Теперь, из чего состоит современная жизнь? Когда мы смотрим назад, с этих современных времен на жизнь человечества в первозданные времена, мы все еще находим переживание связи человека с Духовным миром в инстинктивном сознании тех древних дней. В алфавите мы можем иметь конкретное переживание этого. Когда в древних мирах человек должен был выразить богатство Божественного во всей его полноте, он высказывал буквы алфавита. Когда он выражал Мистерию своей собственной природы, способом, который он выучил в Мистериях, тогда он выражал голосом то, как он снисходил через Сатурн или Юпитер в их Звездной связи со Львом или Девой, другими словами, как он снисходил через «A» или «I» в их связи с «M» или «L». Он выражал голосом то, что он переживал в музыке Сфер, и это было его Космическим Именем. И в те древние дни люди были инстинктивно сознательны о том, что они приносили Имя с собой вниз из Космоса на Землю.
С тех пор Христианское сознание все еще сохраняет такое изначальное сознание абстрактным образом, посвящая индивидуальные дни памяти Святых, которые, истинно понятые, должны дать новую жизнь Духовному Космосу. Рождаясь в определенный день года мы должны получить Имя Святого, чей день есть в календаре. Что подразумевается — это выразить здесь наиболее абстрактным образом то, что более конкретно выражалось в изначальные времена, когда в Мистериях Космическое Имя человека находилось в соответствии с тем, что он переживал по мере снисхождения на Землю, когда со своим существом он создавал гласные с Планетами и добавлял их к согласным Зодиака. Различные группы человеческой расы имели много Имен тогда, однако эти Имена были задуманы таким образом, что они гармонизировали с универсальным всеобъемлющим Именем.
Рассматривая с такой точки зрения, чем был алфавит? Он был тем, что Небеса проявляли через свои неподвижные Звезды и через Планеты двигающиеся через них. Когда алфавит был проговариваем из изначальной, инстинктивной мудрости, он был астрономией, которую он выражал. То, что проговаривалось через алфавит и что познавалось в астрономии в те древние дни было одним и тем же. Мудрость в астрономии тех времен не была представлена тем же самым образом, что и знание, содержащееся в любой отрасли знания сегодня, которое построено из отдельных представлений и концепций. Она воспринималась как откровение, которое давало себя чувствовать на поверхности переживания человека как в форме аксиоматической истины или как часть аксиоматической истины. Таким образом конкретное переживание было представлено как часть изначальной мудрости.
И существовало нечто природы всецело смутного сознания, связанное с фактом, что в Средние Века, те, кто были высоко обученными, еще должны были изучать грамматику, риторику, диалектику, арифметику, геометрию, музыку и астрономию. В таком возвышении посредством различных сфер изучения лежала полу-сознательное распознавание того, что в ранние дни существовало в инстинктивной ясности. Сегодня грамматика стала очень абстрактной. Возвращаясь обратно во времена, о которых история нам ничего не говорит, но которые, однако, все еще являются историческими временами, мы находим, что грамматика не была абстрактным предметом, каким она есть сегодня, но люди были приведены через грамматику в Мистерию индивидуальных букв. Они изучали, что секреты Космоса находят свое выражение в буквах. Отдельная гласная была соотнесена в связи с ее Планетой, отдельная согласная — с отдельным знаком Зодиака; таким образом посредством букв алфавита человек приобретал знание Звезд.
Переходя от грамматики к риторике вызывалось приложение того, что жило в человеке как активная астрономия. А возвышением к диалектике человек приходил в мысли к пониманию и действию того что жило в человеке помимо астрономии. Арифметика не изучалась как абстракция сегодня, но как сущность, выраженная в Мистерии чисел. Само число рассматривалось отлично от того, как это есть сегодня. Я приведу вам небольшой пример этого.
Как кто-либо представляет себе один, два, три сегодня? Это делается мышлением об одной горошине, затем о другой горошине и это составляет два; затем еще одна добавляется и имеется три. Это есть суть сложения одного к другому — сложения их вместе. В древние дни не считали таким образом. Начало делалось с одного целого — единицы. И разделением целого на две части получалось два. Таким образом два не выводилось сложением одной единицы к другой. Это не было сложением вместе единиц, но два содержалось в одном. Целое — единица включала все числа и была наибольшей. Сегодня целое — единица является наименьшей. Сегодня все воспринимается атомистически. Единица является одним членом и другой член добавляется к ней — все это представляется атомистически. Изначальная идея была органической. Единица была наибольшей, а следующие числа всегда возникали как будучи меньшими и содержащимися в единице — целом. Здесь мы приходим к совершенно другим Мистериям в мире чисел.
