Но этот осколок империи сумел, тем не менее, как мы показали, организовать войну Гогенштауфенов с Римом и Батыево нашествие в Европу. Причем оттуда, откуда его ждали меньше всего.
Напомним еще раз, разве Батый пришел из Никеи? Нет, из Никеи пришла идея проекта Батыя– Невского. И идея была реализована. Мы не знаем, откуда придет новый Батый. Но не сомневаемся, что он придет, если византизм не будет уничтожен раз и навсегда.
Но византизм, господа, а не Русь.
Наоборот, Русь возродится, когда византизм будет уничтожен. И это рано или поздно сделают сами русские люди. Дело Запада помогать нам в этом, мешать, или отстранено наблюдать за нашей борьбой.
Мы никого ни о чем не просим, и никого ни за что не агитируем. Приличные люди сами разбираются в своих проблемах. А на Руси, несмотря на почти семьсот семьдесят лет византийщины такие остались. Тем более, что выросло три поколения, не отравленных православием.
Автор не стесняется признаться, что плохо знает Запад. В основном по книгам. Мы постарались объяснить нелепость западной политики по отношению к России добросовестными заблуждениями, имеющими к тому же объективные предпосылки.
Однако, возможно сам Запад уже предал идеи цивилизации? Может, западный опыт уже закончился, и мир возвращается к временам бронзового века?
Как знать. Тогда роль новой Руси будет еще более почетна. Совершить новую НТР, аналогичную НТР железа, в одиночку. И окончательно избавить мир от византизма, от любых империй.
Вообще, исторический опыт свидетельствует о необходимости не преувеличивать слабости стран и народов на цивилизационных переломах. Русь до железной НТР вообще была страной бесплодных болот. Она была не просто слаба, она, с политической и экономической точки зрения вообще была нулем.
А стала мировым цивилизационным лидером.
Ничтожна была и Никея, остаток Византии, загнанный на задворки Малой Азии, перед началом проекта Батыя–Невского–Фридриха Гогенштауфена. Но залила кровью всю Европу. И отняла от нее почти половину, сделав из европейской Руси варварскую Россию.
Поэтому не важно, насколько слаба сейчас Россия.
Важно, какую роль ей суждено сыграть сейчас – Руси или Никеи. Судьбы мира, судьбы цивилизации решаются сейчас в России. И если среди элит Запада есть хоть немного умных людей, они сейчас должны с особым вниманием посмотреть на положение в России. Но посмотреть по–новому, не повторяя былых ошибок. В конце концов, после 1242 года прошло достаточно времени.
Пора бы остыть и продумать все на холодную голову.
Этими словами закончили мы предыдущий раздел в 2004 году. И данный призыв к мировым элитам был основан на наших прогнозах. Но эти прогнозы сбылись в 2006 году. Только слепой или дурак не может видеть, какие угрозы для нынешней цивилизации могут исходить от наследников византизма.
Не уточняем прямо, кого мы имеем в виду. Не хочется подставляться по глупому. Но человеку думающему наши намеки, надеемся, ясны.
«Автор лакействует перед Западом!» — воскликнет иной «православный патриот».
Ошибаетесь, былые соратнички. Автор относится к Западу прагматично, реалистично, беспристрастно. Мы не любим Запад, но и не ненавидим его. И мы готовы сотрудничать с Западом, но на взаимоприемлемых и взаимовыгодных условиях. При этом сотрудничать честно и открыто. Как умели это делать русские купцы. Как сотрудничал Новгород с германскими городами, являясь полноправным членом Ганзейского союза. А не как «некоторые» нынешние …. Не будем показывать пальцами.
