Подробно он расскажет сам, Какая сила роковая, На зло Парнасу и уму, Апрель попортила ему; Еще он просит: бога ради, Без Гарпократа никому Вы не кажите сей тетради.
МЕЧЕНОСЕЦ АРАН
Не раз, не два Ливония видала, Как, ратуя за веру христиан, Могучая рука твоя, Аран, Из вражьих рук победу вырывала; Не раз, не два тебя благославлял Приветный крик воинственного схода, Когда тобой хвалился воевода И спелого, как сына, обнимал. Винанд любил и уважал Арана: Его всегда убийственный удар, Среди мечей неутомимый жар, Усердие к законам Ватикана, Железное презренье к суетам, Высокий нрав, решительность деяний. — Все красоты воспитанника брани Казалися магистровым очам Посланием небесной благодати Для слабого владения Христа, Где не смирял враждебных предприятий, Недавный гром крестового щита. Но мнилося — любовь и наслажденье, А не войну и славу на войне, Араповой пленительной весне Назначило уделом провиденье. Аран! твои ланиты и уста, Румяные, как пурпуры денницы, Твоих очей лазурь и быстрота, Их милый взор, их длинные ресницы, Твой гибкой стан и черные власы — Как сладостно, и пламенно, и живо Мечталися в полночные часы Красавице надменной и стыдливой! В стране, где ты, как радость, расцветал, Где Везер льет серебряные воды, — В стране, где сын отчизны и свободы, Возвышенный Арминий побеждал. Как яркий луч божественного света, Как мощного воителя стрела, Как творческий и смелый дух поэта И горний лет победного орла: Дни юноши легки и быстротечны, Когда, пленен высоким и благим, Мечтательный, живой, простосердечный, Он весь дался надеждам золотым — И новый мир яснеет перед ним, Для подвигов прекрасных бесконечный! Так молодость Арапова текла: Уж полон чувств и бодрых упований, Он был готов десницею для брани, Готов душой на славные дела. Его мечта туда переносила, Где божий свет крестом преображен: Где Иордан, Голгофа и Кедрон, Где высоты Ермона и Кармила; Там юноша, при ратных знаменах, Наместником Петра благословенных, Горел, алкал прославиться в боях Красою дел отважных и священных. Не то ему на подвиг бытия Назначило отцовское желанье: Он полетел в ливонские края Свершить одно и страшное деянье. Обманутый любимою мечтой, Лишен отрад надежды величавой; Кляня судьбу и перед нею правый, Он мог разить нещадною рукой, Он мог нести всю тяготу условий, Предписанных для рыцарей меча — И на него надета епанча, Где крест и меч, как вылиты из крови, Являлися на светлой белизне; Он в них узнал свое знаменованье, Сокрыл свой род, отчизну и названье
