защиту «национальных интересов России».
Наряду с этим есть и вторая составляющая нынешнего «патриотизма на внешней арене». Высшая российская элита хочет отвоевать свое место в элите мировой. И поэтому давит на западных партнеров, шантажирует их, выбивая себе некие преференции.
А что, у вас есть доказательства, документальное подтверждение сговоров и торгов? – спросит иной читатель.
Как же изуродовало Вас, дорогой читатель, византийско-бюрократическое мышление. Да зачем нам иметь некие документы? У нас другие доказательства.
А именно, Запад имеет большой опыт вмешательства в российские дела. Опыт успешный, как показал развал СССР.
И вот этот Запад, который якобы находится с Россией чуть ли не в состоянии, близком к холодной войне, совсем не помогает российской оппозиции. Никакой. Ни либеральной, ни левой, ни русской националистической, ни этносепаратистской.
Вот это то мы знаем доподлинно. Причем это отсутствие помощи видно всем. Ибо в памяти свежо совершенно иное отношение к делам в России (а еще раньше в СССР). А также к делам на постсоветском пространстве. Так что есть, с чем сравнивать.
Подчеркнем, прекратилась эта помощь с момента прихода Путина к власти. И не надо в данном вопросе кивать на то, что «перекрыты каналы». В СССР или нынешней Белоруссии каналы были перекрыты покруче. Но помощь, тем не менее, оказывалась (или оказывается, в случае с Белоруссией).
Можно с уверенностью утверждать и следующее. Помимо отсутствия помощи заметно и отсутствия мониторинга со стороны Запада потенциально перспективных противников режима. Между тем, Запад делал это даже во времена Ельцина.
Мы были поражены, когда доподлинно узнали, что либеральный блок Касьянова-Каспарова-Сатарова функционирует на личные средства этих господ. Ей-богу, являясь их идейными противниками, мы, получив такую информацию, зауважали этих деятелей. Если бы наша «национал-патриотическая» сволочь вела бы себя так же, а не стремилась по мелочи нажиться на политических играх, в России давно бы произошла русская национальная революция.
Итак, Запад реально не борется с режимом Путина. А Путин в главных моментах всегда выполнит рекомендации Запада. В частности, ни при каких обстоятельствах не пойдет на третий срок, повторяя опыт Лукашенко.
Итак, при всей своей патриотической риторике верхи федеральной элиты вполне лояльны Западу.
Но это связывает им руки. И лишает руководство государством свободы маневра. Что осложняет действия этого руководства в условиях кризиса.
Вторым моментом, характеризующим положение российской элиты с точки зрения развития кризиса, является неустойчивое положение ее второго эшелона. Сконцентрировавшись в «Единой России» и совершенно обнаглев от безнаказанности, коррумпированная российская бюрократия смертельно боится любых перемен.
Формально говоря, любого более или менее крупного чиновника или политика сейчас можно привлечь к ответственности. И это привлечение последует автоматически после потери данным лицом места.
Поэтому любая потеря депутатских мандатов на федеральном и региональном уровнях, и неизбежная частичная потеря мест в чиновной иерархии (хотя это не прописано формально, но вполне логично и предсказуемо при таком развитии событий) означает для этих деятелей падение в бездну.
Что характерно, в данном раскладе единоросы по отношению к высшей бюрократии выступают как паразиты и приживалы. Основные коррупционные потоки наверх идут от олигархов и губернаторов. А менее значимая чиновно-силовая мелочь не так уж значительно кормит верх, но гораздо значительнее этот верх дискредитирует. И нагло эксплуатирует авторитет этого верха в своих собственных интересах.
Поэтому для верхов вполне приемлемо установление двухпартийной системы и, пусть скромная, но весомая победа «второй партии власти» в лице партии Миронова. Верхи здесь ничего не теряют. А оппозиционный потенциал несколько стравливают.
Однако, для рядовых единоросов это путь не из одних кабинетов в более скромные, а путь из кабинетов на нары. И поэтому проект установления «цивилизованной двухпартийной системы», кстати, по настоянию Запада, вызывает столь яростное сопротивление на местах.
Это, конечно же, не приведет бюрократическую мелочь к оппозиции власти (лакеи не бунтуют). Но вызовет лишнее напряжение (лакеи гадят исподтишка). Которое в обычной ситуации «не смертельно», но в случае серьезного кризиса может стать критичным.
«Но это дела текущего момента. При чем здесь кризис 2012 года?», – спросит иной читатель.
А при том, что коктейль из тайно связанных с Западом, но играющих в «патриотизм» верхов, и бюрократизированных, а следовательно, неизбежно коррумпированных низов государственной машины будет автоматически воспроизводить подобные коллизии вплоть до 2012 года.
Аналогично, везде в регионах будет стихийно формироваться «деловая элита», – то есть верхи среднего класса, участвующие в делах местного и регионального управления. И эта деловая элита, не дозревшая до национальной революции, но дозревшая до резкого неприятия бюрократической пирамиды, всегда будет массовой опорой каждой «новой второй партии власти».
Так что в тот момент могут быть и другие «Мироновы, Грызловы и Сурковы», но суть внутриэлитной напряженности останется все той же.
Как и ее весьма большой градус.
Но еще сильнее будет внутриэлитная грызня, если уменьшатся доходы. А в условиях кризиса это вполне реально. Уж, коль скоро элита подошла к серьезнейшей грызне при буквально бешеных доходах 2005-2006 годов, то какова же будет эта грызня в предкризисной ситуации 2009-2011 годов?!
Можно только представить.
Впрочем, не стоит особо педалировать значение субъективных факторов, когда факторы объективные действуют с неумолимостью парового катка.
В самом деле, представим себе ситуацию, описанную нами в разделе 10 предыдущей главы. Итак, в условиях нарастающего дефицита сырья, энергии и продовольствия происходит спровоцированный некими причинами мировой финансовый коллапс.
Мировая торговля замирает. Кстати, Москва, 80% продовольствия получающая извне, сразу погружается в голод. Но это так, к слову.
Итак, торговля замерла, но начинается охота за ресурсами на мировом уровне и внутренние разборки в каждой из стран, где есть «дикое мясо».
Разумеется, мир сейчас не тот, что был ранее. Для обеспечения какой-никакой связи энергия найдется. Поэтому технические возможности для установления неких коалиций будут. Значит, будут и эти коалиции.
Но тогда с большей вероятностью выиграет тот, кто будет действовать не в одиночку, а в составе некой коалиции. Впрочем, одиночки тоже имеют шанс, но его труднее реализовать. Это потребует весьма хорошего качества управления.
В то же время размеры коалиций будут ограничены. Ибо это, в силу специфики кризиса всегда будут коалиции меньшинства, борющиеся за то, чтобы остаться «наследниками богатств планеты Земля».
Итак, рассмотрим возможные коалиции. Думается, что активных игроков будет несколько.
Первый. Это страны-лидеры Запада. Назовем их «Большим Западом». Помимо силы, их особенность в том, что все они поражены «диким мясом». И оно не даст им действовать совершенно свободно.
Второй. Те немногие страны, типа Швейцарии, стран Балтии, Скандинавии, Польши, Финляндии, и т.п., которые смогут проводить политику здорового изоляционизма и сплоченно отражать нашествие маргиналов.
Заметим, что выделение этих стран в отдельный блок – наше, можно сказать, открытие. Поначалу эти страны, может быть, и будут не заметны. Но отсутствие маргиналов, отсутствие этой предпосылки к потере управляемости и развалу, значительно повысит их относительный потенциал в процессе развития кризиса.
