научился дома. Затем старательного мальчугана родители перевели писцом в Минусинское казначейство, с тех пор он и связал свою судьбу с финансами. В 1847 году Высоцкий доверил выходцу из Минусинска ответственную должность, назначив его красноярским окружным казначеем.
Высоцкий хорошо знал программу оздоровления российских финансов, разработанную еще в 1810 году Михаилом Сперанским, и был ее верным приверженцем. Знаменитый афоризм великого государственного деятеля о том, что «годовая смета не что иное, как пустой канцелярский обряд, полезный для подробности низшего управления, но ничтожный в общем ходе государственных дел», главный финансист губернии полностью разделял и старался в рамках отпущенных ему полномочий внести в размеренную экономическую жизнь порядок и предсказуемость.
В частности, он не раз отмечал, что подушный налог, падая равномерно на богатого и бедного, по- разному отражается на благосостоянии жителей губернии. Налог этот только тогда можно будет считать необременительным, когда его сможет выплачивать самый бедный налогоплательщик, поэтому подушный налог он предлагал заменить на поземельный сбор, что и произошло в дальнейшем. Не только деловые, но и дружеские отношения связывали Высоцкого с Николаем Степановичем Турчаниновым, занимавшим в 1837–1845 годах пост председателя Енисейского губернского правления. Эти два даровитых чиновника, без преувеличения, являлись в эти годы самыми образованными сотрудниками красноярской власти. Историк Матханова отмечает, что в Красноярске Турчанинову многие завидовали и постоянно писали на него доносы. Исследователь сумела разыскать в архивах одно из таких обвинений: «Он (Турчанинов) непрерывно находится отвлеченным от службы посторонним предметом, которому пристрастно предан и которым, в упоении стязать в ученом свете славу, неусыпно занимается, — это ботаникою» (Матханова, М. П. Высшая администрация Восточной Сибири в середине XIX века / М. П. Матханова. — Новосибирск, 2002. — С. 173).
Высоцкий высоко ценил труды Николая Павловича и его деловые качества администратора. Часто замещая губернатора, все донесения красноярских жандармов о том, что Турчанинов — взяточник, попустительствует подчиненным, водит дружбу с государственными преступниками и вообще замешан во всех смертных грехах, он напрочь отвергал. Между тем имя Турчанинова становилось известным не только в России, но и за рубежом. Собранные им гербарии приобретали мировую известность. В 1857 году за выдающиеся научные заслуги он был награжден Демидовской премией Академии наук. В конце жизни Турчанинов стал хранителем гербария Харьковского императорского университета.
В быту Высоцкий вел скромную, тихую жизнь. Читал, любил охоту, занимался с детьми, а их у него было четверо: сыновья — Александр и Николай, дочери — Надежда и Александра. По воспоминаниям старожилов Красноярска, это был очень осторожный человек, державшийся на расстоянии с невольными обитателями города декабристами. Например, Высоцкий, проходя мимо дома Василия Львовича Давыдова, часто останавливался у окна, стоял и подолгу разговаривал с его хозяином, но в комнату Давыдова никогда не входил, «говорили обыкновенно по-французски» (История Красноярска. Документы и материалы. XVII — первая половина XIX вв. — 2-е изд. — Красноярск, 2000. — С. 558).
Круг деятельности Казенной палаты в первые десятилетия был необычайно разнообразен. Она не только заведовала государственными доходами и расходами, проверяла и сличала счета (сколько денег осталось в губернской казне от доходов и все ли они в целостности), но и делала «взыскания по недоимкам, недоборам и начетам через местные власти». Ее уездные казначейства — кассы — ведали приемом, хранением денежных сборов и выдачей по приказу властей денежных сумм чиновникам. Кроме того, Казенная палата распоряжалась всеми природными ресурсами губернии.
Красноярские финансисты следили за торговлей солью, вином и спиртом (для этого было создано в Казенной палате специально винно-соляное отделение), заключали различные контракты на постройку хозяйственно-административных зданий и на аренду частных помещений для присутственных мест. Они занимались сложнейшими вопросами организации оптовой и розничной торговли в пределах границ губернии, переводили граждан из одного сословия в другое, выступали арбитрами в тяжелейших спорах при межевании и городских, и сельских земель, разрешали многочисленные конфликты, то и дело возникающие между золотопромышленниками и рабочими на золотых приисках. И, наконец, осуществляли непосредственное руководство всеми государственными фабриками и заводами, расположенными на территории Енисейской губернии. Казенная палата проводила и учетно-статистическую работу по ревизиям — переписям казенных крестьян, ссыльных и инородческого населения и в целом всех жителей губернии. Об этом направлении в деятельности Енисейской Казенной палаты необходимо сказать особо.
