Одновременно с ним действовали и другие тенденции. Большую их часть я описал выше, теперь же скажу еще о двух.
Имея в своем распоряжении сразу два варианта наименования для одной страны – а это позволяло временами давать им разное смысловое наполнение, – автор «Деяний» пользовался ими в своих литературных целях. Так, в главе 15 книги III Адам рассказывает о приезде в Швецию самозванного архиепископа Осмунда. Там говорится: «он прибыл в Сведию» (veniens in Suediam, случай 50). После того как шведы по подговору этого Осмунда изгнали настоящего епископа Адальварда, их, согласно хронике, постигла небесная кара, и они стали просить гамбург-бременского архиепископа снова прислать к ним Адальварда. Когда это осуществилось, то Адальвард «прибыл в Свеонию» (perveniens in Sueoniam, случай 16), где был принят весьма приветливо. Хотя совершенно очевидно, что под Sueonia здесь понимается та же страна и то же государство, что и выше под Suedia, однако необходимый автору контраст достигнут, и в глазах читателя Suedia становится страной, враждебной гамбург-бременскому архиепископству, а Sueonia частью гамбург-бременской церковной провинции. Тот же самый прием использован Адамом и в главе 30 книги IV, но в этом случае формы поменялись местами. Sueonia оценивается отрицательно, как страна языческая (случай 29), а Suedia положительно, как страна, принимающая проповедников (случай 62).
Наконец, как исследователи поняли уже очень давно, последней тенденцией, влиявшей на употребление Адамом рассматриваемых пар, была тенденция к их отождествлению. Из списка видно, что в значительном числе случаев понятия Sueones и Suedi, Sueonia и Suedia у Адама тождественны и означают, соответственно, все племена или все области Швеции. Разные формы используются только для внесения стилистического разнообразия. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить случаи 11 и 36 (оба из второй книги сочинения), в которых в совершенно одинаковом контексте использованы два различных хоронима. Полужирным шрифтом выделены куски, подлежащие сравнению.
11. II, 4, S. 64–65. Quibus etiam commendavit illas eccle sias, quae trans mare sunt, in Fune, Seland et Scone ac in Sueonia. «Он [Адальдаг] также вверил им те церкви, которые находятся за морем: на Фюне, Зеландии, в Сконе и в Свеонии».
36. II, 36, S. 96. Claruit etiam tunc in Dania felicis memoriae Odinkar senior… qui in Fune, Seland, Scone ac in Suedia (
Сила тенденции к отождествлению, как кажется, не превосходила силы других, и в настоящем очерке я попытался показать, что списывать тот или иной случай на эту тенденцию нужно только тогда, когда невозможно проследить действие ни одной другой.
В заключение еще раз перечислю главные выводы.
В своем сочинении Адам Бременский использует две пары этнонимов и хоронимов для обозначения шведов и Швеции.
Анализ разночтений по рукописям показал, в каких случаях принадлежавший Адаму протограф имел формы Sueones, Sueonia, а в каких Suedi, Suedia. Кроме того, стал ясен тот факт, что переписчики сочинения не видели никакой смысловой разницы между формами Sueonia и Suedia и поэтому нередко заменяли одну форму другой. Непонятно, видели ли они такую разницу между формами Sueones и Suedi, однако применительно к ним они допускали замену только в одном направлении (Suedi на Sueones), притом очень редко.
В самом протографе Адама удалось обнаружить определенную логику употребления, связанную, во- первых, с различием в значении между парами и, во-вторых, с контекстом, в котором использовался конкретный хороним или этноним. Названную логику я сформулировал как набор тенденций, действие которых в каждом конкретном случае могло проявляться, а могло и не проявляться, но существование которых подтверждается значительным числом примеров. Тенденции эти таковы.
1. Вплоть до главы 36 книги II в тексте «Деяний» встречается только пара Sueones, Sueonia, что было обусловлено влиянием «Жития святого Ансгария», которое являлось главным источником сведений Адама об истории Швеции в IX в.
