Сталин

Но вернемся к конфликту внутри «тройки». На пленуме перед XIV съездом эмоциональный Дзержинский заявил Крупской: «Вам, Надежда Константиновна, должно быть очень стыдно как жене Ленина идти в такое время с современными кронштадтцами. Это — настоящий Кронштадт».

Назвав ленинградских оппозиционеров «Кронштадтом», Дзержинский точно определил характер предстоящей борьбы.

Отчетный доклад на съезде сделал Сталин в спокойном и деловом ключе. Он много места уделил экономике, обратил внимание на то, что из-за позиции крестьян экспортный и импортный планы пересмотрены. Это означало — уменьшены. Тем не менее докладчик не предложил форсированного наступления на деревню, он определил, что в партии есть два «уклона» — «правый», то есть уступки кулаку, и «левый», то есть борьба с кулаком. Хотя он сказал, что «оба уклона „хуже“», второй уклон был выделен особо, так как «ведет к разжиганию классовой борьбы в деревне, к возврату комбедовской политики раскулачивания, к провозглашению, стало быть, гражданской войны в нашей стране и, таким образом, к срыву всей нашей строительной работы, тем самым — к отрицанию кооперативного плана Ленина в смысле включения миллионов крестьянских хозяйств в систему социалистического строительства»¹⁴⁴.

Говоря о планах, Сталин обозначил в числе приоритетных задачи обеспечения экономики СССР, независимости в условиях капиталистического окружения и развертывания промышленности. Хотя фамилии не были названы, было понятно, что именно Зиновьев раздувает гражданскую войну и срывает ленинский план кооперации.

Однако в своем содокладе Зиновьев тоже не затронул тему личных отношений со Сталиным.

Зато Каменев не стал сдерживаться: «Мы против того, чтобы создавать теорию „вождя“, мы против того, чтобы сделать „вождя“…»

Он был буквально разгромлен большинством делегатов. Все вскочили. Раздались выкрики: «Неверно!», «Чепуха!», «Раскрыли карты!», «Мы не дадим вам командных высот!», «Сталина! Сталина!», «Вот где объединилась партия. Большевистский штаб должен объединиться!», «Партия выше всего!», «Да здравствует товарищ Сталин!», «Ура!»

Реакция зала вскрыла соотношение сил. Ленинградцы оказались в изоляции. Начавший атаку Каменев совершил непоправимую ошибку, раскрыв, что идет борьба за власть.

В заключительном слове Сталин даже позволил себе намекнуть на «завещание Ленина»: «Да, товарищи, человек я прямой и грубый, это верно, я этого не отрицаю», раскритиковал Крупскую, выбив у нее из рук право трактовать ленинское наследие, а самое главное — вскрыл причины разногласий. Попутно он напомнил о «штрейкбрехерстве» в 1917 году своих оппонентов, о «пещерном совещании» в 1923 году, о необходимости сохранения «железного ленинского единства партии» в противовес деятельности раскольников. Троцкий на съезде не выступал. Поведение Троцкого объясняется хитрым маневром Сталина. Перед съездом он передал через Серебрякова: «Я предлагаю вашей фракции помочь нам в деле разгрома зиновьевского блока» и просил передать это «старику», то есть Троцкому.

И действительно, Троцкий не выступил в защиту Зиновьева, надеясь, видно, на возможность союза со Сталиным. Союза, как известно, не случилось.

Показательно высказывание Крупской, что на VI Стокгольмском съезде Ленин тоже остался в меньшинстве, и ответ Сталина: «А чем, собственно, отличается тов. Крупская от всякого другого ответственного товарища? Не думаете ли вы, что интересы отдельных товарищей должны быть поставлены выше интересов партии и ее единства? Разве товарищам из оппозиции не известно, что для нас, для большевиков, формальный демократизм — пустышка, а реальные интересы партии — все?»¹⁴⁵

Съезд одобрил официальную линию партии подавляющим большинством (559 голосов против 65). Несмотря на поддержку «правого» уклона, была задана директива: «…держать курс на индустриализацию страны, развитие производства средств производства и образования резервов для экономического маневрирования».

