— Чего?
— Он оружие снайпера забрать хочет.
— Аа. Конечно!
Со стороны реки послышался рокот. Атаман посмотрел в ту сторону. Буквально по краю ледяного обрыва, за которым еще бурлила разминавшаяся после многолетней спячки река, мчался снегоход. Седок явно куда-то торопился и не стал отъезжать на безопасное расстояние от обрыва, а ехал буквально на краю смерти. Трудно было разобрать кто это. Человек в теплом камуфлированном костюме с автоматом за спиной.
— Это еще что…
Следом мчался целый кортеж из четырех снегоходов.
— Кажется это погоня. — Пробормотал есаул.
— Так! Вольники! По коням! На легион! — закричал во все горло атаман.
По коням, это громко сказано. Транспортом вольников было несколько снегоходов переделанных под четырехместный вариант. Собачьи упряжки и два уазика поставленные умельцами Новой республики на гусеничный ход.
А Николай тем временем пересек реку по краю ледяного разрыва и устремился в логово врага, быстро отрываясь от преследовавших его товарищей…
— Несите это тоже в вертолет. — Невысокий человек с пугающим пронзительным пристальным взглядом указал на железный ящик закрытый замком. В ящике были бумаги и документы, которые он трепетно хранил уже много лет.
— Да, Титос — два солдата поклонились ему и, взяв ящик за ручки на торцах, с трудом вынесли его из комнаты. Титос продолжал натягивать теплый комбинезон. Путь предстоял неблизкий и сложный. Вертолет-салон Ми-8, который когда-то принадлежал главе местной администрации и потом хранился на особом хранении легиона, должен был пролететь на юг, точнее в ту сторону, где должен быть юг, как можно дальше, пока хватит топлива. А что потом… Просто надо добраться до любого возможного поселения. Важно найти людей. А там он со своими способностями точно не пропадет. Одурманит. Окрутит. Охмурит…
На улице послышалась стрельба. Похоже, стреляли его люди. Ответных выстрелов не было. Значит это не массированное нападение. Да и сложно будет старшинистам напасть. Теперь между ними ожившая река Лена. Большой крюк надо делать. Наверное небольшой отряд давно вышел к позициям легиона, думая что тут не осталось войск и все бросились атаковать тот берег… Все-таки как легко и красиво они провели его. Его! С его способностями!..
Раздался душераздирающий вопль. Стрельба усилилась. Да что там происходит?
И вдруг его виски завибрировали. Не запульсировали. Не заболели. А буквально завибрировали. И с мозгом стало твориться что-то… Кто-то словно запустил в голову пальцы-щупальца и выдавливал его мозг… И в ушах раздался пронзительный скрип…
— Черт… Это же мутант! — пробормотал Титос. — Тот самый мутант… Он пришел… Пришел за мной… Он ищет меня… Как же он силен… Похоже он и сам не подозревает насколько он силен… Главное чтоб он не понял насколько он силен… Но я могу выставить блок против его воздействия… Но тогда он сразу поймет где меня искать… А пока я простой человек, он меня не сможет найти… Но как же болит голова от его силы…
Стрельбы резко прекратилась. Хотя может он ее не слышал, потому что вошел в измененное состояние сознания? Или его ввел мутант в это состояние? Он очень силен… Нет… Надо что-то делать…
И Титос выставил психо-блок. Иначе просто боль сведет с ума. Теперь, наверное, мутант знает, где он. Но и Титос его почувствовал. Откуда здесь мог взяться этот мутант? Здесь же не было этих чертовых излучателей… Ах да… Они же издалека. Из Москвы. Да. А вот там… Дьявол! У него такая же кровь! Неужели это… ОН?!..
