Видимо, вопрос чётко читался в моих глазах, потому как наемник произнес:
— Всё дело в том, что я сын главы гильдии… оттуда и жилье такое роскошное.
— А-а, — махнула я рукой, — тогда всё ясно…
— Ясно — что?
— То, что ты — папенькин сынок, — я показала Ривину язык и, обогнав его понеслась вверх по лестнице, с той скоростью, какую позволяла больная нога. Ривин, не растерявшись, взбежал по соседней, и естественно, оказался наверху гора-аздо раньше, чем я.
Вблизи дом выглядел великолепно, но стоило нам только подняться на холм, как начался сильный дождь, так что внимательно разглядеть здание мне не удалось. Ривина за руку потащил меня по длинной плиточной дорожке, ведущей к главному входу. Промокнуть до нитки мы всё же успели.
Дверь была не заперта. У порога нас встретила немолодая, румяная женщина в белоснежном переднике и, охая по поводу нашего мокрого вида, отправилась на кухню.
Ривин усадил меня на диван, в большой и дорого обставленной комнате, и удалился. Через несколько минут, он вернулся с сухими вещами, и вручив их мне, снова вышел. Еще через десять минут, вошла служанка и пригласила меня к завтраку. Это было очень к месту — в 'Фиалковом вечере' мне удалось поклевать лишь немного салата. К слову, совершенно безвкусного. Желудок уже начал бить тревогу.
Когда я появилась в столовой в черной мужской рубашке, доходящей мне до колен, босиком и с растрепанными волосами, Ривин, который тоже успел переодеться, не сдержался и захихикал. Еще бы — столько наряжалась-украшалась, для встречи с главой гильдии наёмников, а тут на, тебе — стою в огромной рубашке и без штанов, которые мне, кстати, выдали, но они оказались настолько велики, что я решила, мне будет достаточно и рубашки.
— Присаживайся, — Ривин кивнул в сторону стула рядом с собой. Я села. Стул оказался мягким и удобным. Предательски заурчало в животе. Видимо услышав сигнал тревоги, раздающийся у меня из желудка, кухарка поспешила выставить передо мной корзинку со свежеиспеченными булочками и кружку ароматного чая. Глубоко вдохнув, я с удовольствием зажмурилась, придвинулась ближе к столу и протянула руку к корзине с выпечкой.
В зал расслабленной походкой зашел абсолютно седой мужчина лет шестидесяти, в черном шелковом халате. Он бросил на меня одобрительно-заинтересованый взгляд, сел напротив и кивнул Ривину. Наёмник кивнул в ответ.
— Доброе утро, госпожа Руа, — вежливо поздоровался мужчина. Я привстала, но он меня остановил. — Чувствуйте себя как дома. Не стесняйтесь.
— Спасибо. У вас замечательный дом, — я немного растерялась. — Вы простите, что я в таком виде. Мы с Ривином попали под дождь.
— Руа, что это ты такая вежливая стала? — усмехнулся Ривин, но, получив укоризненный взгляд от мужчины в халате, замолчал.
— Я совсем забыл представиться — меня зовут Марин. Я отец этого хама, и тот, кто пригласил Вас на разговор. Я счастлив, что вы согласились прийти, — я одарила Марина добродушной улыбкой. Почему-то, он мне понравился. — А теперь, не буду отвлекать вас. Завтракайте, а после поговорим.
Марин встал из-за стола, поклонился и, взяв со стола пару булочек, вышел. Наконец я смогла поесть.
Настало время серьезного разговора. Ривин проводил меня в кабинет отца, усадил в кожаное кресло напротив стола, за которым сидел Марин, и вышел, оставив нас наедине. Я занервничала.
— Да расслабься же ты, — засмеялся глава наёмников. — Сядь так, как тебе удобно.
Действительно, что это я? Сижу как на уроке — спина прямая как натянутая струнка, ноги вместе, руки послушно лежат на коленях. Так совсем неудобно. Не пойдёт…
Немного подумав, буквально пару секунд, я залезла на кресло с ногами, положив их под себя. Одобрительно улыбнувшийся Марин кинул мне большую мягкую подушку, которую я обняла. Теперь главное не заснуть.
— Я слушаю Вас, Марин, — решилась я начать. — Ваш сын толком ничего не объяснил.
— А он толком ничего и не знает. Он сказал лишь то, что я просил, — Марин вдруг стал серьезным.
— Тогда я слушаю, — я поудобней устроилась в кресле, уперевшись подбородком в подушку.
— Всё просто — у тебя Руа, есть то, что нужно нам. Мы же, в свою очередь, обеспечим тебе полную безопасность.
— Зачем вам это? Ведь вы можете просто убить меня и забрать холст. Тем более, сейчас у вас иметься прекрасная возможность это сделать, — после вырвавшихся у меня слов стало действительно страшно.
— Вижу, ты очень мало знаешь у имеющейся у тебя вещи, — покачал головой мужчина.
— Если быть точной — только то, что она в некотором роде портит мне жизнь. Но отдавать её кому-то я не собираюсь.
— Всё не так-то просто.
— Расскажите мне, то, что знаете, — серьезно попросила я.
— Да, я действительно кое-что знаю, но далеко не всё. С чего начать? — Марин выжидающе уставился на меня.
— С самого начала, — я пожала плечами. — Откуда это чудо вообще взялось?
— Это, как ты выразилась 'чудо', неудачный результат эксперимента таких же неудачников магов, решивших успокоить злого духа Эстара, заточив это в это полотно. Но Эстар не успокоился. Он потерял свои силы лишь на половину, продолжая совершать ужасные вещи с помощью людей, обладающих холстом. Он забирал их души. Постепенно.
— Бред какой-то…,- я недоверчиво посмотрела на Марина.
— Не скажи. Разве ты не замечаешь изменений в себе?
— Нет, — усмехнулась я. — Никаких изменений нет.
Я врала… Изменения были. Начиная от моего внешнего вида, и заканчивая отношением к семье. Если раньше я была скромной, приличной девушкой, теперь же стала самовлюбленной эгоисткой, местами вызывающе одевающейся и плюющей на всех с самой высокой горы Краинра. Пьянки, драки и разнообразные преступления, стали неотъемлемой частью моей жизни. Но самое главное — мне нравилось убивать.
— Не буду спорить с тобой.
— И не надо. Лучше скажите — кто охотится за холстом?
— Да все кому не лень… Включая и меня. Но, я знаю несколько больше чем мои конкуренты, и поэтому предлагаю сотрудничество.
— Зачем вам холст?
— Это же такая власть! — честно ответил мужчина. — Он может всё! Но, ты его хозяйка. Просто так отнять холст у владельца нельзя. Он тут же потеряет свои способности. Холст перейдет к кому-то другому, лишь если владелец добровольно его подарит. Но, ты ведь не собираешься его дарить, так?
Я отрицательно замотала головой, крепче обнимая подушку.
— В этом-то и дело, — продолжил Марин. — И тебя совершенно не пугает то, что холст может тебя погубить?
— Нет. Я не верю в это. Я люблю его. Он мой друг.
— Хорошо, — вздохнул Марин. — Это замечательно. Тогда, предлагаю сотрудничество — ты, будешь работать на меня, делая своё любимое дело, а наша гильдия будет полностью обеспечивать и защищать тебя.
Я молча кивнула.
— Сразу после пробного заказа, я расскажу всё остальное, что знаю о полотне.
— Почему 'пробного'? — немного обиделась я.
— Прости, но я должен проверить холст в действии.
— Хорошо, я согласна. Когда приступать к работе? — я отложила подушку в сторону и встала с кресла.
