характера.
— Тренируются для победы в конкурсе на самую контрастную пару, — язвительно вставил Ривер.
— Ангелы невинны по своей сути, — наставительно пояснил Тик, сдерживая рвущееся наружу хихиканье и пытаясь придать своей пухлой физиономии как можно более суровое выражение. — И плотские грехи, что обуревают вас, им неведомы. Так что, мыслю я, наставляет Анжел деву на путь света.
— Какую деву? — 'не понял' Фаэр и продолжил возмущаться, рассыпая кругом снопы золотистых искр. Небольшие язычки пламени начали лизать кончики его сапог и закружились короной вокруг головы. — Там что, еще и дева? Их что, трое? Ну нет, это уже ни в какие ворота не лезет!
— Это он имеет в виду, — подсказал догадливый Ривер, — нашу несравненную вампиршу.
— А, ну так бы сразу и сказал, а то все загадками да загадками. 'Дева', брякнул тоже, — проворчал Фаэр и напустился на 'Дракона Бездны', с усмешкой слушающего болтовню братьев, как всегда ломающих комедию на потребу публике и себе на забаву. — А вы что, лорд, не собираетесь вмешаться? Вашу даму сбивают с истинного пути Тьмы!
— Моя дама сама выбирает свои пути, и сбить ее с них не под силу никому, — сдержанно ответил 'Повелитель', включаясь в игру. — Скорее она сама собьет, кого хочешь, с любой из дорог. Так пусть играет, сейчас я вовсе не собираюсь ей в этом мешать. Да и другим не советую…
— Из-за чего переполох? — осведомилась Элия, выглядывая из пушистого шатра ангельских крыл.
— Собрались открывать новую бутылку фельранского, дорогая, а ты занята, вот все никак не могли решиться побеспокоить, — тут же нашелся Ривер.
— Открывайте, что-то выпить хочется, — великодушно разрешила Элия и слезла с ангельских колен, одергивая юбку.
Пунцовый от смущения ангел со слегка припухшими губами и парой великолепных засосов на лилейной шее, сложил крылья за спиной, передернув перышками, оправил свою тунику и робко попросил:
— Мне, пожалуйста, тоже налейте.
— Может, сразу воды? — ехидно осведомился Ривер, ревнуя почти всерьез. — А то зачем с трансмутацией жидкостей мучиться, силу, дарованную Творцом, на такие пустяки переводить?
— Мутации не понадобится, — храбро улыбнулся ангелочек, еще раз одергивая собственную, несколько задравшуюся в процессе 'поглаживая перышек' тунику, и одаривая Элию ласковым взглядом.
— Мы, кстати, тоже пушистые, — ревниво заметил Ривер. — Пусть и без крыльев. Можешь сама убедиться!
— Да-да, пушистые, — мечтательно подтвердил Фаэр, имеющий меньшую толерантность к спиртному с фиолем, нежели приятель и оттого гораздо более разговорчивый: — И даже в двух местах сразу! Хочешь, покажем? Можешь даже потрогать, мы не обидимся!
— Нет, — брезгливо взвизгнув, словно ей предложили потрогать слизняка или полакомиться протухшим салатом, поморщилась принцесса и процедила с поистине выдающимся, как и положено вампирше, межрасовым презрением: — Ваши мохнатые ноги меня не интересуют. Фу! Как вы посмели обмануть меня этими прекрасными личинами духов, ничтожные коротышки с невкусной кровью!
Рик и Джей, онемев от такого необоснованного подозрения, несколько секунд только молча хватали ртами воздух, а Элия вошла во вкус и вдохновенно распиналась:
— Кто вас только пустил сюда? Ох уж этот проказник Гэндальф, когда-нибудь он поплатится за свои фокусы, а вы убирайтесь прочь сейчас же, пока я не вызвала стражу!
— Но…, - возмущенно и жалко собрались оправдываться обвиненные в принадлежности к роду хоббитов и оттого совершенно ошарашенные принцы.
Начало их выступления заглушил хохот Лейма, Рэта, хихиканье Анжела и смех Элии.
Пока Злат, Элия, Рэт и прочие разыгрывали свое маленькое представление, от души наслаждаясь доставшимися ролями, герцогу Лиенскому наконец удалось избавиться от душевной, но чересчур настойчивой компании жаждущих общения и совместной выпивки Конанов.
