пока он успокоит своих союзников. Но едва император с немногими спутниками оказался за стенами замка, стража заперла ворога и отказалась впустить внутрь его конвой. Так император стал пленником своего сына. Надзор за ним был поручен Гебгарду, епископу Шпейерскому, одному из его злейших врагов. Он заставил своего узника терпеть голод и жажду, подверг его насмешкам и угрозам. Генрих писал, что ему не позволяли даже брить бороду и умывать лицо. В декабре старика привезли в Ингельгейм, и здесь в присутствии князей он отрекся от власти, объявил, что недостоин королевского сана, и передал сыну государство. Однако он наотрез отказался принести покаяние, которое требовали от него папские легаты. Его сын не имел духа настаивать на этом, так как видел, что многие князья растроганы до слез унижением их старого монарха. Низложенного императора отправили обратно в Ингельгейм, а сын заступил его место. Спустя немного времени Генрих бежал на корабле в Кельн. Горожане приветствовали его как законного короля. Он поехал в Люттих. Граждане Бонна, Кельна, Юлиха и других рейнских городов немедленно взялись за оружие. Герцог Лотарингский Генрих нанес у Визета на Маасе поражение молодому Генриху, который шел захватить отца в Люттихе. Летом император переехал в Кельн и стал готовиться к новой войне. В июле сын осадил его в этом городе, но был отражен мужественными защитниками. Вскоре после этой победы Генрих IV умер. Раздор его с церковью продолжался и после смерти. Епископ Люттихский похоронил императора с подобающими почестями. Но молодой Генрих заставил выкопать гроб и перевезти его в Шпейер, где в течение пяти лет тело умершего лежало не погребенным в деревянном гробу в одной недостроенной и неосвященной часовне. Только в 1111 г. папа Пасхалий снял с мертвого императора свое проклятие, и останки его, наконец, нашли последний покой в усыпальнице франконских королей.
ГЕНРИХ V
При начале правления Генриха Немецкое государство находилось в самом печальном состоянии. Королевская власть ослабла после тридцатилетних смут; королевские имения и доходы были раздарены, захвачены, растеряны всякими способами; вельможи привыкли к междоусобию, измене, непокорству. Государство нуждалось в том, чтобы скипетр перешел в руки такого короля, который имел бы силу характера, необходимую для возвращения могущества короне, для усмирения областных правителей, для сохранения за государственной властью права давать инвеституру епископам и аббатам. Генрих V оказался именно тем государем, какого требовали обстоятельства. Он вырос среди кровавых междоусобий, коварства и измен, и ум его рано возмужал в суровой школе жизни. Качества, какие выказал он в борьбе против отца, — властолюбие, притворство, интриганство, — он сохранил на всю жизнь; но с ними были соединены политическая проницательность, практичность и храбрость. В тяжелой борьбе, наполнявшей все его царствование, он поступал иногда жестоко, нарушал справедливость, жадничал, грабил, но надо принять во внимание, что все отношения были тогда шатки, что у него было много противников, что ему надобно было и побеждать и подкупать. Ему были чужды чувства кротости, сострадания, доброжелательности, которые сохранял его отец во всех бурях жизни, но он был одарен политическим умом, твердой волей и способностью действовать последовательно; благодаря этому он спас многое из государственного устройства, и спас бы гораздо больше, если бы жизнь его была продолжительнее.
Важнейшим делом того времени оставался спор об инвеституре. Гвасталльский церковный собор, собранный в октябре 1106 г. папой Пасхалием II, вновь воспретил государям инвеституру духовных сановников— Но, не взирая на это, Генрих продолжал раздавать по своей воле вакантные епископства и аббатства, не спрашивая на то соизволения папы. В 1108 г., он пошел на восток, чтобы вновь покорить поляков, чехов и венгров, сбросивших с себя немецкую зависимость, и заставить их платить дань. Во всех этих странах шли междоусобные войны. В Чехии Генрих выступил было против Святоплука, князя Ольмюцского, но тот подкупил его деньгами. Генрих признал его герцогом Богемским и вместе с ним вторгся в Венгрию, где происходила война между братьями Альмом и Коломаном. Немцы начали осаду Пресбурга, но в это время Болеслав, герцог Польский, напал на Чехию и отвлек Святоплука. В одиночку Генрих не смог продолжать осаду и ушел в Германию. Негодуя на поляков, он в 1109 г., вместе со Святоплуком напал на Польшу. Здесь, как всегда, немцы испытали много трудностей. В стране, покрытой болотами и лесами, подвоз продовольствия был очень затруднен, поляки оборонялись храбро. Все это принудило Генриха отступить.
