В конце 1980-х годов в моей Библиотеке начались большие кадровые изменения. В 1987 году ушла из Библиотеки, окончательно рассорившись с коллективом и 'хлопнув дверью', Л.А.Гвишиани-Косыгина. Вместо нее Министерством культуры была назначена Н.П.Игумнова, работавшая до этого заместителем директора Библиотеки им. В.И.Ленина. Вот, что я писала своему внуку Васе в армию, где он в то время служил:
Москва, 11.11. 1988 Дорогой Васенька,
Немного опаздываю с письмом тебе — вчера целый день собиралась, но мелочные заботы не оставили свободного времени. Спасибо за твою заботливую поддержку в твоем письме о Библиотеке. Сейчас удар отодвинут на неопределенное время. Слава Богу, в Министерстве культуры СССР нашлись люди со здравым умом. Однако я продолжаю борьбу и жду приема в Госкомиздате при СМ СССР — председатель Б.Я.Стукалин болен, а с другими говорить не имеет смысла, все равно не решат, а главное — не поймут. Я имею в виду переход Библиотеки в их ведение, как мы были когда-то. Я всегда называла те 15 лет (1948–1963), когда мы были у них — *золотым веком' и для Библиотеки и для издательства. Подождем, будем готовиться, а там посмотрим. Жизнь так бежит, обстоятельства меняются, да и мысли о будущем Библиотеки тоже различны и разнообразны…
Плохо то, что новый руководитель Библиотеки ни языков, ни иностранной литературы, да и научных дисциплин не только не знает, но и не компетентна ни в одной из них. Узкие специалисты библиотечного дела и она, и новые ее заместители, что для нашей библиотеки мало. Библиотека уникальна и многоаспектна.
Я была очень рада твоим словам о дедушке и тому, что ты так отчетливо понял свои детские заблуждения. Каждый раз я нахожу некоторые сходные черты твои и дедушки и буду счастлива, если и дальше буду их находить, — ты похож на дедушку Васю и внутренне хорошими чертами. А когда я тебе советовала быть <хорошим', я всегда имела в виду дедушку.
Чувствовала, что 9 февраля (позавчера) ты был с нами. У нас на городской квартире собрались: Адриан, Наташа и я (Марианна была утром) и старые библиотечные друзья: Мина Познанская, Маля Найда, Аля Ионова, Инна Левидова, Ира Глаголева, Таня Гуткина. Вечер хотя был посвящен грустному событию, но прошел тепло, интересно, дружелюбно.
Целую крепко, крепко. Каждый час ждем твоей справки или телеграммы для поездки к тебе папы. Твоим письмом всегда радуемся. Это для нас праздник.
Бабаба.
Хочу привести выдержки из своих писем внуку Васе во время его службы в Армии в 1988–1989 годах, в которых хотела поделиться с ним своими мыслями:
Барвиха, 28 декабря 1987 г.
…Ты показал себя мужественным и мудрым в тяжелом боевом крещении, которое тебе, 18-летнему парню, выпало на долю. Оставайся смелым и разумным и дальше, а главное, имей терпение и сохрани спокойствие. Когда я читаю твои письма, то восхищаюсь и горжусь тобой. В тебе есть, заложенная с детства, выносливость и рассудительность. Ты трезво смотришь на жизнь и этим облегчаешь свое бытие. И еще мне кажется, что в тебе сохранились гены твоего дедушки Васи — замечательное свойство хорошо относиться к людям. Таким людям легче живется. Их любят. Только сдерживайся при раздражении. Это быстро проходящий момент, но в дальнейшем он обходится дорого и отношения ухудшаются и восстановить их трудно, трещина остается.
* * * Барвиха, 4 января 1988 г.
..Поражает московская погода. Перед Новым годом температура превышала 20 градусов мороза, а со вчерашнего дня (3 января) оттепель. Сейчас 12 часов дня, и на нашем градуснике плюс 2 градуса, а в городе — 4 градуса тепла. Все потекло. Из моего окна дорожка темно-серого цвета на белом снегу и сплошная вода. Не помню такого Нового года!
* * * 20 января 1988 г.