Вздохнув свободно, Элегор облокотился на стойку бара и, заказав бокал лиенского 'Звездный водопад', вознамерился пройтись взглядом по имеющимся в наличии женским особам, дабы присмотреть себе несколько подружек посимпатичнее для танцев и прочих 'культурных' развлечений, не предусмотренных официальной программой бала.
— Счастлив я узреть свет немеркнущий вести благой, что несет с собой славный рыцарь великого Белого Братства, прославленного отвагой и высокой честью в мирах, — мелодичный голос, зазвучавший словно переливы струй чистого родника и пение дивной свирели, у самого уха герцога, заставил его невольно вздрогнуть от неожиданности.
Еле удержавшись от того, чтобы не подпрыгнуть, молодой бог медленно обернулся и увидел рядом с собой красавца-эльфа, судя по простому серебряному обручу на лбу, из знатного рода, восходящего корнями к Первому из деревьев. Неслышно подкравшийся эльф, слегка склонив голову, взирал на 'белого брата' с нежной улыбкой на устах.
— И я рад лицезреть тебя, о Дивный. Но прости, музыка твоего имени не звучала еще для меня, — вежливо кивнул Элегор, даже не пытаясь соревноваться в красноречии с эльфом. Во-первых, дело все равно бесполезное, если эльф настоящий, а во-вторых, красноречием белым аскетам-воинам блистать не положено. Их слово должно быть прямо и резко как удар меча, рассекающий путы лжи, что опутывают миры.
— О, лорд Арванталь, звездная ночь на поляне в глубинах предвечного леса Леовис, что первой увидела лик ребенка и дала мне имя. Я — Эльронд, леди-мать всегда говорила, что каждый, заглядывая в мои глаза, видит звездный дождь, что лился в полночь с небес, — снова зажурчал эльф и придвинулся к Элегору почти вплотную, чтобы белый брат тоже мог узреть обещанное шоу.
Делать нечего, стараясь быть вежливым, Арванталь повернулся к эльфу, чувствуя легкий аромат мяты и дуба, исходящий от Дивного и всмотрелся в его серые глаза с вкраплениями сияющих темно-серых искр. Невольно юноша подумал, если действительно этот эльф Эльронд настоящий и его мать существовала, то она была права. Чем дольше Элегор смотрел в завораживающую глубину больших миндалевидных глаз, тем труднее ему было отвести взор от их бесконечности, в которой, медленно кружась в водовороте, падали и падали серые мерцающие звезды.
— В моих глазах звезды, но и ваше имя тоже суть отражение сути, — все с той же задумчиво- мечтательной улыбкой пропел эльф, ласково кладя руку на локоть герцога. — Ар' виан тиаль — льдистый меч. Вот истинное имя того, кто встал на защиту света в мирах, своей жизнью и делом служа щитом всему благому и мечом, разящим мрак!
Восхитившись тем, как его псевдоним, первое, что взбрело в голову и показалось достаточно звучным, так причудливо истолковали на филологически-эльфийский лад, Элегор только молча кивнул, изображая природную скромность, и чуть-чуть отодвинулся, чтобы рука эльфа как бы невзначай соскользнула с его локтя.
А эльф все заливался соловьем:
— Как сказал в одном из своих сонетов Виодэль фаль Суан:
Встреча нежданная — сердцу словно ласка луча…
Дабы не оскорбить Дивного, Элегор автоматически кивал в такт мелодичному, поэтичному и, как свойственно эльфам, излишне образному произведению с массой метафор и даже не двойным, а, по меньшей мере, тройным смыслом, а сам все скользил взглядом по залу в надежде на спасительное чудо.
Маг Гэндальф, так незаслуженно, но весьма находчиво обвиненный принцессой Элией в создании личин духов для пары маленьких хоббитов, не подозревая об инкриминированном ему преступном деянии, уединился в укромном уголке со своим помощником и парой бутылок отличного вина. Раздобыть их не составило большого труда. Вина, доставленного на бал-маскарад из подвалов герцога, павшего внезапной жертвой жуткого демона щедрости, пока хватало с лихвой.