После своего возвращения из Польши Генрих стал готовиться к коронации, которая, по обычаю, должна была произойти в Риме. Пасху 1110 г. он отпраздновал в Утрехте и здесь же обручился с пятилетней английской принцессой Матильдой, дочерью короля Генриха I. В начале 1111 г. он был уже в Сутри, в двух переходах от Рима. В это время его послы вели трудные переговоры с папой. Сложный вопрос об инвеституре, из-за которого в последние тридцать лет пролилось столько крови, был разрешен совершенно неожиданным образом. «Так как Генрих, — писал папа, — не хочет отступиться от прав инвеституры только на те владения, которые церковь получила от императоров, то есть на города, герцогства, графства, чеканку монеты, таможни, мызы и замки, то пускай все это он возьмет назад; церковь же останется при тех землях и льготах, которыми наделили ее частные люди. Ибо как Божественный закон, так и церковные установления воспрещают духовным лицам заниматься светскими делами; они должны даже во дворец являться единственно за тем, чтобы испрашивать помилование осужденным и подаяние бедным. В Римском же государстве епископы и аббаты до такой степени обременены светскими делами, что из служителей алтаря сделались придворными чиновниками». Таким образом, папа готов был сделать уступку, признав разницу между непосредственной собственностью церкви и отданным ей в пользование имуществом, не принадлежащим ей; прежние папы отрицали эту разницу. Пасхалий соглашался, что имперские (королевские) лены только находятся во владении церкви, и собственником их остается государство. Возможно, суровому Пасхалию, человеку строгой нравственности, вообще претило обогащение духовенства, и отнятием у него земельных владений он хотел возвратить духовенство к первоначальной простоте. Генрих хорошо понимал, что немецкие духовные князья ни за что не захотят расстаться со своими владениями. Тем не менее он принял уступку папы и со своей стороны сделал шаг навстречу. Если прежде светская власть считала принадлежащим себе все церковное имущество, кроме самих храмов (то есть не только недвижимость, но и десятинную пошлину, а также все пожертвования частных людей), то теперь движимое имущество было признано неотъемлемой собственностью церкви; Генрих объявил, что более не претендует на него. После этих взаимных уступок 4 февраля был заключен договор, по которому Генрих обещал объявить в день коронации, что навсегда отказывается от инвеституры, а Пасхалий обещал возвратить империи все церковные владения, отлучить от церкви тех епископов, которые откажутся повиноваться его повелениям об этом, и обязался короновать Генриха императорской короной.
12 февраля Генрих торжественно вступил в Рим. Пасхалий в сопровождении кардиналов и епископов встретил его возле собора святого Петра. Перед коронацией король и папа должны были утвердить свой договор и обменяться его списками. Но прежде чем дело дошло до этого, король объявил, что не желает отнимать у церкви ее права и что принужден сделать это только в ответ на требование папы отказаться от инвеституры. Затем Пасхалий стал читать договор. Когда епископы поняли, какой ценой достигнуто примирение, негодованию их не было предела. Они стали громко возражать против договора и объявили, что никогда не позволят лишить себя владений и ленов, принадлежащих их епископствам. Они прямо упрекали Пасхалия в том, что сделанное им условие несправедливо, что он не имеет никакой власти по своему произволу располагать их имуществом и отнимать у церкви то, что ей пожа— . ловали короли и императоры. Папа, желая успокоить их, напоминал им христианское учение о том, что надлежит отдавать кесарю кесарево и что служащий Богу не должен заниматься мирской суетой. Епископы отвечали, что не оставят своих владений до тех пор, пока сам папа не подаст им примера и не возвратит императору церковные области, которыми также владеет по милости прежних государей. В этих горячих спорах прошел весь день. Наконец, один из рыцарей громко крикнул, что вместо провождения времени в пустых разговорах надлежит венчать Генриха императором, не вводя никаких новостей и не отнимая ничего ни у государя, ни у епископов. Папа отвечал, что не приступит к венчанию до тех пор, пока Генрих торжественной клятвой не откажется от инвеституры. Тогда Генрих велел своим воинам окружить престол, возле которого стоял Пасхалий, и арестовать папу. После этого немцы разграбили все драгоценные вещи, находившиеся в храме,
