вкрадчивое…
…с-с-с-с… ш-ш-ш-ш… с-с-с-с…
неторопливо догоняющее бредущих путников. Это раздражало. Это было каким-то неправильным. Илья несколько раз останавливался, оглядываясь. Он пытался увидеть хоть что-то в проклятом тумане, но видел лишь стену соседнего дома и ветви тополей, тянущих к ним ветви откуда-то из мутной мглы.
— Нам бы оружие какое-то, что ли… — сказал Илья, после того, как они провели первую ночь. — Опять к киоску безоружными идти — это страху набраться.
Сашка молчал, улыбаясь. Илья уже опохмелился и немного ожил.
— Эх, Сашка, Сашка… неужели не страшно было?
— Страшно было, — эхом отозвался друг. — Тихо.
— Тихо, блин, как в могиле, это точно…
— Ночью плакал кто-то, — вдруг сказал Сашка. — За окном, у самой лоджии, да!
— Ё-моё! Что же ты меня не разбудил? — рассердился Илья. Думать о том, что кто-то был от них в двух шагах — чья-то живая душа, хоть кто-то в окружающем пустом квартале — и не отозваться… — Сашка! Что же ты, несчастная твоя душа, не разбудил?!
— Я вначале испугался, а потом понял, что она не услышит.
— Она?
— Это женщина была. Старая. Она от счастья плакала.
— Ну, Сашка, ты даёшь! — только и смог сказать Илья. — С чего ты взял, что она от счастья ревела, а не от страха?!
— Она сына встретила. А потом они оба ушли.
— Ушли? Куда ушли?
На мгновение Илья представил себе какие-то огромные вертолёты с солдатами, подгоняющими эвакуируемых людей. «Go-go-go!» — кричали они, помогая испуганным женщинам забраться в брюхо ревущей машины, дрожащей от нетерпения взмыть вверх и улететь из этого страшного места.
Впрочем, это уже из голливудского кино или из новостей. Наши бы кричали по-русски: «Давай-давай, живо!» Да и послали бы к нам вертолёты… а? Не припомню, чтобы в городе вертолёты были, кроме одного старенького Ми-2, на котором раз в полгода над городом санэпидемстанция пробы воздуха отбирает.
— Куда они ушли, Саш? — упавшим голосом повторил он.
— Где хорошо. Там им будет хорошо.
— Спасибо за исчерпывающий ответ, — помолчав, язвительно ответил Илья. — Ни хрена от тебя, Сашка, не добьёшься иногда! Хорошо им
— Это не место, — мечтательно прошептал Сашка, раскачиваясь на стуле и глядя куда-то вверх. — Это жизнь. Там жизнь, свет, солнце…
Вот и поговорили.
Илья подумал, что Сашка просто пытался объяснить ему о чём-то потустороннем. Чёрт возьми, но тогда они-то с Сашкой где? Если предположить, что они находятся в чистилище, то всё, вроде бы, сходится. Чья-то душа, так сказать, обрела покой и вознеслась с любимым сыном в горние высоты райских просторов, оставив внизу двух грешных инвалидов…
Нет, что-то не сходилось. Не укладывалось в общую картину.
А через некоторое время на улице кто-то горестно завыл. В замкнутом дворе, погружённом в серый туман гуляло перековерканное эхо, будто злобные демоны, кривляясь, шли за душами Ильи и Сашки. Впервые в жизни Илья пожалел, что был в церкви только на отпеваниях отца и матери…
Вой постепенно стих, мучительно долго удаляясь куда-то в сторону центра.
Церковь! Может, там спокойнее?!
А жить как? Разводить костёр у алтаря, мыться под иконами и бегать писать-какать на паперть?
Да и свято ли место сие? Если уж подумать хорошенько, а? Ближайшая Ивановская церковь по ту сторону Московской горки стоит. Только она одна, пожалуй, с дореволюционных времён и до наших дней,
А в новых, построенных братанами и олигархами, церквях, отродясь благодати не было… если только есть она на свете, это проклятая благодать!
