватило.
- Ну что отваливаем?
Мы с казаками охраны и корзинами кое-как влезли во внутрь. Катерок заурчал, легко развернулся и пошёл вверх по Неве. Из его импровизированной трубы пошёл дым, что вызвало мой недоумённый взгляд и ответ довольного Бутакова!
- Это для маскировки. Паровым катером сегодня никого не удивить.
Выйдя за пределы городских строений, по нашему обоюдному желанию, катер увеличил ход. Стало прохладно и мы, забившись в рубке, даже задраили вход.
На Ладожском полигоне, не смотря на позднее время, было оживлённо. Имея некоторый опыт в проведении серьёзных испытаний, я после принятия всех докладов, поблагодарил присутствующих, и дал команду:
- До завтра, до восьми часов ВСЕМ, свободным от вахты, отдыхать!
Не надо, наверное, объяснять, что уже около пяти утра все были на ногах. Я, стараясь сохранить степенность и порядок, потребовал от всех участников испытания, собравшихся в большом кабинете полигона ещё раз 'проговорить' все намеченные мероприятия и действия в нештатных ситуациях.
После этого как бы подведя черту, передал руководство Александровскому, Бутакову и Эрдману! Этот каперанг, будучи почти ровесником адмирала, напоминал мальчишку, которому дали новую игрушку, от которой не возможно оторваться.
По программе испытаний, лодка должна была отойти в глубоководную часть озера, и произвести серию погружений. На этом этапе её страховал спасатель, 'каракатица'.
После этого в программе значилась ещё сотня пунктов, но то уже потом, позже….
Сами испытания я опущу. Я тоже человек и сильно волновался. Потому записи путанные будут. Перейду сразу к заключительной части. Которая была составлена, только через два месяца. Хотя и тут особо писать нечего, разве последнюю фразу. После проведения торпедных стрельб зачислить судно 'Лада' в боевой состав Российского Военно-морского флота!
Опишу ещё один любопытный эпизод. Это как бы задним числом к предыдущей записи. Вечером уже после погружений, когда все собрались Бутаков мне документик платёжный за изготовление каких-то частей ТК на подпись подаёт. Я, конечно почти не глядя его, подписал, только потом уже у Григория Ивановича поинтересовался:
- А зачем вам столько?
- Так Чёрное море оно же большое, там много ТК потребно. Узатис на Николаевском заводе без вашей подписи наотрез столько делать отказывается.
Этот эпизод я потом вспомнил.
Сейчас же состоялось чествование и поздравления всех участников этого замечательного события, рождения подводного корабля!
Историческая справка
Мотопланер под обозначением Г-11М или Г-30 построили и испытали летом 1942 году. В дальнейшем предполагалось установить более мощный двигатель МВ-6 или два М-11 в крыльях. В последнем случае получался небольшой транспортный самолёт. Развития это направление не получило в связи с прекращением в 1942 году серийного производства Г-11. Позднее, появился самолёт Ще-2, и актуальность небольшого транспортного самолёта с двумя М-11 (МВ6) была снята.
3 июля 1927 г. Авиатрест официально приказал приступить к проектированию учебного самолета У-2
