Крупномасштабная карта была нарисована так тщательно, что казалась отпечатанной в типографии. Длинная указка грамотно ползала по ней, отстранялась и вновь со стуком клевала то одну из синих стрелок, скрутившихся вокруг объекта 'А-2', то причудливый пунктир минных заграждений, то красный кружочек возле пункта 'Отметка 97 (Корыто)'.
– …Итак, господа, – сказал в заключение председатель комитета начальников штабов, – выводы неутешительны. Политическая наша программа остается неизменной. Она естественна и проста, она доступна сердцу всякого солдата. С карикатурными пережитками парламентарной системы должно быть покончено раз и навсегда, – он пристукнул указкой по столу. Распределение продовольствия станет более рациональным. Централизованно пайки будут получать только военнослужащие. В свою очередь, каждый из них будет на свою ответственность выделять ту или иную долю тем гражданским лицам, которые сумеют так или иначе снискать его расположение. Таким образом, кадровый состав, – я не беру, конечно, в расчет силы, оставшиеся верными министерскому правлению, для нас они приравнены к гражданским, будет обеспечен двойными и тройными пайками, и каждый сможет оставлять из них себе столько, сколько сочтет нужным. С другой стороны, вокруг каждого сложится узкая группа абсолютно преданных ему гражданских лиц, контроль над которой, благодаря ограниченности ее состава, сможет легко и оперативно осуществлять сам ее кормилец.
– Консервный феодализм… – без одобрения пробормотал начальник артиллерии.
– Назовите как хотите, – резко ответил председатель. – В сложившихся условиях это единственная разумная мера.
– Я могу уточнить, – поднимаясь, произнес сутулый человек в пятнистой полевой форме.
– Прошу вас, майор, – сказал председатель и острием вверх прислонил указку к стене под картой.
– Если мы не получим доступа к складам министерского бункера, то… Майор встряхивающим движением развернул просторный лист бумаги, другой рукой поднося к глазам очки. – Либо мы уже сейчас должны уменьшить ординарные нормы на пятнадцать-семнадцать процентов – в пересчете на калории, – либо через пятьдесят шесть суток мы столкнемся с необходимостью полностью прекратить прикармливание верных нам индивидуалов. И без того немногочисленных.
Начальник корпуса тылового обеспечения негодующе мотнул облысевшей головой и промокнул носовым платком сизый, казалось, грозящий лопнуть, загривок.
– Значит… Да, с водой пока нормально, работы в шахте идут согласно графика. – Лист в руке майора чуть дрожал на весу. – Но это, господа, только одна сторона вопроса. – Майор поднял голову. – К концу подходят ионообменные составы. Через восемьдесят – восемьдесят пять суток мы останемся без фильтров.
Прокатился возмущенный ропот, кто-то даже привскочил со своего кресла, тут же, впрочем, усевшись обратно.
– А ваши не подторговывают там? – натужно повернувшись назад, к майору, крикнул начальник корпуса тылового обеспечения.
– Нет. За это я ручаюсь.
– Мне не известно ничего об утечке реагентов 'налево', – негромко подтвердил начальник спецслужбы.
– Я хочу напомнить, что наш комплекс создавался как вспомогательный при министерском и оснащался соответственно, – сказал майор, аккуратно складывая листок и засовывая его в нагрудный карман. В другой он пропихнул очки. – Не так уж давно, увы, мы сменили нумерацию на картах и из объекта 'А-2' стали объектом 'А-1', – он сел.
– Благодарю вас, майор, – поднялся с кресла председатель. – Вот плоды близорукой довоенной политики, господа! – он чуть развел руками.
– О чем только думали… – утробно проворчал начальник корпуса тылового обеспечения.
– Действительно! – издевательски отчеканил начальник артиллерии.
– Между тем, – председатель сделал вид, что не слышал ни той, ни другой реплики, – как я старался показать в сегодняшнем докладе, успех прямого штурма более чем проблематичен. Находящиеся в нашем распоряжении силы и средства явно недостаточны, чтобы ручаться за успех операции.