— В церкви хорошо, — вдруг сказал Сашка, сидящий на полу. — Душа поёт.
Илья понял, что бормотал вслух.
— Там-то, может, и хорошо, да здесь х…ёво! — сердито сказал он.
Откладывать поход было нельзя. Терпеть такой страх просто невозможно! И сейчас они шли к магазину «Охотник», расположенному всего в одном квартале от улицы Серова. Благослови, Господи, семью Васильевых, купивших Илье квартиру именно на углу улиц Фрунзе и Серова! Всё под рукой, всё!
Да только, пожалуй, благодарить Бога Илье особо и не за что. Умерли все. Исчезли. Сгинули. Остались два убогих…
Сашка, по настоянию Ильи, нёс с собою кухонный нож и молоток. Нож он нёс в руке, а молоток засунул за ремень штанов. Вид у него был, прямо скажем, угрожающим. И то хорошо. Себе же Илья взял баллончик со слезоточивым газом, который как-то купила ему сердитая Ленка. «Пьёшь со всякими дурными алкашами, — заявила она, — у меня всё сердце за тебя болит. Женька этот ваш… нашли с кем якшаться! Бери, хоть, с собой, ладно?»
Язык у Ильи, как бритва, а вот убежать или подраться он не может — увы. Пожалуй, Ленка-то права. И Илья не стал сердиться и забрал баллончик. А Ленку в щёку чмокнул. Она и сердиться перестала. Рада, что брат прекратил мрачным сидеть.
Ну, вот и дошли! Без приключений, что нынче, ребята, просто замечательно в наших местах. Без приключений!
— Ох-хо-хох, что ж я маленький не сдох! — привычно пробормотал Илья, утирая пот, выступивший на лбу, и закончил. — А теперь уж — не дай Бог!
Любимая присказка отца, когда что-то не ладилось по хозяйству. Не ладилось и у Ильи с Сашкой. Двери, на их счастье, не заперты, не то, что у соседей или в киосках, но темно в магазине «Охотник», чёрт возьми, темень проклятая! Как же это Илья сразу не вспомнил, что в магазине и в нормальные-то дни полумрак стоял! Витрины зачем-то заклеены огромными глянцевыми постерами, и внутри даже в самые солнечные дни постоянно горели какие-то совсем уж тусклые лампы.
— Знаешь, Сашка, мы с тобою два болвана. Надо было, хоть, свечи взять!
— Свечи, — закивал Сашка.
— Но у нас их нет. Будем в потёмках ковыряться, — сказал Илья и задумался.
Улица Фрунзе — она же старая. Обычная двухрядка с тополями по бокам. Напротив магазина, через дорогу, управление РОВД Ленинского района. У самого входа в магазин небольшой пятачок заасфальтирован, несколько машин припарковано. Может, фары попытаться зажечь? Вон, неподалёку джип раскорячился…
Они уже знали, что на проезжей части улицы стоят автомобили. Этакий стоп-кадр. Ключи в замках, дверцы не заперты. Жаль, Илья за руль не сядет… а Сашка вряд ли водить машину умеет. Во всяком случае, когда Илья спросил его об этом, тот только виновато улыбался, сутулясь. А то неплохо было бы… с ветерком. Выехать прямо на тротуар и дуть прямиком вперёд, чтобы машины не объезжать! Не объедешь их здесь, нет. Обычная пробка… да только, видать, застыла навеки.
Фары… а что? Почему бы и нет? Уж что-что, а это-то они смогут сделать!
— Ни хрена себе, фокус… — сказал Илья. — Это что же делается?
Машины не заводились, фары не включались. Мать их за ногу, в десятках машин видите ли не то сели, не то вообще иссякли аккумуляторы!!! Не работали два сотовых телефона, найденные на передних
