Я тут же встала со своего места и предложила Шарлю пойти к шведскому столу.
– В холле, на рецепции, грязно ругается пьяный русский постоялец, – сказал Шарль, плетясь следом за мной.
– Это какой?
– Тот, у которого вы забрали часы.
– Для ремонта, – поспешила уточнить я.
– Ну да, для ремонта, – кивнул Шарль и наклонился ко мне: – Он кричит, что у него их украли. Ругает всех на чем свет стоит.
– Наверно, он забыл, что дал их мне.
– Возможно. Но он кричит, что к нему за столик подсела какая-то русалка и стащила их. Вопит, что часы очень дорогие, и требует вызвать полицию. Он ругается на плохом английском, но все, что он говорит, вполне понятно.
Я ощутила, как меня бросило в жар, и заговорила совсем тихо:
– Он, наверно, слишком много выпил.
– Мне хотелось, чтобы вы были как можно осторожнее. Не выходите пока в холл. Вдруг он вас запомнил.
– Спасибо, – быстро ответила я и отвела глаза в сторону. – Странные люди, сначала дают отнести часы в ремонт, а затем напиваются и начинают искать виновных…
Как только мы с Шарлем вернулись к столу, то увидели разъяренного Егора, который строил глазки сидящим за соседним столиком старушкам.
– Что с тобой?
– Да меня эти бабки, на голову отмороженные, достали. Представляешь, подбежали ко мне в тот момент, когда я накладывал себе салат, и стали хватать прямо за конец. Я выронил тарелку, и вся жратва разлетелась ко всем чертям. Они какие-то сексуально озабоченные. Больные бабульки.
– Может, ты им просто нравишься?
– А может, ты им просто что-то наговорила?!
– Ну что я могла такого сказать, чтобы тебя при почтенной публике за конец хватали?
– А вот это у тебя нужно спросить. От тебя можно ожидать все, что угодно.
Я предложила Шарлю сесть за наш столик и представила ему своего «отца».
– Шарль, знакомьтесь – это мой папа. Папа, это Шарль, – слово «папа» я произносила с ироничной усмешкой.
Егор тут же пришел в себя и протянул Шарлю руку.
– Здорово, Шарль. Ты извини, что я немного не в себе, но я чуть было не подвергся сексуальному насилию, – произнес он на хорошем английском, чем очень удивил меня.
Я ударила Егора по ноге и всем своим видом дала ему понять, чтобы он заткнулся.
– Я рад с тобой познакомиться, – как ни в чем не бывало продолжил Егор. – У тебя доброе лицо, а это значит, что ты благородный и порядочный человек.
Шарль был счастлив от таких слов. Он заказал бутылку дорогого французского вина и, заметно смущаясь, предложил поднять тост за меня.
– Я хочу предложить тост за вашу дочь. Она не–обыкновенная. Красивая, яркая, притягательная и недоступная девушка.
– Хороший тост. За мою дочь. Она лучшая!
– Мистер Большой Член, не возьмете нас в свою компанию? – послышалось из-за соседнего столика.
– Я их убью! – взвыл Егор. – Я их просто убью!
– Не стоит, радуйся, что ты пользуешься такой популярностью, – хмыкнула я.
– Они меня дико достали!
– Ты же секс-символ этого отеля, а секс-символам всегда тяжело.
– Да чего они вообще ко мне привязались?
– Да с того, что ты предмет их страсти и ночных фантазий.
Ничего не понимающий Шарль на радостях заказал старушенциям бутылку вина, вызвав у них восторженные аплодисменты. Шарль улыбнулся мне.
– Какие приятные и жизнерадостные пожилые дамы.
– Это точно, – не могла я не согласиться с Шарлем. – Они положили глаз на моего отца. И называют его мистер Большой Член.
– Как? Мистер Большой Член! – Шарль от души рассмеялся и посмотрел на вошедшего в ресторан пьяного мужчину, у которого я украла часы.
Мужчина, пошатываясь, ходил между столиками, всматривался в лица посетителей и спрашивал у них:
– Кто-нибудь видел русалку? Она по земле ногами ходит, а в воде у нее хвост. Послала меня за финиковой водкой, а сама часы сперла, зараза такая. Хотел сегодня какому-нибудь трансвеститу в морду дать, а придется русалке всю чешую повыдирать.
Двое охранников пытались вывести мужчину из ресторана. Но он сопротивлялся и говорил то на плохом английском, то по-русски:
– Да не нужно меня хватать! Я пока русалку-воровку не отыщу, отсюда хрен уйду! Тоже мне, отель пять звезд! Не успеешь оглянуться, как все со стола тащат!
Увидев, что кричавший мужчина был уже совсем рядом, я встретилась с Шарлем глазами и для того, чтобы не было видно моего лица, наклонилась к французу и слилась с ним в долгом поцелуе. Я не знаю, сколько мы целовались, но мне показалось, что это была настоящая вечность.
Через несколько минут в зале стало тихо. Охранники вывели разбушевавшегося мужчину и, пригрозив ему полицией, повели в номер спать. Я отстранилась от Шарля и прошептала:
– Извините.
– Ничего страшного, – ответил Шарль. – Мне было очень приятно. Главное, что наш герой вас не заметил.
Мы засмеялись и посмотрели на открывшего от удивления рот Егора, который таращился на нас во все глаза, словно не верил тому, что произошло.
– Мне кажется, что вашему отцу все это определенно не понравилось, – прошептал мне на ухо Шарль.
– Не обращайте внимания. У него такое бывает. Я думаю, ему просто муха в рот залетела, – шепотом ответила ему я.
Я с опаской посмотрела на «папу», который был похож на застывшую мумию.
– Папа, тебя паралич разбил или муха в рот залетела?
– Это было так неожиданно, – только и смог сказать «папа». – Дети мои, я смотрю, ваши отношения развиваются со стремительной скоростью. – При этом он наклонился ко мне поближе и прошептал: – Наташа, я тебя недооценил. Ты делаешь такие успехи…
– А мне показалось, что ты меня приревновал, – на ушко ответила я ему.
– Вот еще…
Сидящие за соседним столом бабульки были шокированы моей выходкой. Та, что говорила по-русски, восторженно у меня спросила:
– И этот тоже твой? – кивнула она на француза.
– Тоже мой.
– И у него стрелка всегда на двенадцати?
Признаться честно, мне было жаль подставлять Шарля. Зная о назойливости данных старых дам, я хорошо понимала, что в случае моего положительного ответа они просто устроят на него настоящую охоту и лишат бедолагу спокойного отдыха.
– Нет. На двенадцати только у седого. У этого все очень запущено. Импотенция.
Посмотрев на часы, я с ужасом обнаружила, что уже десять часов, и, встав со своего места, объявила о том, что мне нужно в дамскую комнату…
Глава 13
