Россаны.
— Тебя какой-то Микеле, — позвала синьора Да Валле, протягивая трубку.
Россана, ползавшая по ковру в гостиной с маленьким Джорджо на спине, сделала вид, что встает на дыбы, и заржала. Ребенок, свалившись с «лошадки», заливаясь смехом, упал на ковер, но, увидев, что Россана вышла в коридор, начал хныкать, не обращая внимания на мать, которая звала его к себе на диван.
— Привет, симулянт! — весело поздоровалась Россана. Она думала, что Микеле звонит ей без дела, но с первых же его слов вся обратилась в слух. — Ну-ка прочитай мне это письмо! — громко приказала она, и ее мать, уже принявшаяся за штопку носков, только покачала головой.
Один бог знает, что вытворяет в последние дни эта девчонка. Может, лучше и не знать этого — так, по крайней мере, спокойнее жить.
— Черт возьми! — только и сказала Россана, когда Микеле кончил читать письмо.
— По-моему, это доказывает, что брат дядюшки Пьеро в самом деле какой-то темный тип, которому есть что скрывать. Подумай сама, его никто не знает, фамилии его нет даже в телефонной книге… Ясное дело, это наверняка подозрительная личность… Ты согласна? — закончил Микеле, сбитый с толку долгим молчанием Россаны.
— Что ты сказал?
— Да нет, я не знаю… Но если о нем никто не слышал даже в итальянском консульстве, значит, он… Разве не так?
— Нет, — сухо сказала Россана, удивляясь про себя, как это малыш Микеле так долго ходит вокруг да около и все еще ничего не понял. — Нет, дело обстоит совсем не так: брат дядюшки Пьеро вовсе не гангстер, как вы думали. Он никто.
— Никто?
— Ну да, никто. Его просто не существует и никогда не существовало, его выдумали, а мы, как идиоты, все этому поверили.
Микеле сглотнул слюну и, вместо того чтобы спросить, как, когда, где, почему, опять будто что-то проглотил. Мысль о том, что это действительно именно так, его просто убивала. Ну как же он мог до этого не додуматься сам?
— Микеле!
— А?
— Ты не знаешь, где сейчас Фабрицио и Руджеро?
— Наверно… наверно, дома. Они сегодня собирались вместе делать уроки.
— Микеле!
— Что?
— У кого из них?
— Ах да, извини, ты совершенно права. Кажется… у Руджеро.
Россана все еще продолжала смеяться, когда Руджеро снял трубку. Голос у него был скучный, усталый, раздраженный: не иначе как Руджеро и в самом деле занимался.
— Это я, Россана.
— Привет, красавица! — сразу оживился мальчик, и тут ему преподали урок краткости и точности: Россана уложилась в двадцать секунд, сумев все рассказать без единого лишнего слова.
Последовала короткая пауза — время, необходимое, чтобы переварить такое потрясающее известие.
— Ну что ты на это скажешь? — спросила наконец Россана, но вместо ответа услышала голос Фабрицио, который, подойдя к Руджеро, без конца его спрашивал: «В чем дело? В чем дело? Что случилось?»
Затем до нее донесся их громкий разговор, удивленные возгласы, кто-то из них даже присвистнул. Наконец Россана решила, что пора переходить к делу.
— Руджеро, ты должен позвонить адвокату Алесси и попросить его принять нас. Ведь он сам сказал, что в случае необходимости…
— По правде говоря, он велел обращаться к этому очкастому… к детективу.
— Да, я знаю. Но ты все-таки позвони ему самому: нам надо поговорить с ним, а не с сыщиком.
— Ну, вообще-то я не прочь был бы побеседовать с этим детективом, спросить у него, почему он сказал нам, что его послал сюда, в Италию, человек, которого, оказывается, не существует в природе!
— Перестань! Он всего лишь сыщик, работает за деньги, а командует парадом не он. Ну как, ты сделаешь то, что я тебе говорю?
— Так точно, госпожа начальница!
Не замечая, что дочь сидит как на иголках, ожидая звонка Руджеро, и то и дело вскакивает с дивана и начинает ходить по комнате, синьора Да Валле принялась перечислять все мелкие домашние дела, которые ждут их после обеда.
— А ты уже сделала уроки? — спросила она больше для порядка.
— Не до конца.
— И много тебе еще осталось?
— За полчасика управлюсь. Сейчас мне не хочется заниматься. Вечером еще будет предостаточно времени.
— Прекрасно. В таком случае, пока я не закончу возиться с этими носками, присмотри немножко за братом и напомни мне через четверть часа разбудить папу.
— О’кэй.
— Да, а попозже сходи в универсам. Надо кое-что купить.
Россана кивнула, и тотчас же зазвонил телефон — даже раньше, чем она ожидала.
— Это меня, — крикнула она, мгновенно вскочив.
За ней сразу же бросился следом и маленький Джорджино, словно заразившись неожиданным волнением сестры. Синьора Да Валле улыбнулась.
— А кто в этом сомневался? Все время звонят тебе одной. В сущности, за телефон должна платить ты. Мыто телефоном почти не пользуемся.
Она замолчала: дочка уже не слушала ее.
— Ну что?
Новостей было немного, но важные: адвоката Алесси нет в городе. Секретарша не знает точно, когда он вернется, но говорит, что не раньше, чем через два — три дня. Человек же в зеркальных очках находится в гостинице.
— И что он тебе сказал?
— Что ждет нас.
— Ты что — ему рассказал?
— Вот еще! Я только сказал, что речь идет о важном деле.
— Молодчина! Теперь слушай: ты за полчаса доберешься на мопеде до моего дома?
— Наверняка.
— А в какой гостинице живет этот тип?
— В «Плаце».
— Это на Корсо. Значит, четверть часа туда, четверть обратно, минут двадцать там, десять минут на покупки… Ну, думаю, что за час мы управимся.
— Тебе что, не выйти из дома?
— В некотором смысле — да.
— Ладно, в таком случае придется поспешить. Через полчаса буду у тебя.
Россана повесила трубку. Она уже запустила мотор на всю катушку. Что лучше — придумать какой- нибудь предлог или сказать коротко и ясно, что ей понадобится час, чтобы сходить за покупками… и на все остальное?
Все получилось как нельзя лучше. Ровно в четыре комиссар Да Валле вылетел из дома как пуля, надевая пиджак уже в лифте. В четыре ровно синьора Да Валле кончила штопать носки, отложила иголку и нитки и, как всегда, потянулась всем телом, вставая с дивана. Ровно в четыре, словно по волшебству,