…Толпа в большом зале одного из комплексов правительственных убежищ, зашумела. Тут собрались только те, кто так или иначе был связан с ним. Было очень сложно эти первые годы. От его ближайших сподвижников мало кого осталось. Да, они сделали свое дело с минированием метро, но ведь никто не знал, что это были за мины. И он сам не знал, что это были ядерные заряды. Заказчик ничего не сказал. Более того, заказчик рекомендовал ему и его группе укрыться в метро в условленный час. Наверное, хотели избавиться от исполнителей такого страшного задания. Он думал, что будет просто серия терактов, которые спровоцируют социальные и политические волнения в стране. А потом центробежные силы просто развалят эту страну на части, как когда-то развалили союз. Он думал, что сможет хорошо нагреть руки на этом развале. Ведь развал союза обогатил много людей. Раскрыл гигантские перспективы перед избранными. Но случилась ядерная война. Черт возьми, да если бы он знал что грядет на самом деле! А может вообще никто не знал что грядет? В том числе и те, кто все это задумал?
В метро им удалось выжить каким-то чудом. И пришлось уничтожить всех своих соратников, ведь они думали, что он все знал и провел их. И они хотели его просто прикончить. Потом он сколотил новую группу тех выживших, кто принимал его взгляды. Благо было чем их купить. Он давно заготовил в убежище много оружия и припасов. Было с чем противостоять внешним. Тому быдлу, которым не было места в элитных убежищах, и кто приговорил тех, кто выжил в метро после ударов. Но вот теперь его люди снова бунтовали против него. Они ждали от него решений и действий. У них появился враг. Да нет, у них была масса врагов и в метро и тем более на поверхности. Но это был новый враг. Какое-то чудовище. Он буквально выпотрошил вчера их колонию в метро-2. Из сорока человек там выжили лишь трое, которые и рассказали все.
Он еще раз окинул взглядом толпу. Сейчас особо чувствовалось, что они со временем все больше теряли человеческий облик. Как в прямом, так и в переносном смысле. Он замечал, что многие даже забывали, кем были до войны и даже иногда старых знакомых и родных не узнавали. Все больше превращаясь в одержимых носителей инстинкта еды, размножения и выживания. Но сейчас страх обнажал в этих, уже недолюдях, их жуткие метаморфозы, делая их более явными. Он и сам иногда чувствовал, что с ним что-то происходит. У него были подозрения, что причиной тому определенная совокупность факторов. Во-первых, сама истина с ее невыносимой психопатичностью. Истина свершившейся ядерной войны, в которую невозможно было поверить еще пару лет назад. Человеческий разум был расшатан шоком и депрессией. И на него особо сильно мог воздействовать другой фактор — установки пси-оружия, которые были призваны угомонить паникующую толпу во всем метро. Но, черт возьми, они работали нихрена не так! В этом проклятом государстве все и всегда работает не так!
— Ну что! Где все обещанное тобой благоденствие?! Ты говорил, мы захватим все незараженные и уцелевшие участки метро! Ты говорил, что мы покончим с внешним быдлом или заставим их работать на нас! Говорил, что выведешь нас на поверхность, и мы получим свой мир! И что теперь? Ничего не изменилось! Мы дохнем! И теперь нас еще истребляют как крыс! Теперь еще какой-то амбал ходит по метро безнаказанно и валит нас штабелями! Что ты молчишь!
Он ненавидел их. Эту подданную ему толпу. Ненавидел и презирал. Да они мусор. Неужели они думали, что его заботит их будущее? Они просто работали на него. Исполняли его волю. Воевали во имя его целей. Добывали и таскали еду. Неужели они и вправду думали, что он, их лидер, озабочен их будущим? Да на кой черт они с их будущим ему нужны? Есть простой закон эволюции видов — выживай за счет других. Будь сильней, хитрей, умней. И имей клыки острее, чем у других. Как же они тупы. Как они противны и тупы. Какая мерзость. Какое невежество. Вот они кричат, стоят. Чего они кричат? Они изменят что-то своим криком? Для себя я все решил. Если станет слишком жарко, то надо прорываться на поверхность и пытаться добраться до Якутии. Далеко. Трудно. Но там отец. Там его люди. Там должна быть база. Хорошо бы еще найти тех уродов, с которыми он договаривался о минировании. Вот бы им кишки выпустить за такой развод… Да, впрочем уже стало жарко. Он еще не знал толком, что за урод бродит по метро и валит всех подряд, но по состоянию вот этого мерзкого и вопящего стада понимал, что стало жарко и очень скоро пора сваливать. Тут, в этом метро, да и во всей Москве, нечего ловить. Ничего не выгорит. Выгорело уже все…
