— Говорящий! — нервно хихикнул кто-то.
— Убери руку, это я…
— Да включите фонарь, черт вас возьми!
— Барс, урод, ты мне на руку наступил!
— Это не я!
— А кто?
— Медведь!
— Я не медведь!
— А кто ты тогда?!
— Черт, где мой автомат?…
— Лапы убери, это мой!
— Кто тут?
— Да включите фонарь, бараны!
— Сам баран!
— Я не медведь! — в третий раз повторил Николай, не понимая, где находится и кто это рядом кричит.
В лицо ему ударил яркий свет. После того, как он давно привык к сумеречному дню и черной ночи, Васнецову показалось, что свет фонаря выжег ему не только глаза, но и мозг.
— Уберите! — крикнул он, закрывая лицо руками. — Вы кто такие?!
— Что это за отрок свалился к нам на голову? — произнес тот, кто настойчиво требовал включить фонарь. — Ты кто такой?
— Я первый спросил. — Васнецов продолжал прикрывать глаза руками.
— Ишь ты, — хмыкнул кто-то. — Наглый.
— Мы сталкеры, а вот ты что за хрен с бугра?
— Сталкеры? — испуганно произнес Николай, вспоминая рассказ покойного Бражника.
— Ну. А ты кто? На медведя точно не похож…
— Я… Я искатель.
— Мужики, я же говорил, что за мной кто-то шел в лесу. — Послышался другой голос.
— А ты поменьше фонариком свети, Армаген. — Ответил первый.
— И что, на ощупь идти? — хмыкнул сталкер со странным прозвищем Армаген.
— А если он следил, то поучись у него. Пацан срисовал нас без всякого фонаря.
— Он наверняка из гадовника. Мочкануть его надо. — Третий голос.
— Да не похож он на людей с гадовника. Вон выбрит как. И с автоматом.
— Может это он пальбу в гадовнике вечером устроил? Слышь, искатель, это твой танк в лесу стоит? — Голос принадлежал Армагену.
— Какой еще танк? Уберите фонарь! — огрызнулся Николай.
Фонарь, наконец, убрали, повесив его на какую-то арматуру. Немного помассировав лицо, Васнецов смог осмотреться. Это было подвальное помещение со следами разрушений. Наверху, в гнилом дощатом потолке зияла дыра, в которую он провалился. Николай сидел на поломанных досках, какой-то трухе и упавшем сверху сугробе. Перед ним стояло четыре человека. Все они были облачены в военные комбинезоны. На шеях висели черные дыхательные маски с большими стеклами. Головы сталкеров венчали шлемы. У двоих шлемы типа «Сфера». У одного стальной шлем, но явно не Российского производства. Где- то он такой видел. Еще у одного отечественный стальной шлем с лисьими хвостами на затылке. Всем четверым было примерно по сорок лет. Вооружены они были неплохо. У двоих АКМы с подствольниками. У одного ВСС и еще у одного, самого здорового из этой компании, пулемет «Печенег». На всех легкие бронежилеты. Еще Николай заметил, что у каждого был портупейный ремень с кобурой на одной стороне и штык-ножом на другой. Хотя нет. У пулеметчика не штык-нож, а морской офицерский кортик. Примечательными были и нашивки на их рукавах. Черные круги с характерным и до боли знакомым желтым трилистником знака радиоактивности.
Вперед вышел человек с ВССом и глубоким шрамом на правой скуле.
— Я Аксай. Это Барс, — он кивнул на стоящего слева от него человека с калашом и тонкими светлыми усами. — Это Сабзиро. Но мы его называем иногда Ниже-нуля, чего тебе, парень, не советую.
На угрюмом лице здоровяка с пулеметом появилась угрожающая ухмылка.
— А ты значит, Армаген? — Николай обратился ко второму человеку с калашом и вытянутым большеносым лицом. Именно у него была эта странная, но знакомая нерусская каска.
— Ага, — тот кивнул.
— Можешь называть его Хачиком, — ухмылка здоровяка выдавила громовой бас.
— Слышь, Ниже-нуля, я тебя сейчас опущу ниже плинтуса. — Огрызнулся Армаген.
— Да у тебя ж фамилия, Хачикян…
— Зато у тебя фамилия Заткнись…
— Ну, тихо вы, — досадливо поморщился Аксай, который, очевидно, был главным.
— И что, в самом деле, такая фамилия? — Васнецов уставился на Сабзиро.
— А по шее не хочешь? Сабитов я.
— Ну а ты кто есть такой? — Аксай снисходительно улыбнулся.
— Я Николай Васнецов. — Он покосился на лежавший рядом собственный автомат, который как ни странно сталкеры не подобрали. Может потому, что их оружие смотрело холодными стволами на него и эти люди не чувствовали опасности?
— Откуда? Куда?
— Оттуда. Туда. — Николай ухмыльнулся, подражая амбалу с пулеметом.
— Не хами парень, — Аксай нахмурился.
— Слушайте ребята. В последний раз, когда мы сказали, куда путь держим, на нас сильно окрысились. Пришлось поубивать кое-кого. Так что я не знаю, как и сказать. — Николай даже сам удивлялся тому, как он держался, разговаривая с вооруженными людьми. Бражник сильно напугал своими рассказами о сталкерах, но перед Васнецовым стояли сейчас вовсе не безжалостные и кровожадные монстры, а вполне нормальные с виду люди. Они явно ухаживали за собой и за своим обмундированием, что напомнило Николаю своих более взрослых товарищей из родного Надеждинска. Это успокаивало и позволяло сделать вывод, что люди эти вполне лояльны и вреда ему не причинят.
— Мы? Так ты не один? — спросил Аксай.
— Да их целая банда, — махнул рукой Армаген. — Говорю, это они резню в гадомнике устроили.
— Это правда? — старший с интересом смотрел на молодого человека.
— Что за гадомник? — поинтересовался Васнецов, усевшись поудобнее и растирая ушибленную ногу.
— Ну, поселение с кордоном на железной дороге. Там раньше зверосовхоз был. Свиноферма и кроличий питомник. После ядрены там эти гады падальщики поселились. Мы и зовем эту клоаку гадомником.
— Понятно. Да. Наша работа, — Николай, вздохнув, кивнул.
— Молодцы, — Аксай одобрительно хлопнул его по плечу.
— Я так не считаю, — мотнул головой Васнецов.
— Это почему?
— Плохо, когда приходится убивать.
— Толково, — хмыкнул Барс.
— А почему убили? — Снова спросил Аксай.
— Мы в сторону Москвы пройти хотели. А они за это на нас обозлились. Москву они, оказывается, не любят. Оружие отнять хотели.
— А зачем вам в сторону Москвы?
— Надо.
— Ну, мы тоже завтра, точнее сегодня утром в Москву уходим. Можем объединиться. Так зачем вам туда?
— Это вы с командиром нашим поговорите. Я не уполномочен.