Такие Мистерии в мире чисел дают не более чем намек, что здесь мы не имеем дело с тем, что только живет в пустоте головы человека. Я говорю в пустоте головы, потому что я часто показывал это действительно должна быть пустота с Духовной точки зрения. В отношениях чисел мы можем прийти к восприятию отношений объективности мира. Если мы всегда просто прибавляем один и один это является тем, что не имеет ничего общего с фактами. Я имею кусок мела. Если около него я размещу другой кусок мела, он ничего не имеет общего с первым. Один не имеет связи с другим. Если однако я предположу, что все есть целое — единица и теперь перейду к числам, содержащимся в такой единице, я получу два — способом, который есть суть некоторого последствия. Я должен разделять на части. Тогда я попадаю прямо в реальность.
Таким образом, после пребывания в диалектике достаточно долго, для того чтобы схватить мысль об астрономии, человек проникал еще далее в Космос с арифметикой и подобным же образом с геометрией. Из геометрии, человек приобретал чувство, что геометрической, мысля конкретно, была музыка Сфер. Это есть разница между тем, чему хорошо придерживаются сегодня и тем, что однажды существовало в инстинктивной мудрости изначальных времен. Возьмите музыку сегодня — математически физик рассчитывает высоту ноты, например рассчитывает какая высота действует в мелодии. Затем некто, кто является музыкантом вынужден забыть свою музыку и вступить в абстрактное, если будучи восприимчивым музыкантом он уже не убежал прочь от математики. Человек уводится прочь от непосредственного переживания в абстракцию, а это имеет очень мало общего с переживанием.
Это само по себе действительно интересно — если кто-либо обладает математическим уклоном — вторгаться из музыкального в сферу акустики, однако он не приобретает многого на пути музыкального переживания. То, что кто-либо сегодня изучает геометрию и по мере того как он продвигается начинает переживать формы как музыкальных ноты, то есть, другими словами, если он возвышается с пятого до шестого уровня и делает геометрию звучащей музыкально — все это, насколько я это знаю, не входит в обучение. Однако это было однажды смыслом обучения — подняться до шестой части того, что может быть выучено — от геометрии до музыки. И только тогда изначальная, основополагающая реальность становилась переживанием. Астрономия в подсознании тогда становилась тем, что человек сознательно овладевал астрономией, как высшим седьмым членом, так называемого Тривиума (Trivium — грамматика, риторика, диалектика) и Квадриума (Quadrivium — арифметика, геометрия, музыка, астрономия).
История человека должна быть изучена в соответствии с развитием сознания, ибо тогда мы можем приобрести ощущение, что сознание должно вернуться к таким сущностям. Это есть как раз то, что пробуется в Антропософии — Духовной науке. Нет необходимости удивляться, что тот, кто приучен принимать признанную науку сегодня, не находит ничего верного в том, что я, например, написал в «Тайноведении». Необходимо, однако, чтобы человек вернулся обратно полностью сознательным путем к истинной реальности, которая на время должна была отступить на задний план, для того, чтобы позволить человеку развить свою Свободу. Человек не был бы способным все более сильнее развить осознание того, как необходимо для него находиться внутри Божественного Космического мира, если бы он не был бы низвергнут из этого Космоса в только феноменальность, в только чистую видимость — так сильно действительно необходимо, чтобы все многочисленное великолепие и величие Звездных Небес было сконденсировано в абстрактное Эго.
Это действительно был необходимый шаг в борьбе за Свободу. Ибо человек мог развить свою Свободу только спрессовывая вместе полностью безраздельно в одну точку Эго то нечто, которое наполненное целостностью Космического пространства струиться через все времена. Но человек бы потерял свое существо, не знал бы или не обладал бы собой, не был бы более активным и не действовал бы по своей собственной инициативе, не завоевал бы снова целый мир с одной единственной точки своего Эго, если бы он не должен был бы возвыситься снова от абстрактного к действительному. Это действительно важно
