достаточно было бы и одного этого. Впрочем, повторим несколько наиболее весомых доказательств подобного рода.
2. В 1634 году папа Урбан VIII канонизировал Владимира Крестителя. Акт беспрецедентный по отношению к православному святому.
3. В русском языке осталась масса церковных терминов, имеющих не греческий или византийский, а латинский прообраз. Это слова поп, крест, алтарь, церковь и т.д.
4. Счет месяцев на Руси латинский, а не греческий. Октябрь, например, у нас по названию восьмой месяц. Значит, Новый год приходится на первое марта. Как это было у католиков в те далекие времена.
Кстати, весьма темная история с направлением из Германии в 961 году бенедиктинского монаха Альберта в Киев на должность «русского епископа». Православные историки педалируют тот факт, что миссия Альберта не увенчалась успехом. Но их оппоненты педалируют другой аспект интриги. Альберт был приглашен в Киев.
Так что не все так однозначно с принятием христианства на Руси.
С другой стороны есть много доказательств, что исходно Русь приняла христианство от Охридской патриархии. Из Болгарии. А между тем, во времена Владимира Крестителя в Византии и Болгарии были разные версии православия.
Доказательства подобной версии приводятся в книге Й. Табова «Когда крестилась Киевская Русь», Санкт Петербург: Издательский дом Нева, 2003 – 391 с. Вкратце они сводятся к следующему:
1. Построенная Владимиром Десятинная Церковь через 50 лет освящалась во второй раз. Так поступали только с церквями, построенными еретиками. А с точки зрения византийского православия, болгарская церковь времен Владимира была еретической.
2. Есть основания полагать, что последняя жена Владимира Анна была не родной, а двоюродной сестрой византийских императоров и болгарской царевной. В ряде летописей ее прямо именуют «болгарыней». Но тогда Анна, которая по преданию способствовала крещению Руси, лоббировала бы болгарский вариант этой акции.
3. Первые церкви на Руси построены в болгарском архитектурном стиле. В частности Десятинная церковь почти в точности повторяет Переславский собор. В самой Болгарии после ее завоевания Византией подобные церкви в основном были разрушены как еретические. Стиль собственно византийских церквей совершенно иной.
А кстати, почему «татары», а вернее войска Невского разрушили Десятинную церковь в Киеве, а в других местах церкви и монастыри брали под охрану? Не потому ли, почему соответствующие церкви византийские ортодоксы ранее столь же ревностно разрушали в Болгарии.
Все сходится. Инициированное и профинансированное ортодоксальным византийским православием, Батыево нашествие именно так должно было обращаться с одним из последних памятников еретического характера. Видно, повторного освящения в 1037 году с учетом новых условий оказалось недостаточно.
Однако, самый интересный, по нашему мнению, факт, сообщаемый Табовым – это сведения об арианских церквях. Напомним, арианство первоначально господствовало в Византии. Потом его победило ортодоксальное православие. Но многие подданные Византии остались арианами. Например, императорские гвардейцы–готы.
Так вот, арианские церкви отличались следующими особенностями. Они строились из белого камня и кирпича. И не белились снаружи. Сочетание красного и белого цветов очень эффектно смотрелось в наружной отделке арианских церквей. А для усиления внешних эффектов некоторые элементы церквей снаружи покрывались полосами черно–золотого орнамента.
Исключительно яркое зрелище.
Но, согласно византийским взглядам, это было несовместимо с церковной архитектурой. И арианские церкви после торжества византийского православия разрушались. Или, если это было совсем уж нецелесообразно, забеливались снаружи.
Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что церкви в резиденции Ивана Грозного в Александровской слободе были построены как раз из красного кирпича и белого камня и окантовывались снаружи на разных уровнях черно–золотыми бордюрами.
Забелена эта красота была уже после Ивана Грозного!!! При Романовых. Как говорят теперь, смущаясь, экскурсоводы «в целях экономии краски для поддержания бордюра».
Не значит ли это, что еще Грозный был арианцем?
Оставим это за рамками настоящей книги. Хотя в данной связи нельзя не упомянуть известную фразу Грозного, сказанную его православным критикам: «Какая вера правая один Бог ведает. А нам о том знать не дано». Впрочем, чем меньше экзотики в любых построениях, тем эффектнее смотрятся самые неожиданные выводы из самых обычных посылок.
А о том, что на Руси еще очень долго сохранялись следы (в том числе и материальные) ранее одновременно сосуществовавших и функционирующих разных христианских конфессий, пример в виде церквей Александровской слободы говорит весьма убедительно.
Но не только в виде церквей Александровской слободы сохранились следы господства арианства на Руси. Ибо даже в самой «Повести временных лет», в той самой летописи, которая многократно редактировалась православными попами, сказано, что символ веры, произнесенный князем Владимиром не православный, а арианский (!!!) «Сын же подобосущен и собезначален Отцу».
Православная доктрина утверждает, что не подобосущен, а единосущен.
Больше, как говориться, добавить просто нечего.
Все ясно и так.
Исходя из всего вышесказанного, мы делаем следующий окончательный вывод.
До Батыева нашествия на Руси одновременно функционировали разные христианские конфессии. Византийское православие было наиболее распространенным вариантом христианства. Но не единственным, и далеким от монополии на духовную жизнь. Более того, оно укоренилось на Руси далеко не первым.
После же Батыева нашествия византийское православие становится единственной религией собственно на Руси. Но многоконфессиональность остается на не занятой Батыем и Невским западной части Руси, на территории Великого княжества Литовского и Русского.
Еще раз зададим все тот же вопрос. В чьих интересах подобное установление религиозной монополии православия в России?
Ответ однозначен.
В интересах византийского православия и ортодоксальной православной церкви на самой Руси.
Именно они главные инициаторы Батыева нашествия.
Итак, остатки Византии после взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году, консолидируются в так называемую Никейскую империю, небольшое государство в северной и центральной частях Малой Азии. Главным врагом этот остаток империи считает католический Запад.
У византийцев остаются гигантские богатства (есть основание считать, что их успели вывезти перед взятием Константинополя), дипломатическая сеть и агентурная сеть спецслужб, говоря современным языком. Сильной стороной этой недобитой империи является ее право выступать от имени византийского православия. Константинопольского патриарха при этом можно объявить «пленником» крестоносцев.
И все. Больше сильных сторон у этой наследницы Византии нет. Ибо армия Никеи слаба, население истощено, производственный потенциал ничтожен.
Следовательно, необходимо нанести удар по противнику Никеи, используя те возможности, какие есть в наличии. Где лучше всего это делать? Разумеется не на границе западного и византийского мира и не своими слабыми военными силами, уже разгромленными католическим Западом. Бить католический Запад лучше в самое сердце чужими руками. Для этого надо, используя деньги, дипломатию и агентуру искать исполнителей на самом Западе и на его границах.
Лучше всего, чтобы этих исполнителей было несколько. Есть ли таковые в Европе?
Есть. Это Фридрих II Гогенштауфен. Потомок враждовавшего с папой германского императора Генриха