2. Если в одном и том же предложении шла речь и о Швеции, и о Норвегии, Адам применял для обозначения обеих стран либо только их традиционные латинские названия (Sueonia, Nortmannia), либо только названия, близкие узусу XI в. (Suedia, Norvegia).
3. Редкий этноним Suedi, в противоположность обычному Sueones, почти во всех случаях означает «свеи», а не «все племена, обитающие на территории Швеции». Равным образом и хороним Suedia иногда можно понять только как «Свеаланд», а не как «Швеция».
4. В контекстах, в которых говорится о Швеции как территории, то есть идет речь о протяженности и делении на части, форма Sueonia употребляется в хронике чаще, чем форма Suedia.
5. В трех случаях, где упоминаются горы (66, 69, 72), формы Suedi, Suedia использованы потому, что, переводя на латинский язык некий композит «шведские горы», имевшийся в его родном языке, Адам быстрее вспоминал именно те формы, корень которых был похож на соответствующий корень в его собственном языке.
6. В контекстах, в которых повествуется о деятельности христианских проповедников, распространении христианства, других церковных делах, форма Suedia попадается значительно чаще, чем форма Sueonia.
7. Хронист использовал хоронимы Sueonia и Suedia в литературных целях, как средство выражения своего отношения к описываемому. При этом каждый из хоронимов мог получать как «положительную», так и «отрицательную» оценку, главным было то, что два наименования одной страны позволяли как-то противопоставить два соседствующих контекста.
8. В некоторых случаях члены пар Sueones, Sueonia и Suedi, Suedia обнаруживают полное тождество. Причем это касается не только значения, но и зависимости от контекста, скажем, Sueonia может быть равна Suedia по своему значению и быть употреблена в точно таком же или весьма близком контексте.
Таковы некоторые наблюдения над распределением пар Sueones, Sueonia и Suedi, Suedia в хронике Адама Бременского. Я, разумеется, не претендую на выявление некоей абсолютной логики. Учитывая непоследовательность средневековых писателей, ожидать такой логики не приходится.
V. Крещение Гренландии
Датировка исторических событий, относящихся к эпохе викингов и описанных в древнескандинавских нарративных источниках, всегда вызывала известные сложности, так как хронология, принятая в различных саговых текстах, весьма различна, а зачастую бывает не вполне ясным и соотношение самих текстов: какой из них был написан раньше и был ли он известен составителю более позднего?[258] Особенно важным вопрос хронологии становится тогда, когда речь идет о событиях христианизации или ее этапах. Дело в том, что относительная синхронность и типологическое сходство многих исторических процессов во всех странах «поздней христианизации» (в Скандинавии, Восточной Европе, на Руси) требует уяснить, какие страны и регионы включались в сферу церковного влияния раньше, а какие позже, что позволяет проследить логику и последовательность христианизации как в конкретных регионах, так и во всем ареале христианизируемых стран, выявить время реального «крещения» и степень взаимовлияния различных регионов «позднего христианства».
Время и обстоятельства проникновения христианства в юго-западную Гренландию, где с рубежа X– XI вв. находилась скандинавская колония, мало привлекали внимание исследователей. Исключением является статья исландского историка Оулавура Халльдоурссона[259], в которой подробно анализируются все источники, доносящие хоть какие-нибудь сведения о первых шагах христианства в Гренландии («Деяния» Адама Бременского, «Книга об исландцах» Ари Торгильссона, «Обзор саг о норвежских конунгах», «Круг Земной» Снорри Стурлу сона, «Сага об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда, одноименная сага Гун нлауга Лейвссона, «Сага о принятии хри стианства», латиноязычная «История Норвегии», «Сага об Эйрике Рыжем», «Сага о гренландцах» и некоторые другие). Высокая ценность этой статьи в том, что автор проводит сложнейшие подсчеты, позволяющие ему с огромной точностью установить время «введения» христианства в Гренландии. Однако, не ставя под сомнение большинство умозаключений Оулавура Халльдоурссона, его выводы о соотношении версий некоторых сюжетов, представленных в «Книге о заселении страны», «Саге об Эйрике Рыжем» и «Саге о людях с Песчаного берега»[260], я, тем не менее, не могу принять его главного вывода –
