применяя судебные полномочия и считая свое слово за высший авторитет. Независимость суда не означает, что ему дозволено отрицать общепризнанные факты.
Как же тогда нам действовать, чтобы реализовать наказ, данный нам народом? Ответ был дан в прошлом году в программе демократической партии. Вот он: «Если эти проблемы не удастся эффективно решить в рамках Конституции, мы будем добиваться принятия разъясняющих поправок, которые обеспечат нам полномочия для проведения в жизнь законов, эффективного регулирования рынка, охраны жизни и здоровья граждан, а также обеспечения экономической безопасности». Другими словами, мы сказали, что будем добиваться принятия поправок, только если все другие законодательные средства не принесут результата.
Когда я начал анализировать проблему, уже вставшую перед нами во весь рост, методом исключения пришел к выводу, что, кроме внесения поправок в Конституцию, у нас есть еще один конституционный путь обеспечить осуществление необходимых реформ. Это – влить в наши суды «свежую кровь». Нам нужны достойные люди, подготовленные для того, чтобы вершить беспристрастное правосудие. Но, с другой стороны, нам нужны такие судьи, которые привнесли бы в суды современное восприятие Конституции, – судьи, которые сохранят за судами судебные функции, но откажутся от законодательных претензий, чем они грешат в настоящее время.
Стоит напомнить, что в сорока пяти из сорока восьми штатов нашего Союза судей избирают не пожизненно, а на определенный срок. Во многих штатах судьи должны уходить в отставку, когда им исполняется семьдесят лет. На федеральном уровне Конгресс обеспечил финансовое страхование судьям всех судов, назначив пенсии в размере полного оклада тем из них, кто по достижении семидесяти лет пожелает сложить полномочия. Для членов Верховного суда эта пенсия составляет 20 тысяч долларов в год. Однако все федеральные судьи могут, по желанию, оставаться в должности пожизненно, до любого преклонного возраста.
В чем состоит мое предложение? Оно очень простое: если судья какого-либо федерального суда достигает семидесятилетнего возраста и не желает воспользоваться возможностью уйти на пенсию, президент должен дополнительно назначать нового члена суда с одобрения Сената Соединенных Штатов, как того и требует Конституция.
Это предложение преследует две главные цели. Во-первых, обеспечив постоянный приток новой, более молодой крови в нашу судебную систему, мы сможем рассчитывать, что все федеральное правосудие сверху донизу станет работать быстрее и эффективнее, а следовательно, будет обходиться дешевле. Во-вторых, решение вопросов, имеющих экономические и социальные последствия, будет поручено более молодым людям, у которых есть личный опыт жизни в современных условиях и сохранилась связь с тем миром, в котором приходится жить и трудиться среднему человеку. Это убережет нашу конституционную систему от судебного «атеросклероза».
Число судей, которых потребуется назначать дополнительно, будет полностью зависеть от решения тех действующих судей, кому сейчас за семьдесят, а в будущем – от тех, кто достигнет этого возраста. Если, например, кто-то из шести членов Верховного суда, перешагнувших порог семидесятилетия, примет решение уйти на пенсию, то, по предлагаемому плану, никакого дополнительного места в этом органе не будет создаваться. Следовательно, общее число членов Верховного суда в любом случае не может превысить пятнадцати, но оно может быть и меньше – четырнадцать, тринадцать и так далее, вплоть до девяти.
В нашем плане нет ничего особенно нового или радикального. Он нацелен на то, чтобы состав федеральных судов все время оставался полным жизненных сил. Эту идею обсуждали и одобряли многие очень авторитетные люди с тех пор, как в 1869 году Палата представителей приняла похожее предложение.
Почему возрастной рубеж определен в семьдесят лет? Потому что в законах многих штатов, в практике государственной службы, в уставах армии и флота, в уставах многих наших университетов и почти всех крупных частных предприятий, – всюду установлен возраст выхода на пенсию в семьдесят лет или меньше.