– Газок… – сказал кто-то без уверенности, и сейчас же маленький, черноволосый начальник химической службы вскочил словно подброшенный пружиной.
– А вы не думайте, что вам первому ударила в голову эта гениальная идея! Мои специалисты неделю не спали, прорабатывали варианты! Но что я могу? В условиях герметичности мест обитания, в условиях тотального и привычного употребления – исправных! – средств индивидуальной защиты эффективность применения боевых ОВ в любой комбинации нулевая! А если к тому же воздействию подвергнется содержимое складов? Акция вообще потеряет смысл!
– Сядьте, – скрывая раздражение, сказал председатель. – Сядьте, полковник, все это понятно. – Он наклонился вперед, уставил локти на стол и положил на переплетенные пальцы подбородок. Обвел собравшихся тяжелым взглядом покрасневших от усталости глаз. – Прошу высказываться, господа.
Пронеслась напряженная тишина. Потом начальник спецслужбы чуть театрально откашлялся и встал, медленно застегивая две пуговицы эффектного бархатного пиджака.
– Кажется, только мы с начальником объединенного космического командования подготовились к сегодняшнему заседанию всерьез, – мягко сказал он, чуть поворачиваясь к сидящему рядом сухопарому генералу с умным, острым лицом. – Ты будешь докладывать?
– Говори пока ты, – ответил тот небрежно.
– Хорошо, – начальник спецслужбы глубоко вздохнул. – Девятнадцать раз в сутки в северо-восточном секторе небесной полусферы, а именно через созвездия Корзины Цветов, Охотника и… э…
– Райской Чаши, – снисходительно подсказал генерал.
– Проходит неиспользованное в момент ноль боевое орбитальное устройство. Оно было выведено на стационарную орбиту два с половиной года назад в ходе выполнения программы 'Верхняя граница'. Этот сателлит представляет собой мощнейший лазер…
– С термоядерной накачкой, – чуть улыбнувшись, пояснил генерал.
– …И обладает высокой маневренностью. У нас есть реальный шанс провести с сателлитом сеанс связи и передать на его компьютер соответствующие команды.
– То есть вы собрались лучом шарахнуть оттуда? – без восторга, с каким-то недоверием спросил начальник корпуса тылового обеспечения.
– Не совсем так, – небрежно вмешался начальник объединенного космического командования, и начальник спецслужбы, собравшийся уже ответить, послушно закрыл рот. – Удар с орбиты, к сожалению, невозможен. Сателлит проходит низко над горизонтом, и диагональный, почти касательный луч просто завязнет в атмосфере. Да и точность боя под таким углом… генерал фривольно пошевелил пальцами приподнятых рук. – Нет, дело сложнее. Мы хотим заманеврировать устройство. Если это удастся, возможны станут два варианта. Сейчас оба тщательно отрабатываются у меня в штабе, созданы две независимые группы. Либо нам удастся так организовать траекторию снижения, что на высоте трех-пяти миль сателлит пройдет точно над объектом 'А-2' и в зенитальном относительно 'А-2' положении сделает пиф-паф. Либо, если прикидки установят малую вероятность точного выстрела 'на бегу', мы посадим сателлит. Для самозащиты он оснащен многоразовыми лазерами – мы их снимем и используем вручную для вскрытия внешних оболочек бункера посредством боя прямой наводкой. Оптимальная дистанция – от полумили и менее.
– Блестяще, – сказал председатель взволнованно. – Это блестяще, господа! Каким образом вы намерены связаться с устройством?
Начальник объединенного космического командования, улыбнувшись, сделал жест, отпасовывающий вопрос к начальнику спецслужбы.
– Здесь возникают сложности, – немедленно сказал тот. – Могут возникнуть, точнее. В тридцати семи милях к западу, то есть за пределами радиуса всех до сих пор проводившихся мероприятий, находится релейная станция дальней связи. В свое время она была оборудована мощным вычислительным комплексом и укрытиями. В принципе, аппаратура и антенны могли уцелеть. В таком случае, в принципе, станция может быть использована для установления радиоконтакта.
– В чем же сложности? – нетерпеливо спросил председатель.