На съезде партия получила новое название — Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков), ВКП(б).

На состоявшемся после съезда пленуме ЦК в Политбюро произошли перемены: полноправными членами стали Калинин, Ворошилов, Молотов, кандидатами — Г. И. Петровский и секретарь МК Н. А. Угланов; Каменев был переведен в кандидаты, Сокольников — выбыл.

В январе 1926 года был упразднен СТО (слился с СНК). Его председатель Каменев получил пост наркома внешней и внутренней торговли. Это было понижением. Еще один оппозиционер Сокольников был переведен с должности наркома финансов заместителем председателя Госплана СССР.

То, что Зиновьев и Троцкий сохранили свои посты, а Каменев был наказан весьма мягко, говорило о том, что Сталин не жаждал их крови.

Многие, в том числе и Троцкий, ошибочно считали, что теперь Бухарин занял доминирующую позицию, что его поддерживали Рыков, Томский, Калинин, Ворошилов, Петровский, Угланов. Во всяком случае, внешне могло так казаться.

Но в подводной части кремлевского айсберга, где главным доводом был аппарат и влияние в ОГПУ и армии, формировалось будущее, в котором не было места Бухарину.

Показательно, что язвительный Троцкий увидел во внешней победе Бухарина на съезде признак «национально-деревенской ограниченности». Как это сочеталось: «съезд индустриализации» и деревенский локализм?

Сочеталось. Временно.

С разрушением правящей «тройки» совпала еще одна смерть: 27 декабря 1925 года в ленинградской гостинице «Интернационал» (бывшая «Англетер») повесился тридцатилетний поэт Сергей Есенин. В жизнеописании Есенина приводится весьма любопытный намек на причину смерти (убийства под видом самоубийства). Поэт признался одному из своих спутников, что располагает оригиналом приветственной телеграммы, посланной в марте 1917 года из Сибири Каменевым на имя великого князя Михаила Романова¹⁴⁶.

Но убийства поэта, несмотря на расследование Генеральной прокуратуры СССР в 80-е годы прошлого века, доказать не удалось, и мы акцентируем внимание лишь на факте отражения в литературной среде острейших политических процессов.

Тридцатого марта 1925 года в Бутырской тюрьме были расстреляны близкий знакомый Есенина поэт Алексий Ганин и еще шестеро молодых поэтов по обвинению в создании «Ордена русских фашистов». На самом деле они выражали духовное сопротивление режиму, что видно из тезисов Ганина «Мир и свободный труд — народу»: «Всякая общественная и индивидуальная инициатива раздавлена. Малейшее проявление ее рассматривается как антигосударственная крамола и жесточайшим образом карается, как преступление. Все сельское население, служащие, равно и рабочие массы раздавлены поборами, все они лишены своей религиозной совести и общественно-семейных устоев, все вынуждены влачить жалкое, полуживотное существование. Свобода мысли и совести окончательно задавлена и придушена. Всюду дикий, ничем не оправданный произвол и дикое издевательство над жизнью и трудом народа, над его духовно- историческими святынями. Вот он, коммунистический рай, недаром вся Россия во всех ее слоях, как бы просыпаясь от тяжкого сна, вспоминает минувшее время как золотой, безвозвратно ушедший век. Потому что всюду голод, разруха и дикий разгул, издевательство над жизнью народа, над его духовно- историческими святынями…»¹⁴⁷

Эти мысли можно назвать контрреволюционными, но не фашистскими. Тем не менее следствие под руководством Я. С. Агранова посчитало необходимым определить угрозу именно так.

Почему в нэповской Москве возникла угроза фашизма?

В научно-историческом понимании фашизм связан только с названием и программой партии Бенито Муссолини, созданной в 1919 году в Италии.[10] Фашистский проект вырос из европейской социалистической идеи, равно как и коммунизм. Различие в том, что фашизм базировался на национально-государственной, а коммунизм на интернационально-классовой идее.