выставив вперед бородку. Ни пляж, ни красоты Тихого океана его совершенно не интересовали. Все его внимание было поглощено самим домом и его содержимым.
Испанский дворец был заново отделан изнутри и перестроен. Его изначальный облик приспособили к калифорнийским вкусам. В стенах, облицованных простым бетоном, были пробиты огромные окна, повсюду царили прямые линии, так что создавалось обманчивое впечатление, будто речь идет о постройке в стиле «Баухауз». В каждой комнате висело всего по одной-две картины, но все это были настоящие произведения искусства. Анрик указал Кейт на табличку под портретом женщины, изображенной в профиль на фоне свинцовой тучи. Там значилось, что это работа кисти Лоренцо Лотто. В углу скромно пристроилось несколько маленьких портретов. Это оказались произведения художников Северного Возрождения, среди которых был один Гольбейн и один Дюрер.
— Посмотри, здесь есть даже книги! — сообщил Анрик свистящим шепотом.
И потащил Кейт в дальнее крыло здания, где она раньше не бывала, потому что Марта туда никогда не ходила. В центре крыла располагался увенчанный куполом восьмиугольный зал, окруженный несколькими комнатками с низким потолком. По стенам стояли книжные шкафы от пола до потолка, заполненные книгами разных эпох.
— Это, конечно, не «Уолден», но ненамного хуже, — сказал Анрик, — посмотри, сколько книг по истории!
— Это кабинет Мартиного друга, — пояснила Кейт.
— А ты его хоть раз видела? — спросил Анрик, подозрительно подняв бровь.
— Нет. Он все время в отъезде.
— А чем он занимается?
— Понятия не имею, и Марта тоже. Кажется, приторговывает чем-то не совсем законным...
Анрик медленно обвел глазами библиотеку, указывая на бесценные книги и картины.
— Что-то не очень похоже на дом торгаша.
— Он достался ему в наследство от родителей.
— Гм... Допустим.
В надежде переубедить своего друга, Кейт взяла его под руку и повела в зал, где подавался завтрак. Там под потолком с лепниной, которая в былые времена украшала один из замков Луары, их ждал стол, уставленный блюдами со свежими плетеными булочками, разнообразной выпечкой и джемами. Тут Кейт поведала Анрику все, что накануне сообщил Марте мафиози но имени Степан.
— Он разыскал этого Тертуллиана, который переслал мне сообщение. Это оказалось непросто, потому что его город бомбили.
— Да, я слышал про это в новостях. Непонятно, за что Социальная безопасность на него так напустилась. Неужели за то, что он просто переслал сообщение?
— На самом деле, этого никто не понимает, особенно сам Тертуллиан. Его представляют сообщником Байкала, хотя он с ним едва знаком.
— Одним словом, козни продолжаются.
За разговором Анрик с наслаждением уплетал булочки, напоминавшие ему о бабушкиных завтраках в Каркассоне.
— Но нам повезло, — продолжала Кейт, — этот Тертуллиан, похоже, не из трусливых. Он готов принять нас у себя и переправить к Байкалу.
— А почему ты так уверена, что он знает, где сейчас Байкал?
— Потому что Степан его специально об этом расспросил.
Анрик нахмурился. Все эти подозрительные делишки с мафиози не вызывали у него особого энтузиазма. Он долго молчал, перекатывая пальцем крошки.
— Анрик, — в конце концов не выдержала Кейт, — мне надо с тобой серьезно поговорить.
— Говори.
— Я тебе очень благодарна. Спасибо тебе за все. Если бы не ты, я бы никогда ничего не узнала о Байкале. А теперь у меня появилась надежда его найти. Пришло время действовать. Это очень опасно, и назад дороги не будет. Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью из-за меня. Я поеду одна.
Анрик резко выпрямился.
— Ни за что! Чтобы я бросил тебя как раз тогда, когда начинается настоящая опасность!
К нему вернулся обычный боевой задор.
— И потом, — с гордостью объявил он, — у меня теперь есть свои причины на то, чтобы искать встречи с Байкалом.
Опасливо оглядевшись по сторонам, он поднялся и добавил:
— Хочешь, пойдем прогуляемся по пляжу?
Каждый вернулся к себе в комнату, переоделся и спустился вниз в купальном костюме и халате. По подземному туннелю они вышли прямо к морю. Кейт и Анрик медленно приблизились к самой воде и зашагали вдоль берега по мокрому песку, на котором замирали волны.
— С тех пор как ты уехала, я узнал в «Уолдене» много нового.
— Уайз приходил?
— Да, и не он один. Как только он узнал, что мы хотим пробраться в антизоны, то стал каждый день присылать ко мне разных людей. Невероятно, сколько у него связей! Я разговаривал с инженерами, с военными, с учеными, и все они, конечно, оказались читателями и членами «Уолдена».
— А что им было от тебя нужно?
— Они хотели сообщить мне как можно больше сведений о Глобалии. Большинство просто передавало мне разные документы. Я сам еще далеко не все успел просмотреть. Но у меня все с собой, в моем чемодане.
— В чемодане? Слушай, я не уверена, что мы сможем взять с собой много вещей. Это же не туристическая поездка.
От негодования у Анрика задрожала бородка.
— Можно подумать, я не знаю! Но Уайз говорит, что эти документы очень важны для Байкала. Если он и сможет всерьез противостоять Глобалии, то только благодаря им.
Кейт попыталась было возразить, но Анрик уже все для себя решил, и переубедить его было невозможно.
— Когда мы едем? — спросил он, давая понять, что разговор окончен.
— Сначала надо будет добраться до безопасной зоны Парамарибо, а оттуда мы попадем к Тертуллиану. Вылетаем мы завтра утром. Марта поедет с нами.
— Марта?! Эта...
Анрик попытался было подобрать подходящий эпитет, но так и не смог придумать ничего благопристойного. Так что он предпочел оборвать фразу, и они с Кейт молча продолжили прогулку, идя по направлению к понтону, с которого отправлялись катамараны.
Глава 6
КАК И ПРЕДПОЛАГАЛОСЬ, через два дня они вылетели в Парамарибо. Анрик продолжал недоверчиво коситься на Марту. Впрочем, они оба соблюдали вооруженный нейтралитет, и в разговоре каждый обращался только к Кейт, которая служила им чем-то вроде посредника.
Разница между Парамарибо и Лос-Анджелесом была заметна далеко не сразу. На первый взгляд эти две безопасные зоны с их пальмами и пляжами почти не отличались друг от друга. Но уже через несколько часов становилось ясно, насколько мало между ними общего. В Лос-Анджелесе, одном из главных экономических и культурных центров Глобалии, жизнь била ключом. Что же до Парамарибо, то этот город вернее всего было бы назвать глухой окраиной. В жалком развлекательном парке, посвященном естественной истории, можно было прогуляться часок-другой, но никому бы и в голову не пришло тащиться в такую даль специально ради него. К тому же Венесуэла не входила в число стандартизированных элементов даже для глобалийцев с латиноамериканской регистрацией. Судя по всему, никакой культурной