..Мне давно хотелось написать тебе о важности для всей жизни человека знаний. Тебе надо использовать твои два предстоящих года, невзирая ни на что, на самообразование. Главное не потерять молодые годы для самообразования. Здесь должен быть разработан план чтения, порядок обзора книг, чтобы не тратить время на ненужное чтиво. Почему у нас плохо понимают художников-классиков XIV– XIX веков? Потому что картины их большей частью посвящены библейским историям, древним мифам и легендам, — а мы их не знали. В первую очередь надо знать историю религий, античную историю и литературу. Этот круг вопросов должен быть введен в школьную программу, как это было до революции в мужских гимназиях. У дедушки Васи этот курс был в гимназии, и он хорошо знал эти вопросы, в то время как у меня в гимназии его не было. Несмотря на то что потом многое прочла и изучила, я всегда страдала, когда сталкивалась в разговорах с более образованными людьми. Если не найдешь у себя в библиотеке нужной литературы, напиши мне. Я постараюсь тебе помочь.
28 января 1988 г.
Дорогой Васенька, целый день берусь за перо тебе написать, и все время что-то мешает. Думаю о тебе очень часто и хочется тебе что-то рассказать и поделиться мыслями, но тут же вспоминаю, как ты не любил, чтобы давали тебе советы и передавали свой опыт. Хотя это, как я вижу, неписаный закон — никто не хочет слушать другого — ни молодежь, ни взрослые, ни старые. Жаль и очень жаль. Поймешь, когда сам станешь старым. Пока эту тему оставим.
А теперь немного напишу о своих переживаниях с моей Библиотекой. 14 лет я молчала, понимая, что пока дочь председателя правительства — директор, ничего сделать нельзя. Видела, как Библиотеки идет под откос, но знала, что какой бы она ни становилась, она сохранит свою самостоятельность, и моего вмешательства не требовалось. Но стоило ей уйти с поста директора, и наш старый враг Ленинская библиотека сразу 'заработала' — написала в разные инстанции предложение централизовать крупные библиотеки и в первую очередь нашу Библиотеку сделать филиалом Ленинской библиотеки. Внутренне я понимала, что такого абсурда не сделают, но при нынешней неразберихе, под видом хозрасчета, самофинансирования и т. п. все может случиться. Целую неделю поднимала, пока по телефону, всех оставшихся почитателей Библиотеки. Кое-кого нашла и кое-кого расшевелила. Но пока реального ничего не сделали. К счастью, в Министерстве культуры все же нашлись разумные люди и вопрос отложили как недоработанный. Срочность и с ней тревога отпали, но мне пришлось приехать на дачу и отсыпаться от переутомления, полученного в длиннейших переговорах…
2 февраля 1988 г.
Дорогой мой младший внучек Васенька. Старший внук уже не один, а со своей Леной. Все произошло так быстро и, пожалуй, неожиданно. А вдруг с тобой такое же случится? В запасе есть верные два года, а там видно будет, за эти годы посмотришь, как сложится личная жизнь и у Алеши, и у Сережи, и у Андрея, и у Саши[96] и, возможно, и у твоих товарищей. В наше время ранние браки считались скорее отрицательными, особенно для мальчиков. В твое время ранние браки обычное явление, но зато часто расторжимые. Время покажет прочность молодых браков, и через два года у тебя будет перед глазами опыт твоих сверстников — сам сделаешь для себя вывод.
1 марта 1988 г.
…Утром 9 февраля, в день кончины дедушки Васи, мы с папой были на кладбище, вспоминали его и говорили о нем. Дедушка мне очень помогал морально и всегда поддерживал меня при сложных и трудных обстоятельствах, когда я иногда падала духом. А такие ситуации, как требование закрыть Библиотеку, или присоединить к какому-либо учреждению, или иные обследования разных комиссий, особенно в 30-е гг., когда обвиняли меня во всех грехах и предлагали снять с работы, или, может быть, и хуже, были все 50 лет во время моей работы в Библиотеке. И всегда дедушка был рядом со мной, помогал и заставлял бороться, бороться не переставая за сохранность Библиотеки и ее самостоятельность. Спасибо ему большое. Дедушка был Человеком с большой буквы. Очень хотелось бы написать о нем, как об интеллигенте конца XIX — начала XX века, которых сейчас уже почти нет, а также как о личности — он имел свои мысли, свои убеждения, от которых никогда не отступал, свое мировоззрение на жизнь и, главное, он был гуманистом в наше трудное время. Но для написания нужна большая сила воли, а я ее с каждым днем теряю…
