Русский романс

Тебя забыть, искать свободы,
Но цепи я рожден носить,
И мне ль, восстав против природы,
          Тебя забыть?

Тебя забыть, пленясь другою,
И для другой хоть миг прожить:
Тому ль, кто дышит лишь тобою,
          Тебя забыть?

Тебя забыть! Нет, адска злоба
Одна могла ту мысль внушить.
Могу ль и за порогом гроба
          Тебя забыть?

<1819>

134. «Ты грустишь, твой взор тоскливый…»

Ты грустишь, твой взор тоскливый
Тихой светится слезой,
Ищешь в думе молчаливой
Сердцу прежний дать покой.

Сердце в горе и не знает,
Что есть смертный, может быть.
Кто всё горе примечает,
Но не смеет разделить.

Если б взор сей хоть случайно
Обратился на него,
Ты б узнала, что он тайно
Грустен больше твоего.

Ты б узнала, что страдает
Скромный друг, и к небесам:
«Дайте с ней делить, — взывает, —
Грусть и радость пополам».

<1819>

ЕВГЕНИЙ БАРАТЫНСКИЙ (1800–1844)

135. К Алине

Тебя я некогда любил,
И ты любить не запрещала;
Но я дитя в то время был —
Ты в утро дней едва вступала.
Тогда любим я был тобой,
И в дни невинности беспечной
Алине с детской простотой
Я клятву дал уж в страсти вечной.

Тебя ль, Алина, вижу вновь?
Твой голос стал еще приятней;
Сильнее взор волнует кровь;
Улыбка, ласки сердцу внятней;
Блестящих на груди лилей
Все прелести соединились,
И чувства прежние живей
В душе моей возобновились.

Алина! чрез двенадцать лет
Всё тот же сердцем, ныне снова
Я повторяю свой обет.
Ужель не скажешь ты полслова?
Прелестный друг! чему ни быть,
Обет сей будет свято чтимым.
Ах! я могу еще любить,
Хотя не льщусь уж быть любимым.

<1819>