летательными аппаратами.
— Тест составлял лично я. И мне очень приятно, что курсанты намёк поняли. Жаль, раньше не знал об этом. Сколотил бы коалицию за правду и ничего кроме правды.
— Вы серьёзно, Билл?
— Конечно, Таян. Только твой прадед меня и удерживал. Каждый раз, когда не хватало людей на верхних палубах, я срывал голос на заседаниях Совета, убеждая прекратить эту мистификацию. Так нет. Научный руководитель ставил свой эксперимент, по созданию ячейки социально развитого общества в отдельно взятом замкнутом пространстве Станции. Ещё и отчёты свои зачитывал, как продвигаются дела по увеличению рождаемости и особенностях семейной жизни в условиях Станции. В этих делах он большой специалист. Прости, Лайза, но его за глаза так и звали — практикующий теоретик — семьянин. Не успеет похоронить одну жену, глядь уже снова женился. Специально для него Китайская палуба сконструировали аппарат омолаживающего анабиоза. Поспал лет десять, опять готов жениться на благо науки. Испытывал на себе, как отражается изменение в геноме человека на репродуктивной функции. Ты у него, которая правнучка?
— Кажется, двадцать вторая…
— Вот видишь, наверное, он и сам со счёта сбился. А время всё равно расставило всех и всё по местам. Кто-то из великих говорил: 'Время — самый честный человек'. Я думал, что Рише опять будет упрямиться, ведь встретить инопланетный разум было его голубой мечтой.
— Он сказал, что другого варианта уже не было…
— Да, это его любимое занятие — просчитывать варианты. Смотрите! Фильм кончился, уже задают вопросы, мне нужно быть там, чтобы никто случайно не убил нашего дорого Пьеро. Не пугайся Лайза, я пошутил.
Когда люди спокойно разошлись по своим делам, Пьер Рише на подгибающихся ногах добрался до дивана и рухнул на него как подкошенный.
— Что, приятель, кишка тонка, отчитываться за свои научные авантюры?
— Отстань, Зануда, всё прошло хорошо. Я просто не привык так долго стоять на ногах.
— Долго? Каких-то сорок минут позора. Вон господин Мадук, как огурчик. Дедушка, как твоё самочувствие?
— Билли, тебе не пора на мостик? Через час пробная проходка.
— Да, конечно, удаляюсь. Позволишь забрать с собой Командора? Хочу назначить его своим первым помощником.
— Валяй. Всё равно разведгруппа пока на приколе. Я приду, как только навещу испанцев, они насчитали мне больше ста прогнозов развития событий.
— Значит, ни один не сбудется. Гудбай!
Глава V Прорыв — Ты уже отдежурил?
— Дедушка, извини, что побеспокоил в такой поздний час. Но мне нужно подготовиться к завтрашнему дню, и есть кое-что, что я хочу с тобой обсудить.
— Слушаю, Таян.
— Осталось каких-то полкилометра породы до поверхности. Мы с Биллом рассчитали, что Станция, оказавшись в космосе, не сможет, сразу переместиться во времени, пройдёт около пяти минут, пока переключат реакторы на питание гравитационно-торсионной установки. Ты видел отчёт перископной разведки?
— Да. Я же был с группой запускавшей перископ, как только была готова скважина.
— Ты обратил внимание, — на фотографиях звёздного неба несколько лишних звёзд?
— Мартин Блюм заканчивал обработку данных, когда я ушёл, обещал прислать, когда закончит.
— Девять объектов явно искусственного происхождения и находятся на стационарных орбитах. При максимальном увеличении видно, они сигарообразной формы с веерообразными 'крыльями'. Капитан сказал, похоже на солнечные батареи оригинальной конструкции. Компьютерное моделирование расположения объектов показало, что должно быть ещё столько же со стороны другого полушария, тогда образуется равносторонний многогранник внутри которого Земля.
— И?
— Я посмотрел материалы о спутниковых системах. Похожим образом выстраивали спутники для наблюдения за погодой.
— Погоди, я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду. Сейчас я потороплю Блюма с отчётом, я должен взглянуть сам…
Но на пульте уже зажёгся индикатор связи, и неожиданно громко прозвучал голос шефа Аналитической лаборатории:
— Советник Мадук, примите распечатку фотографий перископной разведки и их развёрнутый анализ.
— Спасибо Марти. Как Лайза, привыкает работать под твоим началом?
— Старается. Иногда мне кажется, что мне тяжелее, чем ей. Быть руководителем собственной дочери — большая головная боль.
— Не переживай, она тебя не подведёт.
— Надеюсь. До связи.
Два Таяна склонились над лентой, которая медленно выплывала из принтера.
— Вот! Ты прав, это, несомненно, спутниковая система. Но каково её предназначение? Блюм пишет, возможно — генерация силового поля, дальняя космическая связь, погода и милитаристские задачи.
— То есть военные?
— Совершенно верно. Тут приписка от Зануды: 'Дедуля, а вдруг нас уже ждут?' Интересно, кто теперь будет у него виноват, если Станция попадёт в ловушку. На этот раз они с Рише пели в унисон, хотя Кортни и позиционировал, как своё особое мнение. Жаль, через скважину доступна только визуальная разведка. Сейчас же соберу Совет.
Снова зажёгся индикатор связи, на этот раз на экране появился Билл Кортни:
— Мадук, датчики показали, что у пролома появилась плазменная завеса, такая же, как возле реактора идонов.
— Билли, ты лёгок на помине, а от идонов нет вестей, может это их плановая работа?
— Их мысленные передачи может принимать только Лайза Блюм, а её нигде не могут найти.
— Она же была в лаборатории отца.
— Два часа назад. Потом вышла и не возвращалась.
— Камеры наблюдения проверяли?
— Конечно! Она шла по коридору Русской палубы, затем исчезла.
— Выведи мне на экран её последнюю запись.
— Вот!
Изображение было немного расплывчатым из-за слабого освещения. Но было видно, что это Лайза медленно идёт по коридору Русской палубы.
— Дед, что её туда занесло?
— Не знаю, Таян, но идёт она целенаправленно к залу лазерной установки.
— Билли, вы проверили всё помещение лазерной установки?
— Да. Её там нет. Ты же видишь, на записи она внезапно исчезает, как будто растворяется.
— Отмотай на самое начало её появления на Русской палубе.
— Вот, она выходит из лифта, читает указатель, поворачивается и идёт.
— А запись в лифте?
— Пожалуйста.
— Дед, она приехала в общем лифте, но почему он открылся на этаже Русской палубы? У Лайзы же нет доступа!
