сказал Мигель, разливая по стаканам самогон из большой коричневой бутыли с полустершейся наклейкой «Red Label». — Есть девки, которые сами раздвигают ноги, а эту придется ломать, и долго, а зачем тебе это надо, если хватает таких, кто уже готов?.. — Он помолчал немного, мысленно прикидывая возможную последовательность действий. — Нет, оно того не стоит.
Я уже понял, — хмыкнул Трой, доливая себе воды из стального ведерка с надписью «Собственность пожарной службы муниципалитета».
Я должен был это сказать, — с серьезным видом объяснил Мигель. — Чтоб ты знал.
Я таким товаром не занимаюсь, — напомнил Трой, сделал хороший глоток и подцепил пальцами с тарелки кусок жареной рыбы.
Вот я и удивился, когда ты ее притащил, — прошептал Мигель, склонившись к гостю. — Я бы купил ее у тебя, будь она другой. Ну, более…
Нормальной, — подсказал Трой.
Вот именно! — хозяин задумчиво поскреб свой мясистый выбритый затылок. — Или ненормальной, но на другую сторону. А это ж не пойми что! Сразу видно, толку от нее… — Он осекся, когда гостья оглянулась на него, и торопливо схватился за стакан.
Девушка действительно была странной — во всех отношениях. В бытность свою сутенером Мигель повидал похожих, но лишь когда они проходили мимо него по улице. В руках книжка, ни грамма косметики, но обязательно очки, за которыми прячутся туманные задумчивые глазенки. Всегда словно под кайфом, но не от такого, какой бывает от таблеток или травки. Понятия не имеют, что происходит рядом, даже если поставить их нос к носу с самыми похотливыми шлюхами города…
Новое дело? — продолжал допытываться Мигель, когда гостья убрела в дальний конец зала, к стене с объявлениями.
В баре было пусто — самый разгар рабочего дня, народ либо в море, либо обрабатывает вчерашний улов. Некоторые отсыпаются после ночного дежурства. А кое-кто мечется в лихорадке и пытается выжить.
Она здесь ни при чем, — неохотно выдавил из себя Трой. — Ну, вообще-то, есть там кое-что, но так, по мелочи.
Хочешь остаться здесь? — прищурился хозяин.
Мне нужна работа. На один раз. Потом я уеду.
Тебя кто-нибудь видел?
Видел. Я же спрашивал о тебе.
Мигель задумался, вернее, сделал вид, что задумался — он знал, что можно предложить Трою, потому что Трой Гарса был из тех людей, для которых всегда найдется работа.
Чем тебе платить? — спросил хозяин. — Чем-нибудь конкретным?
Чем-нибудь полезным. — Трой вертел в пальцах пустой стакан, наблюдая за своей спутницей, которая была полностью поглощена объявлениями — шевелила губами, повторяя про себя содержание каждого грязного клочка с предложением работы или обмена.
«Что она там ищет? Или кого?» — Мигель в который раз поразился тем изменениям, что случились за последнее время.
Каждого человека, даже самого проверенного, словно несколько раз вывернуло наизнанку — и теперь непонятно, как к кому относиться. Вот, к примеру, Трой — боец с подтвержденной репутацией, упертый и хладнокровный, всегда доводил до конца любое дело и никогда не связывался с неудачниками… А теперь притащился с бесполезной девкой. И собирается двигаться дальше! Куда? Умные люди берут себе землю и держатся на ней. Или пытаются удержаться.
Вещи оставь у меня, — предложил Мигель, когда они обговорили все условия. — И держись подальше от Сент-Себастьяна. Это где высотные дома.
А что там? — поинтересовался Трой, копаясь в своей сумке. Его спутница стояла рядом, стиснув тощий серебристый рюкзачок, весь в ярких нашивках и значках.
Тиф. И еще какая-то зараза. Мы сожгли все, что могли, но лучше туда не заходить. И кстати, следи за собаками — все здоровые на привязи, дома. Если псина бегает сама по себе — обязательно бешеная.
Учту, — кивнул Трой и обнял свою спутницу за плечи. — Ну, пошли, милая, прогуляемся.
На улице она вывернулась из его объятий и просто взяла за руку, так, как обычно это делают дети или влюбленные школьницы. Она и похожа была на старшеклассницу — худенькая, с маленькой грудью, пухлыми щечками и длинной выгоревшей на солнце челкой.
Ты нашел работу? — еле слышно спросила она по-английски.
Ага. — Трой вертел головой, осматривая улочку.
Ты должен кого-то убить?
Нет, — словно бы с неохотой ответил он.
Она облегченно вздохнула — слишком наигранно, чтобы он отнесся к этому всерьез. Впрочем, она все равно знала, что не сможет повлиять на его решения.
От тебя тоже кое-что потребуется, — пробормотал он, оттаскивая свою спутницу поближе к обочине, чтобы дать пройти трем женщинам в лоскутных платьях.
Похожие на тряпичных кукол, они волокли заднюю половину от легкового автомобиля, с выпотрошенными сиденьями и раскуроченным багажником. Машина была в таком ужасном состоянии, что никто бы не смог определить марку. Но, судя по всему, обивку салона снимали аккуратно, стараясь не повредить. Значит, там была натуральная кожа — редкое сокровище, ценность которого возрастала с каждым месяцем.
Между стенами домов металось эхо, порожденное грохотом голых колесных ободьев. В окнах дребезжали стекла, а где-то рядом надрывался в плаче маленький ребенок.
Что ты сказал? — переспросила девушка, прижимая к одному уху свободную ладошку.
Я сказал, мне будет нужна твоя помощь, — повторил Трой.
Понятно. А это опасно?
Да. Чуть-чуть, — он рассмеялся и потрепал ее по волосам. — Ты не переживай. Это легко.
Она снова вздохнула и не стала ему отвечать, тем более что они достигли цели и уже могли видеть здание телерадиоцентра. Раньше там располагалась звукозаписывающая студия, большой музыкальный магазин и даже клуб, а теперь остался только разваливающийся приемник на велосипедном генераторе в комплекте с местным энтузиастом-радиолюбителем.
Как рассказывали на пристани, диктор, местная знаменитость, всего год назад — как раз накануне Гринвора — сумел выбиться в Милан, увез туда жену и дочерей, а потом вернулся один, поседевший, постаревший и сумасшедший. Он самолично занял брошенное здание телецентра и пытался восстановиться «цивилизацию» — это слово рыбаки произносили с особым выражением, словно ругательство, связанное с приятными воспоминаниями.
«Если Кукушка будет й настроении — может быть, впустит! — заметил капитан торгового кораблика и с удовольствием присоединился к общему смеху. — Только не жалуйтесь потом!»
Раньше Кукушка вел местные выпуски новостей, предупреждал о погоде и передавал приветы и поздравления. Теперь же он выуживал из эфира обрывки и хвосты чужих сообщений, чтобы заплатить за свою долю улова.
Но гостей он не любил.
Ну, давай, открывай, засранец! — Трой полчаса безуспешно колотил в дверь пожарного выхода.
Радиоточка размещалась на втором этаже, но через первый было не пройти — не столько из-за полуразобранной лестницы, сколько из-за зловонной кучи гниющих отбросов и дерьма, на полметра покрывающего весь пол.
Я обсмеюсь, если он успел помереть к нашему приходу, — пробормотал Трой и остановился, чтобы передохнуть.
Вчера его видели, — напомнила девушка.
От такой вони можно и за день сдохнуть…
За дверью что-то зашуршало.
Сеньор Наварро! — закричала девушка, прижавшись к ржавой двери, покрытой тонкой паутиной