Предполагается применять этот закон ко всем судам федеральной судебной системы. Предложение находит общее одобрение в том, что касается федеральных судов нижних ступеней; возражения выдвигаются только в отношении Верховного суда Соединенных Штатов. Однако, друзья мои, если такой порядок хорош для нижестоящих судов, он тем более нужен в высшей судебной инстанции, на решения которой уже некуда апеллировать.
Противники этого плана постарались сыграть на предрассудках и страхах, стали кричать, что я стремлюсь «прибрать к рукам» Верховный суд и что предлагаемое решение создаст зловещий прецедент.
Что имеют в виду, когда говорят о моем намерении «прибрать к рукам» Верховный суд? Позвольте мне ответить на этот вопрос со всей прямотой, чтобы развеять сомнения тех, кто, возможно, введен в искреннее заблуждение относительно моих намерений.
Если меня обвиняют в том, что я собираюсь посадить в суд бесхребетных марионеток, которые, не считаясь с законом, будут решать конкретные дела так, как угодно мне, то я отвечаю: никакой президент, если он достоин своей должности, не назначил бы таких судей, и никакие сенаторы, если они достойны заседать в уважаемом Сенате, никогда не утвердили бы их.
Но если нарекания связаны с тем, что я хочу назначить, а Сенат – утвердить судей, достойных занимать места в судах рядом с их нынешними членами, и при этом таких, которые понимают современное положение и будут действовать в подлинном смысле как судьи, не попирая право Конгресса определять законодательную политику, если желание иметь таких судей называется желанием «прибрать к рукам» федеральную судебную власть, то я говорю: да, я хочу – и большинство американского народа хочет – именно этого, причем незамедлительно.
Можно ли менять число судей в Верховном суде? Не создаст ли это опасного прецедента? Право на это у Конгресса всегда было и будет. В прошлом число судей менялось несколько раз: при президентах Джоне Адамсе и Томасе Джефферсоне, которые были среди тех, кто подписал Декларацию независимости, а также при Эндрю Джексоне, Аврааме Линкольне и Улиссе С. Гранте.[49]
Я же только предлагаю вводить дополнительных членов суда по четко определенному правилу, исходя из достижения судьями установленного возрастного рубежа. Что же касается опасного прецедента, то, если когда-нибудь в будущем у Америки появятся основания не доверять своему Конгрессу в вопросах применения Конституции, это будет означать такой провал демократии, по сравнению с которым любой прецедент, относящийся к судебной системе, уже не будет иметь большого значения.
Наше общество так заинтересовано в поддержании физической бодрости судейского корпуса, что для поощрения престарелых судей к уходу в отставку предлагает им пожизненную пенсию в размере полного оклада. Почему же мы тогда должны отдавать процесс обновления состава судов на волю случая, ставить его в зависимость от желания или нежелания отдельных судей?
Наша политическая традиция явно направлена на то, чтобы судебная власть постоянно получала приток новой, молодой крови. Обычно каждый президент назначает большое число районных и окружных судей, и практически все президенты в истории Соединенных Штатов назначили, по крайней мере, по одному члену Верховного суда. Президент Тафт назначил пять членов и определил кандидатуру председателя. Президент Вильсон – трех, президент Гардинг – четырех, включая председателя, президент Кулидж – одного, президент Гувер – трех, в том числе председателя. Исключением стал мой первый президентский срок.
Такая последовательность назначений должна была обеспечить возрастную сбалансированность Верховного суда. Однако, по случайному стечению обстоятельств и в силу нежелания отдельных лиц расстаться со своими местами в Верховном суде, мы теперь получили такой его состав, где к июню этого года пятерым судьям будет за семьдесят пять и еще одному – за семьдесят. Таким образом, разумная политика потерпела поражение.
Поэтому теперь я предлагаю законодательными средствами застраховать себя на будущее от подобного нарушения возрастной сбалансированности суда. Предлагаю, чтобы впредь, когда какой-нибудь судья достигает возраста семидесяти лет, состав суда автоматически пополнялся новым, более молодым членом. Таким образом, я предлагаю, чтобы политика омоложения состава наших федеральных судов, включая Верховный суд, проводилась на основе закона, а не ставилась в зависимость от случая или частных решений отдельных лиц.