Нас отличает от православно–имперских патриотов отсутствие у нас истерического неприятия и иррациональной (на первый взгляд) ненависти к Западу. Ибо наше мировоззрение не нуждается в такой ненависти в качестве своей основы. Ибо наше мировоззрение основано не на ненависти к кому–то внешнему, а на любви к собственному народу. А вот ваше, господа, мировоззрение без этой ненависти к Западу рассыплется в прах. Оно в ней нуждается. Ибо все ваши «герои» и «святые» окажутся без этой иррациональной ненависти вульгарными поработителями собственного народа. Поработителями, более страшными, чем любой внешний агрессор (вспомним, кто разрушил Старую Рязань дотла). И ни кем более.
Но Россия все время воевала с Западом, отражая его агрессию! – воскликнет иной читатель.
Что ж, рассмотрим это соображение.
Во–первых, с кем же все–таки Россия воевала больше всего? Внимательный анализ показывает, что не с Западом, а с Югом. Если сложить вместе годы, потраченные на отражение агрессий Крымского ханства, войны с Турцией и Кавказские войны, то окажется, что они намного превышают по времени войны с Западом.
Вдумаемся, только одни Кавказские войны длились большую часть XIX века. За это время с Западом воевали только два раза. С Наполеоном в начале века, и в Крымскую войну. Кстати, последняя началась как война с все той же Турцией.
Но, обращаю Ваше внимание, мой дорогой читатель, Кавказ, Крым, Турция в геополитическом плане наследники Византийской империи или ее осколков. Значит, воевали со все той же византийщиной. Византийщиной, сохранившейся благодаря принятию ислама.
Во–вторых. Кто в этих войнах был агрессором? Если взять войны с Югом, то агрессором, или, как минимум, провокатором, выступал Юг. Чего стоят в этом отношении хотя бы бесконечные набеги крымских татар на Россию. Агрессия в чистом виде.
Значит, от Юга Россия защищалась.
А от Запада?
Тоже защищалась! – скажет иной читатель.
Ошибаетесь, любезный, — ответим мы. На Западе Россия чаще всего сама была агрессором. Напомним в этой связи наиболее яркие примеры.
Иван Грозный сам начал Ливонскую войну. Безо всякого повода и безо всякой угрозы для России со стороны слабой Ливонии.
Петр Первый первым напал на Швецию. Причем, вероломно. Почти сразу после того, как уверил шведское посольство в своих самых мирных намерениях. Это известный профессионалам факт, который, тем не менее, по вполне понятным причинам замалчивается историками, «пишущими для широкой публики». Но к счастью, в последние годы появились популярные работы на этот счет, позволяющие узнать о таких фактах широкому кругу читателей (например, книга В.А. Красикова Неизвестная война Петра Первого, С–Пб, Издательский дом Нева, 2005 – 478 с.).
А нашествие Наполеона? – возразит иной читатель. Что ж, напомним факты и на сей счет. Нашествие 1812 года есть лишь эпизод в долгой череде войн. В которых Россия первая, задолго до 1812 года, сама вторгалась на Запад, воюя с Францией. Вторгалась. И это ясно любому непредвзятому читателю. Ибо и Аустерлиц, и Шенграбен, описанные Львом Толстым в «Войне и мире», это отнюдь не русские земли. И Сент–Готард, блестяще пройденный Суворовым, тоже находится не в России, а в Швейцарии.
А о дурной манере Петра Первого и иных его наследников лезть в германские дела с открытым осуждением пишет вполне официозный В. О. Ключевский.
Так что Россия вторгалась, чтобы вмешаться в западные разборки, а отнюдь не для защиты своей территории. Как говорит иная публика «впрягалась» империя за других. И «по понятиям» должна была отвечать, за это.
Вполне справедливо, впрочем.
Заметим, кстати, что с точки зрения геополитической, все эти российские авантюры на Западе, очень похожи по целям на антикатолический поход Батыя в интересах Византии в союзе с Фридрихом Гогенштауфеном. Не находишь, читатель?
Были, однако, и обратные примеры. Но в целом никакой особой «агрессивности» Запада заметить нельзя. В отличие от Юга, на Западе Россия чаще нападала. Начиная со времен Батыева нашествия в 1240–1242 годах.