К середине XIX века паспортная система Российской империи существовала уже более ста лет, фактически не претерпевая никаких изменений. Введенный Петром I в 1719 году паспорт являлся основным фискальным документом и одновременно средством контроля за перемещением подданного по территории государства. Поэтому неудивительно, что Казенная палата совместно с полицией отвечала за осуществление паспортного режима на вверенной им территории. Государственный сбор в размере 1 рубля 45 копеек (Ляховецкий, Л. Паспортная система в России / Л. Ляховецкий // Наблюдатель. — 1887. — Январь. — С. 325), уплачиваемый за выдачу паспорта, поступал в Казенную палату. Плата за оформление заграничного паспорта составляла 5 рублей за полугодие (там же, с. 326). Общий доход от паспортных сборов в разное время в разных городах Енисейской губернии составлял от …… и до …….
Историки XIX века А. Д. Градовский и С. М. Соловьев отмечали, что паспорт был введен в степень финансового источника с 26 июня 1724 года и с тех пор стал являться документом, обязательным для жителей Российской империи. Паспорт был неразрывно связан с подушной податью, результатом которой стало прикрепление населения к месту жительства. Эти положения были внесены в «Уставе о паспортах» и опубликованы в «Своде законов Российской империи»: «Никто не может отлучиться с места своего постоянного жительства без узаконенного вида или паспорта». Далее говорилось о том, что «место постоянного жительства есть место, к которому лицо приписано (там же). По отношению ко всяким состояниям оно определяется: 1) службою; 2) местом нахождения недвижимого имущества, где лицо имеет постоянное пребывание; 3) внесением в дворянские, городовые или ремесленные книги».
В государстве имелось два вида паспортов — срочные и бессрочные, их необходимо было продлевать. Подданные, не выполнившие этого предписания, причислялись к «бродягам» и «беглым». Меры, предусмотренные для этих категорий населения, были весьма суровыми. Бродяги отдавались для исправления в роты гражданского ведомства, затем водворялись на Кавказ или в Сибирь. Женщины попадали на 4 года в исправительные дома. А потом также отправлялись на поселение в сибирские губернии. «Бродягами-переселенцами», распределенными в Енисейскую губернию на жительство, занимались чиновники Казенной палаты.
При ней же имелось рекрутское отделение. Его чиновники ведали формированием и отправкой команд новобранцев в столицу для прохождения ими воинской службы. В январе 1828 года из Енисейской губернии по 93-му набору в столицу уехали 393 рекрута. Все военное обмундирование для них было пошито в Красноярске. Так, по утвержденной таксе Казенной палаты стоимость одной солдатской шинели составляла 75 копеек, зимних брюк — 50 копеек, ранца — 20 копеек, шерстяных портянок — 5 копеек. Таким образом, за шитье военной одежды местные портные получили 1650 рублей. Более 8 тысяч рублей казна потратила на переезд сибиряков из Красноярска в Петербург. В пути каждому рекруту, кроме обильной пищи, полагалась и одна чарка (120 граммов) вина в день (ГАКК, ф. 160, оп. 3, д. 81, л. 246).
Кроме того, в круг обязанностей красноярских финансистов входили и вопросы, связанные с метрологией. Известно, что только с 1 января 1845 года во всех частях Российской империи были введены в употребление однообразные меры и весы. Копии аршина, фунта, ведра и четверика перед этим были разосланы во все казначейства губерний и волостные управления. В обязанность Казенной палаты входило постоянное наблюдение за сохранением единообразия мер и весов на всей вверенной им территории. В это же время в народе появляется и поговорка: «Неверные весы — мерзость перед Господом, но правильный вес угоден Ему». Однако и с введением новых единиц мер и весов обвес и обсчет в торговле не прекратился. Не случайно Министерство финансов ежегодно высылало служащим Красноярска обновленные инструкции. В них объяснялось, как правильно следить за производством торговли и промыслов (ГАКК, ф. 160, оп. 1, д. 268, л. 44).
В декабре 1846 года в Красноярске открылась местная Пробирная палата. Возглавил ее унтер-офицер в отставке, бывший шихтмейстер Вершин (ГАКК, ф. 160, оп. 3, д. 112, л. 513). Проработало это учреждение ровно сорок лет. 31 декабря 1886 года управляющий Казенной палатой Иван Лаврович Лавров получил
